Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в условиях депопуляции тема диссертации по экономике, полный текст автореферата

Автореферат диссертации по теме "Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в условиях депопуляции"

на правах рукописи

Ревун Владимир Иванович 2 7 ДВГ 2009

Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в условиях депопуляции

Специальность 08.00.05 -Экономика и управление народным хозяйством (экономика народонаселения и демография)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Москва - 2009

003475646

Работа выполнена в Учреждении Российской академии наук Институте социально-политических исследований РАН

Официальные оппоненты:

доктор экономических наук, профессор-Чижова Лилия Семеновна

доктор экономических наук, профессор-Фаузер Виктор Вильгельмович

доктор экономических наук, профессор-Иванова Алла Ефимовна

Ведущая организация -Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации

Защита состоится 24 сентября 2009г. в 14 часов на заседании Диссертационного Совета Д.002. 088. 02 при Институте социально-политических исследований РАН по адресу: 117218, Москва ул. Кржижановского, 24/35, корпус 5.

С содержанием диссертации можно ознакомиться в библиотеке ИСПИ РАН по адресу: 117218, Москва ул. Кржижановского, 24/35, корпус 5.

Автореферат разослан 18 августа 2009г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат экономических наук

Л.В. Макарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования. Беларусь, Россия и Украина характеризуются одной из самых сложных демографических ситуаций в мире. Низкая рождаемость в сочетании с высокой смертностью обусловливают значительную естественную убыль населения в этих странах. Миграционный прирост в Беларуси и России незначительно снижает потери населения вследствие перевеса числа умерших над количеством родившихся. В Украине демографическая ситуация более сложная: в ней миграционная убыль усиливает общую убыль населения.

Современные демографические процессы в трех славянских государствах постсоветского пространства имеют много сходного, что связано, прежде всего, с общей демографической и социально-экономической историей этих стран на протяжении почти всего XX века. Эта схожесть в демографической ситуации превалирует над той спецификой, которая имеет место в каждой из стран и связана с некоторыми особенностями их демографического развития в прошлом, с современной социально-экономической ситуацией, а также с некоторыми различиями в социальной и демографической политике.

Общность демографических проблем актуализирует задачу совместного исследования их в Беларуси, России и Украине, главным образом, с целью поиска общих путей преодоления демографического кризиса. Некоторая же специфика современной демографической ситуации в этих странах дает возможность выявления причин имеющихся различий, в том числе того места, которое занимает здесь несколько различающаяся реализуемая социальная и демографическая политика.

Сравнительный анализ демографических процессов в Беларуси, России и Украине актуализируется в связи с тем, что такого исследования не проводилось после того, как эти государства обрели независимость, а демографическая ситуация в них за этот период существенно изменилась и

обострилась. Особо ценным является опыт проведения демографической политики в трех славянских государствах, которая, как и демографическая ситуация, наряду с общими чертами имеет в каждой из стран и свои особенности. Сравнительная оценка результативности этой политики, эффективности тех или иных путей решения демографических проблем чрезвычайно важна как для Беларуси, России, Украины, так и для других государств, которые сталкиваются с необходимостью решения схожих демографических проблем.

Цель и задачи исследования.

Цель диссертационной работы состоит в выявлении общего и особенного в демографическом развитии Беларуси, России и Украины в постсоветский период и в выделении тех положений, из опыта проводимой ими демографической политики, которые могут быть использованы другими странами.

В соответствии с этой целью в диссертации были поставлены следующие задачи:

- Выработать целостное представление о депопуляции, показать соотношение этого понятия с другими сопряженными дефинициями, раскрыть соотношение депопуляции с воспроизводством населения.

- Разработать систему индексов, позволяющую оценить влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры населения на динамику или различия общих коэффициентов естественного прироста населения.

- Выявить общее и специфическое в депопуляционных процессах, происходящих в Беларуси, России и Украине, показать влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры на масштабы депопуляции.

-Осуществить сравнительный анализ динамики рождаемости в Беларуси, России и Украине, выявить её дифференциацию в различные годы,

определить факторы, влияющие на различия в уровнях рождаемости в этих странах.

-Установить динамику и страновые различия в продолжительности жизни, показать за счет каких причин в Беларуси, России и Украине в годы реформ происходил рост смертности.

-Выявить тендерные и возрастные особенности смертности в трех славянских странах, установить в какой мере её рост затронул социально уязвимые группы населения.

- Определить особенности миграционных связей славянских стран СНГ и те факторы, которые детерминируют масштабы, структуру и результативность миграционного обмена.

- Показать распределение славянских стран по направленности трудовой миграции и дать оценку численности временных трудовых иммигрантов в этих странах и эмигрантов из них.

-Раскрыть характер стратегических документов по демографической политике, принятых в Беларуси, России и Украине, проанализировать цели, задачи, основные направления её реализации, содержащиеся в этих документах.

-Осуществить сравнительный анализ системы помощи семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине, выявить возможности использования опыта одних стран другими.

Объектом исследования являются демографические процессы, происходившие в Беларуси, России и Украине в конце ХХ-начале XXI веков. Предмет исследования - общее и особенное в демографическом развитии трех славянских стран -бывших республик СССР, проводимая ими демографическая политика и её результаты в области рождаемости, смертности и миграции.

Методологической и теоретической основой исследования стали научные труды в области воспроизводства и миграции населения, демографической и миграционной политики. Среди них работы

Архангельского В.H., Богданова И .Я., Валентея Д. И., Воробьевой О.Д., Доброхлеб В.Г., Злотникова А.Г., Елизарова В.В., Ермакова С.П., Ивановой А.Е., Ионцева В.А., Карпачовой Н.И., Макаровой О.В., Орловой И.Б., Пирожкова С. И., Прибытковой И.М., Ракова A.A., Римашевской Н.М., Рогачева C.B., Рыбаковского Л.Л., Рязанцева C.B., Стешенко В. С., Тихомирова Н.П., Тихоновой Л. Е., Шахотько Л.П. и др.

В работе использованы принципы сравнительного анализа демографических процессов. Автор использовал статистические и графические методы представления тенденций рождаемости, смертности и миграции населения в трех славянских странах, возникших на постсоветском пространстве.

Информационной базой исследования стали материалы переписей населения 1989г. (СССР), ¡999г. (Беларусь), 2001г. (Украина) и 2002г. (Россия), данные текущего учета по вопросам рождаемости, смертности и миграции; нормативные документы и аналитические материалы органов исполнительной и законодательной власти в области демографической политики; публикации ученых Беларуси, России, Украины и других стран.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

- Обосновано представление о депопуляции как об особой стадии демографического перехода; показано соотношение этого понятия с другими сопряженными дефинициями; доказано, в каких случаях нисходящая демографическая динамика может считаться депопуляцией, т.е. устойчивым превышением чисел умерших над числами родившихся; показана также роль компонентов естественного движения населения в формировании уровня депопуляции; раскрыто соотношение депопуляции с воспроизводством населения.

-Предложены две системы индексов, позволяющие выделять влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры населения на различия или изменения общих коэффициентов естественного прироста;

показаны ограничения, в рамках которых может применяться первая (относительная) система индексов, в частности её использование оправдано тогда, когда все рассчитываемые в ней компоненты итогового коэффициента естественного прироста имеют одинаковый знак.

-Выявлены различия в депопуляционных процессах, происходящих в Беларуси, России и Украине, показано, что общая специфика депопуляции в этих трех странах в отличие от других европейских государств, состоит в том, что вызвана она не только низкой рождаемостью, но и высокой смертностью. При этом сложившаяся в настоящее время благоприятная, с точки зрения демографической динамики, половозрастная структура населения препятствует увеличению масштабов депопуляции, что, однако, носит преходящий характер.

-Осуществлен сравнительный анализ динамики рождаемости в Беларуси, России и Украине в период 1989-2007 гг., выявлена дифференциация между этими странами в характере изменений уровней рождаемости в различные годы этого временного периода. Установлено, что современный уровень рождаемости обусловлен не только происшедшими изменениями в репродуктивном поведении населения, но и в заметной мере предопределяется брачным состоянием или его прекращением в результате овдовения и разводов. Показано, что влияние разводимости на рождаемость существенно сильнее, чем влияние вдовства.

-Установлено, что в отличие от советского времени динамика продолжительности жизни в трех новых государствах оказалась различной: в России и Украине смертность менялась по одной модели, в Беларуси - по другой. Российско-украинская модель определялась социальными факторами гораздо жестче, нежели белорусская. Смертность минимально росла в постсоветской Беларуси. В России и Украине столь значительного роста смертности могло бы не быть, если бы государство хотя бы минимально сохранило экономический контроль, в том числе и на рынке алкогольной

продукции. При всех издержках, белорусская модель реформ оказалась более щадящей для населения.

-Показано, что в трех славянских странах в постсоветский период в зоне особого риска оказались женщины. Во всех странах позитивные тенденции среди девочек до 15 лет развивались медленнее, чем среди их ровесников. В Беларуси темпы роста смертности молодых женщин были минимальными среди всех трудоспособных и пожилых возрастов. Не удалось также сохранить возрастную картину изменения смертности, формировавшуюся в советский период. Во всех странах максимально выросла смертность 30-44-летних.

-Выявлено, что в Беларуси, России и Украине в годы реформ происходил рост смертности от всех ведущих причин, за исключением новообразований, при этом, опережающими темпами росла смертность от экзогенных заболеваний, в первую очередь, инфекционных. Белорусские уровни смертности от основных причин были либо ниже, чем в двух других странах, либо были близки к украинским показателям, в худшем случае занимали промежуточное положение между Украиной и Россией, в которой смертность была, максимальной для всех причин во всех половозрастных группах за исключением болезней органов пищеварения для трудоспособных мужчин.

Установлено, что различия между двумя моделями смертности практически не затронули традиционно относимые к социально уязвимым группам детские и старшие возраста - в детских и, особенно, в младенческих возрастах удалось сохранить и ускорить позитивные тенденции советского периода, даже если принять во внимание недоучет младенческой смертности, практикуемый во всех трех славянских странах. У населения в старших возрастах России и Украины темпы роста показателей смертности были ниже, чем в Беларуси.

- Определены особенности миграционного обмена между восточнославянскими странами, суть которых, состоит, прежде всего, в том, что

миграционные потоки носят ярко выраженный этнический характер - Россия принимает русских, украинцев и белорусов, Украина - несет потери по русским и белорусам, Беларусь - принимает белорусов и отдает русских. Особенно это проявляется в миграционном обмене населением приграничных регионов России, Украины и Беларуси, интенсивность которого находится в прямой зависимости от этнического состава населения и географической близости к стране - миграционному партнеру. Показано, что результативность миграционного обмена, между странами детерминируется не только необходимостью возвращения соотечественников на историческую родину, но и различиями в уровнях и темпах их социально-экономического развития.

- Показано распределение восточно-славянских стран по направленности трудовой миграции (донорами рабочей силы являются Украина и Беларусь, а принимающей страной - Россия) и дана оценка численности временных трудовых мигрантов из Украины и Беларуси в различные страны мира, в том числе и в Россию. Обосновывается, что при существовании между Беларусью и Россией единого рынка труда со свободным перемещением рабочей силы, целесообразно присоединение к нему и Украины, что положительно отразилось бы на развитии этих стран.

-Дана развернутая характеристика стратегических документов по демографической политике, принятых в Беларуси, России и Украине. Проанализированы цели, задачи, основные направления ее реализации, содержащиеся в этих документах, исследована их преемственность во всех трех государствах. Установлено, что наряду с общими чертами в каждой из стран имеется своя специфика как по содержанию этих документов, по подходам к проведению демографической политики, так и по их форме, статусу. Показано как по мере ухудшения демографической ситуации совершенствовались основополагающие документы, регулирующие демографическую политику.

-Впервые дан сравнительный анализ системы помощи семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине. Показано, что в Украине предусмотрен не только существенно больший, чем в Беларуси и в России, размер пособия в связи с рождением ребенка, но и его значительная дифференциация в зависимости от очередности рождения (в Беларуси разделены только первые и вторые рождения), т.е. имеет место наибольшая поддержка вторых и, особенно, третьих рождений (ежемесячное пособие по уходу за ребенком в России выплачивается до 1,5 лет, тогда как в Беларуси и в Украине - до 3 лет).

Практическая значимость результатов исследования состоит в том, что основные идеи и выводы могут быть использованы при разработке новых и совершенствовании существующих мер демографической политики в славянских странах - Беларуси, России и Украине, прежде всего, в области повышения рождаемости и сокращения смертности. Ряд положений диссертации, в частности, индексный метод оценки влияния на естественный прирост рождаемости, смертности и половозрастной структуры, представление о депопуляции и её месте в системе сопряженных понятий и др., могут быть использованы в демографическом анализе, а также в преподавании курсов «Демография», «Экономика народонаселения», «Статистика населения» и т.п.

Апробация работы. Выводы и положения диссертационного исследования докладывались на научных конференциях, среди которых: Научно-практическая конференция «Демографическое развитие России в XXI веке: стратегический выбор и механизмы осуществления» (Москва , 9-10 июня 2006г.); Международная научно-практическая конференция «Демографический фактор социально-экономического развития России в ближайшей перспективе». (Москва. 14 апреля 2006г.), Международная научно-практическая конференция «Миграционные процессы на юге России: реалии, проблемы, перспективы».(Ростов на Дону, 26-27 мая 2008г.) и др. Основное содержание диссертации опубликовано в

22 работах общим объемом 36 пл., среди них монография (14 п.л.) и 7 статей в научных журналах, которые входят в список ВАК.

Структура и объем работы. Работа состоит из введения, 5 глав, заключения, списка использованных литературных источников. Текст диссертации изложен на 293 страницах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Введение содержит постановку проблем, обоснование их актуальности, степень изученности вопроса, формулировку цели, задач исследования, характеристику новизны, научно-теоретической и практической значимости полученных результатов.

В первой главе «Особенности демографического перехода в славянских странах постсоветского пространства» проводится сравнительный анализ результатов естественного движения населения с момента распада СССР по настоящее время трех славянских государств - Беларуси, России и Украины, как между собой, так и с другими Европейскими странами.

Характерной чертой естественного движения населения группы трёх славянских государств за последнее пятнадцатилетие является устойчивый процесс «депопуляции». В связи с различной трактовкой данного термина в отечественной и зарубежной литературе, а также с неопределенностью места данного процесса в современной теории демографического перехода, -в диссертационном исследовании рассмотрению данного вопроса уделено особое внимание.

В различных демографических научных трудах, учебных пособиях, словарях и энциклопедиях термин «депопуляция» трактуется не однозначно. При этом происходит смешение используемых в определениях понятий - "воспроизводство" и "естественный прирост". Депопуляцию определяют, - и как систематическое уменьшение абсолютной численности населения вследствие суженного воспроизводства населения, и как

недонаселенность страны (региона) в зависимости от потребности в населении, и даже как общее сокращение численности населения.

Вследствие чего в работе приводится уточненное определение термина «депопуляция», под которой понимается процесс устойчивой естественной убыли населения, т.е. превышения числа умерших над числом родившихся. При этом подчеркивается, что депопуляцией допустимо считать только ту убыль населения, которая не связана исключительно с временными чрезвычайными обстоятельствами или только с особенностями возрастного состава населения в тот или иной исторический период времени. Миграционную составляющую динамики населения при определении того, происходит ли в нем депопуляция или нет, учитывать, не следует.

Далее обосновывается некорректность использования характеристик воспроизводства населения для выявления самого факта «депопуляции» и определения уровня этого явления. О наличии либо отсутствии депопуляции в том или ином населении судить по таким синтетическим характеристикам воспроизводства населения как, например, нетто-коэффициент воспроизводства, не совсем корректно. Суженное воспроизводства населения, характеризуемое нетто-коэффициентом воспроизводства меньшим единицы, не является индикатором наличия депопуляции.

Смена поколений, происходящая в населении в течение длительного периода времени, и характер этого процесса, не предопределяют уровня процесса депопуляции в населении. На показатели воспроизводства населения влияют уровни рождаемости и смертности одного и того же поколения, в то время как уровень депопуляции зависит от особенностей половозрастного состава населения, уровней рождаемости и смертности разных поколений. В результате этого даже при суженном характере воспроизводства населения может наблюдаться нулевой или даже положительный естественный прирост населения, и наоборот. В России и в Украине величина нетто-коэффициента воспроизводства населения

меньше 1,0 с 1964 г., в Беларуси - с 1976 г. В то же время депопуляция началась в Украине с 1991 г., в России - с 1992 г., в Беларуси - с 1993 г.

На основании высказанных суждений делается практический вывод, о том, что характеристикой процесса депопуляции, могут являться показатели естественной убыли населения, в отличие от коэффициентов воспроизводства населения. Синтетические показатели воспроизводства населения, свободные от структуры населения, практически не выделяют вклад смертности в различиях показателей воспроизводства населения. Они, по сути, являются измерителями уровней рождаемости. Уровень депопуляции, напротив, складывается под воздействием изменений трёх основных составляющих, - рождаемости, смертности и половозрастной структуры населения. Он также может рассматривался как результат сложения двух противоположно направленных процессов - положительного (рождаемости) и отрицательного (смертности), проходящих к тому же в различных средах, - в численности женщин в детородном возрасте и в общей численности населения рассматриваемой территории. Вследствие чего, результат такого воздействия - сальдо (естественный прирост или естественная убыль) - может меняться во времени довольно заметно, как и предопределяющие его уровень составляющие. Выделить вклад каждой из них - следующая задача исследования.

Для оценки влияния изменений или различий в рождаемости, смертности и половозрастном составе населения на различия или изменения общих коэффициентов естественного прироста (убыли) в работе предлагается использовать индексный метод, строящийся на подходе, предложенном В.Н.Архангельским. Согласно В.Н. Архангельскому возрастной коэффициент естественного прироста рассчитывается как разность между возрастным коэффициентом рождаемости и возрастным коэффициентом смертности. В виде такой разности этот коэффициент будет присутствовать в возрастных группах женщин репродуктивного возраста, а во всех остальных половозрастных группах это будет возрастной

коэффициент смертности, взятый со знаком минус. Данный подход, строящийся на использовании половозрастных коэффициентов естественного прироста, был применён для того, чтобы разделить влияние собственно половозрастных коэффициентов естественного прироста и половозрастной структуры населения на различия или изменения общего коэффициента естественного прироста. При этом не ставилась задача разделить еще и влияние различий или изменений в рождаемости и смертности.

Для выделения влияния различий или изменений в рождаемости, смертности и половозрастной структуре населения в работе предлагается применить систему агрегатных индексов. Данная система, с учетом знака разности уровней рождаемости и смертности (естественный прирост или естественная убыль), может строиться двояко. Первая группа индексов строится классически, через соотношение двух итоговых уровней и их последующего разложения на произведение трёх индексов, фиксируемых по одному из трёх составляющих их уровней (рождаемости, смертности либо половозрастной структуры населения). При этом решается задача «во сколько раз изменился или отличается один от другого общий коэффициент естественного прироста, и в какой мере на это повлияли изменения или различия в рождаемости, смертности и половозрастной структуре населения?». Вторая группа индексов строится через переход к расчету абсолютных разностей. При этом решается задача, «на сколько единиц измерения изменился или отличается один от другого общий коэффициент естественного прироста и как на это повлияли изменения или различия в рождаемости, смертности и половозрастной структуре населения?». Вторая система, в отличие от первой, применима во всех возможных случаях, т.е. даже тогда, когда имеем результаты изменений или различий составляющих частей с противоположными знаками. Вследствие этого в дальнейшем анализе в работе в большинстве случаев используется именно эта группа связанных индексов.

Анализ с помощью второй системы индексов имеет следующий алгоритм. Полное изменение (различие) двух общих коэффициентов естественного прироста раскладывается на три разности. Первая разность показывает, на сколько изменился бы общий коэффициент естественного прироста (для динамических индексов) или отличался бы от показателя для другого населения (для территориальных индексов), если бы менялись или различались только показатели рождаемости, а показатели смертности и половозрастная структура населения оставались неизменными или были бы одинаковыми у обоих населений.

Вторая разность показывает, на сколько изменился бы общий коэффициент естественного прироста (для динамических индексов) или отличался бы от показателя для другого населения (для территориальных индексов), если бы менялись или различались только показатели смертности, а показатели рождаемости и половозрастная структура населения оставались неизменными или были бы одинаковыми у обоих населений.

Третья разность показывает, на сколько изменился бы общий коэффициент естественного прироста (для динамических индексов) или отличался бы от показателя для другого населения (для территориальных индексов), если бы менялась или различалась только половозрастная структура населения, а показатели рождаемости и смертности оставались неизменными или были бы одинаковыми у обоих населений.

Далее в первой главе обосновывается представление о депопуляции как об особой стадии демографического перехода. Показано соотношение этого понятия с другими сопряженными демографическими терминами, а также продемонстрировано, в каких случаях нисходящая демографическая динамика может считаться депопуляцией.

Депопуляция, по мнению автора, неразрывно связана с демографическим переходом, являясь его заключительной стадией. Согласно теории (первого) демографического перехода, все страны и народы в своей демографической истории проходят одни и те же фазы или этапы, каждый из которых

характеризуется определенным типом или режимом воспроизводства населения. В завершающей четвертой фазе первого демографического перехода продолжается дальнейшее снижение рождаемости, возрастные коэффициенты смертности уменьшаются в значительно меньшей степени, тогда как вследствие старения населения, вызванного снижением рождаемости, растет общий коэффициент смертности, а, следовательно, возникает и нарастает устойчивая естественная убыль населения, т.е. депопуляция. Возможность возникновения дисбаланса рождаемости и смертности и, соответственно, наличия устойчивой естественной убыли населения связана с тем, что тенденции рождаемости и смертности развиваются по своим законам и в значительной степени независимы друг от друга. Возникшая впоследствии теория «второго демографического перехода», тесно связанная с дальнейшим сокращением рождаемости, снижением ее заметно ниже рубежа, необходимого для обеспечения воспроизводства населения, по-иному объясняет сложившуюся ситуацию. При этом, если применительно к первому демографическому переходу сравнительно четко определены типы (режимы) рождаемости и смертности, то в отношении.второго демографического перехода этого нет. Строго говоря, с позиций демографии, изучающей воспроизводство населения, вообще не приходится говорить о демографическом переходе. В теории второго демографического перехода, в отличие от первого, нет никаких объяснений того, от какого режима воспроизводства населения к какому режиму происходит переход, ничего не говорится о характере воспроизводства населения вообще.

Более того, в теории второго демографического перехода не упоминаются никакие механизмы, которые могли бы затормозить снижение рождаемости на рубеже простого воспроизводства населения и, тем более, повернуть вспять динамику рождаемости, привести ее к повышению до этого рубежа там, где она его уже преодолела. Следовательно, в рамках этой

теории не предполагается ничего, что могло бы помочь не допустить или преодолеть естественную убыль населения, т.е. депопуляцию.

После уточнения понятия «депопуляция», определения его места в теории демографического перехода, а также определения инструментария для анализа компонент изменения уровня депопуляции, в первой главе проводится сравнительный анализ депопуляции в Беларуси, России, Украине. Прежде всего, выявляется, в какой степени различия в уровне рождаемости, смертности и половозрастном составе населения повлияли на различия в общих коэффициентах естественного прироста населения в этих странах.

Проведенный анализ с использованием предложенного индексного метода позволил сформулировать следующие выводы. Депопуляция в Беларуси, России и Украине, в отличие от таких европейских стран, как, например, Германия, вызвана не только низкой рождаемостью, но и высокой смертностью. При этом сложившаяся в настоящее время благоприятная, с точки зрения демографической динамики, половозрастная структура населения препятствует увеличению масштабов депопуляции. Однако ее положительное влияние носит преходящий характер. Из всех трех славянских государств СНГ самая благоприятная возрастная структура населения в России.

Использование предложенной методики анализа позволило количественно оценить специфику вклада рождаемости, смертности и половозрастного состава населения в депопуляцию в Беларуси, России и Украине в постсоветский период их развития. Наиболее интенсивная естественная убыль населения в последние годы наблюдалась в Украине. Это объясняется, прежде всего, менее благоприятным половозрастным составом населения Украины в сравнение с Беларусью и Россией. Вклад менее благоприятной половозрастной структуры населения в различия естественной убыли населения Украины и естественной убыли населения Беларуси или России составил почти 4/5. На 1/5 естественная убыль

населения в Украине была обусловлена более низкой рождаемостью в сравнение с Россией и на 1/5 - более высоким уровнем смертности в сравнение с Беларусью. Меньшая величина коэффициента естественной убыли населения в Беларуси по сравнению с Россией связана исключительно с заметно более низким уровнем смертности. Различия же в уровне рождаемости и половозрастной структуре населения, наоборот, способствовали большей естественной убыли населения в Беларуси, чем в России.

Во второй главе «Рождаемость в Беларуси, России и Украине» проводится сравнительный анализ динамики рождаемости и репродуктивного поведения в трех славянских странах, начиная с 1989г. В главе показано, что динамика уровней рождаемости в Украине, Беларуси и России в последние 15-20 лет имеет много общих черт, несмотря на серьезные различия социально-экономического характера между этими странами. Во всех трех славянских государствах степень сокращения общего показателя рождаемости была примерно одинаковой, среднее число детей в семьях оставалось слишком малым для обеспечения хотя бы простого замещения поколений. Связано это с тем, что в 1990-е гг. в Беларуси, России и Украине начались существенные сдвиги в возрастной модели рождаемости. Все меньшая доля рождений стала приходиться на женщин в возрасте до 30 лет, и, соответственно, все большая доля, а в отдельных случаях и большее количество рождений стало приходиться на женщин в возрасте 30 лет и старше. В России это начало проявляться уже с 1994-1995 гг., в Беларуси и Украине - с 1996-1997 гг. При этом в России рождаемость снижалась более высокими темпами, чем в двух остальных странах. В дальнейшем снижение рождаемости в России несколько затормозилось, а в Беларуси и в Украине - продолжалось весьма существенными темпами. Несмотря на некоторое повышение рождаемости в последние годы, ее уровень во всех трех славянских государствах оставался достаточно низким.

На динамику общих показателей рождаемости в рассматриваемый период определенное влияние оказывали изменения в половозрастном составе населения. Причем, если вначале это влияние было негативным, то в последние годы оно стало позитивным, благодаря тому, что в активный репродуктивный возраст начали входить относительно многочисленные контингенты женщин, родившихся в 1980-е гг., когда имело место некоторое повышение уровня рождаемости.

В России в период резкого падения рождаемости между 1989 и I >94 годами, когда суммарный коэффициент рождаемости упал с 2,01 до 1,39, вклад женщин моложе 20 лет в этот показатель уменьшился, но очень незначительно. Более заметно сократился вклад возрастной группы 20-24 года: с 0,82 до 0,60, то есть более чем на четверть от исходной величины. Еще сильнее упала рождаемость в интервале 25-29 лет - более чем в полтора раза. Рождаемость в возрастах от 30 лет и старше упала почти в два раза.

Сокращение рождаемости в возрастах до 20 лет можно объяснить более поздним вступлением в брак, в возрастах от 20 до 24 лет откладыванием не только браков, но и рождения первенцев в браке. Это отчасти было связано с экономическим кризисом первой половины 1990-х годов, отчасти - с проникновением в Россию (а также в Украину и в Беларусь) современной западноевропейской модели брачного и репродуктивного поведения, для которой характерны длительные сожительства до брака, и, соответственно, повышение среднего возраста вступления в зарегистрированный первый брак. В период сожительства, а нередко и после регистрации брака, молодые пары откладывают рождение первого ребенка. Отчасти это происходит преимущественно по экономическим соображениям.

В последующие годы Россия стала выходить из экономического кризиса. Суммарный коэффициент рождаемости увеличился - с 1,16 в 1999 г. до 1,34 в 2004 г. В 2006 г. этот показатель составлял 1,30. Разумеется, и такой «повышенный» уровень рождаемости совершенно недостаточен даже для простого замещения поколений. При этом вклад возрастов до 20 лет

стабилизировался на уровне 0,14, а вклад возрастов 20-24 года несколько понизился - с 0,46 до 0,43. В то же время довольно заметно увеличился вклад женщин 25-29 лет - с 0,32 до 0,39, а также вклад женщин 30 лет и старше - с 0,23 до 0,34. Это указывает на довольно широкие масштабы реализации отложенных рождений. К сожалению, с 1999 г. в России не разрабатываются данные о распределении родившихся по очередности. Но есть основания полагать, что подъем рождаемости у женщин старше 30 лет имел место в основном за счет вторых детей.

В Украине динамика возрастных компонентов суммарного коэффициента рождаемости имела несколько иной характер. Женщины моложе 20 лет всегда вносили в Украине больший вклад в коэффициент суммарной рождаемости, чем в России. Но итоговое число детей у них не больше, чем в России и примерно такое же, как в Беларуси. Поэтому вклад самых молодых матерей (до 19 лет включительно), а также вклад женщин 2024 лет в суммарные коэффициенты рождаемости в Украине несколько больше, чем в России и Беларуси.

В период с 1989 по 1994 гг. вклад возрастов до 19'лет включительно в суммарный коэффициент рождаемости остался почти неизменным. Во всех возрастах от 20 лет и старше рождаемость в Украине заметно понизилась, из-за чего суммарный коэффициент рождаемости сократился в 1,3 раза. Снижение было значительным, но менее интенсивным, чем в России. Однако в следующее пятилетие (1994-1999 гг.), когда темпы снижения рождаемости в России резко замедлились и ее суммарный коэффициент уменьшился на 0,23 пункта, в Украине этот же показатель сократился в полтора раза больше, чем в России. Во второй половине 1990-х годов рождаемость в Украине снижалась у женщин всех возрастных групп без исключения. Это снижение было гораздо более заметным у женщин до 20 лет и 20-24 лет. Можно полагать, что, несмотря на большую (по сравнению с Россией) географическую близость к странам Западной и Центральной Европы, «мода» на откладывание рождения первого ребенка проникла из этих стран в

Украину несколько позже, чем в Россию. В 1999-2007 гг. суммарный коэффициент рождаемости в Украине увеличился с 1,12 до 1,32. Это повышение проявилось не во всех возрастах. Вклад женщин до 25 лет в суммарный коэффициент рождаемости уменьшился, а вклад матерей 25-29 лет и старше 30 лет увеличился, что указывает на реализацию отложенных рождений.

В Беларуси сдвиг в возрастной модели рождаемости к старшим возрастам проявился в наибольшей степени. Суммарный коэффициент рождаемости уменьшился с 2,03 в 1989 г. до 1,53 в 1994 г. Снижение было меньшим, чем в России, но большим, чем в Украине. Оно происходило за счет всех возрастов, кроме самых юных - до 20 лет. Напротив, вклад этой группы в суммарный коэффициент даже немного увеличился - с 0,20 до 0,22. В следующее пятилетие (1994-1999) суммарный коэффициент рождаемости вновь уменьшился и составил в 1999 г. 1,31. На этот раз темпы снижения оказались меньшими, чем в Украине, и практически такими же, как в России. Рождаемость снижалась за счет всех возрастов, но гораздо быстрее это снижение происходило у женщин 20-24 лет и еще более молодых, что свидетельствует о массовом откладывании первых рождений. В 2007 г. суммарный коэффициент рождаемости в Беларуси оказался выше, чем был в 1999 г. При этом рождаемость снизилась у женщин до 20 лет с 0,15 до 0,11 и 20-24 лет - с 0,55 до 0,45. В старших возрастах показатели рождаемости возросли: 25-29 лет - с 0,37 до 0,45, 30 лет и старше - с 0,23 до 0,37. Как и в Украине происходила реализация отложенных рождений.

Далее во второй главе рассматриваются вопросы, связанные с выявлением влияние брачности, разводимости и вдовства на уровень рождаемости в Беларуси, России и Украине. Одним из важных факторов снижения рождаемости в этих странах являются негативные тенденции брачности - уменьшение ее общих коэффициентов. В условиях, когда рождаемость находится на очень низком уровне и большинство родившихся составляют первенцы, связь между динамикой общих коэффициентов

брачности и рождаемости носит весьма тесный характер. При этом в Украине связь между динамикой брачности и рождаемости проявляется слабее, чем в России или Беларуси.

Начиная с 1996-1997 гг., произошла стабилизация, как брачности, так и рождаемости на очень низком уровне, с небольшими колебаниями. При этом колебания брачности, в отличие от предшествующего периода, уже не всегда отражаются на колебаниях рождаемости - этому препятствует, с одной стороны, тенденция к откладыванию рождения первенцев, с другой стороны, рост доли детей, родившихся вне зарегистрированного брака.

Анализ тенденций в брачности наиболее эффективно проводить с использованием суммарных коэффициентов рождаемости, не зависящих от особенностей возрастной структуры населения, но зависящих от структуры населения по брачному состоянию, точнее - от доли замужних среди женщин репродуктивных возрастов. В России почти половина женщин репродуктивного возраста (44%) - не замужем. Это больше, чем в Украине (40%) и значительно больше, чем в Беларуси (27%). Такие различия не объясняются более поздними браками, поскольку средний возраст вступления женщин в первый брак во всех трех славянских государствах практически одинаков. К тому же, в наше время брачность влияет на рождаемость, в основном, в тех случаях, когда женщины выходят замуж слишком поздно или вообще остаются незамужними в течение всего репродуктивного периода, а также когда брак прекращается из-за смерти супруга или развода до того, как самой женщине исполнится 50 лет.

Сочетание высокой доли детей, родившихся вне зарегистрированного брака с низким уровнем окончательного безбрачия характерно для всех трех славянских государств. Этот парадокс объясняется тем, что большинство женщин, которые не вышли замуж, все-таки рожают детей, а многие из этих женщин в последствие узаконивают отношения с отцами своих детей либо вступают в брак с другими мужчинами. Женщины, которые никогда не состояли в зарегистрированном браке, но имеют детей, при переписи обычно

называют себя разведенными или разошедшимися, если живут одни или в неполных семьях, либо замужними, если продолжают жить с отцами своих детей или нашли себе других сожителей.

Далее во второй главе даётся сравнительная оценка влияния распада браков в результате разводов и овдовений на показатели рождаемости. Установлено влияние на уровень рождаемости изменения модели репродуктивного поведения и эволюции брачного состояния и его прекращения в результате овдовения и разводов. Так, раннее овдовение более всего распространено в России, что связано со сверхвысокой смертностью мужчин в репродуктивном возрасте. Но и в Беларуси и Украине как и в России ситуация в этой сфере весьма неблагополучна, особенно на фоне европейских стран.

Такие процессы как «разводимость» и «овдовение» являются составными частями «брачности» в широком смысле этого понятия. Чтобы оценить влияние этих процессов на уровень рождаемости следует отделить влияние овдовения от влияния разводимости. Проблема овдовения, в том числе, раннего овдовения, наиболее остро стоит в России. Несколько лучше ситуация в Украине, еще чуть-чуть лучше в Беларуси. Ни в одном из трех славянских государств ситуацию в данном отношении нельзя признать хотя бы относительно благополучной.

В работе осуществлена оценка количественного влияния вдовства на уровень рождаемости. При этом используется условно-вероятностный метод, сходный с расчетом потерь лет в показателе ожидаемой продолжительности жизни при рождении от воздействия различных причин смерти. При отсутствии овдовений по данным 2002 года суммарный коэффициент рождаемости в Украине повысился бы с 1,108 до 1,121, в России - с 1,287 до 1,309, в Беларуси - с 1,296 до 1,309. То есть, «выигрыш» от предотвращения преждевременных овдовений в Украине составил бы 1,2% от величины суммарного коэффициента рождаемости, в Беларуси -1,1%, в России - 1,7%.

Разводимость более существенно снижает уровень рождаемости. Ее влияние на рождаемость на порядок (в 8-12 раз) сильнее, чем влияние овдовения женщин репродуктивного возраста. Устранение разводов (или немедленное повторное замужество всех разведенных женщин 15-49 лет) повысило бы суммарный коэффициент рождаемости в 2002 году в Украине -на 14%, в России - на 14%, в Беларуси - на 12%.

Во второй главе также проводится анализ рождаемости по реальным поколениям. Основные выводы, полученные по когортным показателям, близки к результатам анализа по условным поколениям. Завершает главу рассмотрение вопроса о влияние демографической политики и ситуации в трёх славянских странах на рождаемость и замещение поколений. Здесь дается оценка эффективности мер демографической политики по показателям условного поколения, то есть по повышению суммарных коэффициентов рождаемости. Такой эффект в начале и середине 1980-х годов имел место и в Беларуси, и в России, и в Украине, хотя и был весьма непродолжительным. Если же судить об этом эффекте по данным о рождаемости в реальных поколениях, то среднее итоговое число детей на одну женщину, закончившую деторождение, незначительно увеличилось только в России. Данные последних переписей населения на Украине (2001 г.) и в Беларуси (1999 г.) показали, что в этих странах даже незначительного роста рождаемости в реальных поколениях не было.

На основании проведенного анализа данных последних переписей населения и выборочных обследований репродуктивного поведения в работе делается вывод о том, что демографическая политика, направленная только на улучшение условий реализации потребности в детях, может иметь лишь ограниченный эффект. Даже при полном удовлетворении существующей потребности уровень рождаемости будет ниже критической черты простого замещения поколений. Если подобные меры демографической политики не могут надолго повысить уровень рождаемости хотя бы до черты простого замещения поколений, то общее повышение

уровня жизни населения тем более не решает эту проблему. При любом повышении жизненного уровня и улучшении жилищных условий - семьи с тремя детьми все равно будут находиться в худших материальных и жилищных условиях, чем двухдетные, а двухдетные, чем однодетные.

В Беларуси, России и Украине демографический эффект пособий на детей был не очень большим, но и сами пособия тоже не были большими. Поэтому необоснованно делать вывод о заведомой малой эффективности предоставления женщинам, родившим второго ребенка, целевого «материнского капитала», на сумму, эквивалентную более чем десяти тысячам долларов США (это имеет место сейчас в России1». Для большинства российских семей это очень значительная сумма. Не следует отказываться от усиления государственной помощи семьям с детьми, которая оказывается сейчас во всех трех славянских государствах (Беларусь, Россия, Украина), лишь потому, что на потребность в детях такая помощь не влияет.

В третьей главе «Смертность в восточно-славянских странах и ее факторы в постсоветский период» проводится анализ тенденций смертности в Беларуси, России и Украине с начала 80-х гг. по настоящее время в разрезах пола, возраста и основных причин. Характеризуя ситуацию в области смертности в целом, можно констатировать, что негативные изменения в период реформ затронули все три рассматриваемые новые государства. В предшествующий советский период эволюция продолжительности жизни в трёх славянских республиках характеризовалась одинаковыми закономерностями: периоды роста продолжительности жизни и ее снижения совпадали.

В период с начала 90-х гг. XX века до середины первого десятилетия XXI в. закономерности изменения большинства показателей смертности в Беларуси были отличными от российских и украинских. Белорусская модель более близка к эволюции продолжительности жизни в восточноевропейских, бывших социалистических странах. Вместе с тем, при всех различиях в динамике, итоги реформ в Украине и в Беларуси оказались

довольно сходными: за 1991-2004 гг. белорусы и украинцы потеряли по 1,9 года, жительницы-этих стран - по 0,5 года. В России в этот же период продолжительность жизни мужчин снизилась на 2,9, женщин - на 1,4 года. Начало позитивных трендов в России в середине первого десятилетия XXI века запоздало в сравнении с Беларусью, но их темпы оказались заметно выше. В Украине продолжилась стагнация продолжительности жизни и мужчин и женщин.

Российская и украинская модель смертности определялась • социально-экономическими факторами гораздо жестче, нежели белорусская, о чем свидетельствует совпадение периодов роста смертности с экономическими кризисами. В Беларуси плавное снижение продолжительности жизни продолжалось до середины 90-х годов, затем последовала стабилизация показателя, после 2002 г. начался его рост. Снижение продолжительности жизни в Беларуси происходило эволюционно. В России и, в меньшей степени, в Украине имели место резкие «скачки» смертности, сопровождавшие любой экономический кризис.

В главе показано, что отличие белорусской модели смертности от российско-украинской заключается также в том, что снижение продолжительности жизни осуществлялось за счет различных возрастных групп. В Беларуси оно происходило преимущественно за счет роста смертности лиц старших возрастов, в Украине и в России - за счет трудоспособного населения, в первую очередь 30-44-летних. В Украине вклад в этот процесс 15-29-летних , был минимальным, в России рост смертности в этой возрастной группе был значителен. В трех славянских странах в постсоветский период независимо от социально-экономической модели реформ, худшие тенденции смертности имели место в женской популяции, особенно в младших и средних трудоспособных возрастах. В рассматриваемый период в трёх государствах наблюдался рост смертности от всех ведущих причин, за исключением новообразований, опережающими

темпами росла смертность от экзогенных заболеваний, в первую очередь, инфекционных болезней.

Далее в третьей главе проводится анализ смертности населения трёх стран в трудоспособном возрасте. К середине текущего десятилетия наиболее критическая ситуация в области смертности взрослого населения сложилась в России, наименее критическая - в Беларуси. В последнем государстве негативные тенденции от ведущих причин смертности оказались минимальными. В мужской популяции Беларуси смертность снижалась по причинам: болезней органов дыхания и пищеварения, сердечнососудистых заболеваний на всем интервале трудоспособности, в женской популяции - сердечнососудистых заболеваний и болезней органов дыхания на всем интервале трудоспособности, а также болезней органов пищеварения у 15-44-летних. В России же минимальные темпы рост*) смертности не были зафиксированы ни для одной ведущей причины смертности, и не в одной половозрастной группе. Единственное исключение составили болезни органов пищеварения для мужчин 30-59 лет, где максимальные показатели наблюдались в Украине.

В постсоветский период Россия была абсолютным лидером по темпам роста кардиологической смертности на всем интервале трудоспособности, как в мужской, так и в женской популяции, минимальные темпы, роста показателя наблюдались в Беларуси. В советский период группой риска не только по уровню, но и по темпам роста кардиологической смертности были мужчины 45-59 лет - возраста реализации накопленных поведенческих факторов риска, в постсоветский период эта тенденция сохранилась в Украине и, особенно, в Беларуси. В России же в постсоветский период кардиологическая смертность менее всего выросла у 45-59-летних мужчин, ярко выраженной группой риска стали 15-29-летние, т.е. возраста, в которых сердечнососудистая патология физиологически не обусловлена. Вместе с тем, нельзя не отметить, что за период 2005-2007 г. в России произошло возвращение к более благополучным уровням смертности и

сокращение накопленного отрыва от других славянских стран, прежде всего, Украины. При этвм максимальными темпами смертность сокращалась в последние годы в старших трудоспособных возрастах, тогда как у молодежи пока можно говорить лишь об относительной стабилизации.

Во всех трёх славянских странах в середине 90-х годов началось устойчивое снижение , онкологической смертности трудоспособного населения. Тенденции новообразований - эндогенных заболеваний, генезис которых до конца не изучен, оказались такими же, как в развитых странах.' При этом поведенческие риски как основная причина возникновения онкологических заболеваний в последние 15 лет в трёх восточнославянских странах значительно выросли. Однако, что является выявленным в данном исследовании фактом, закономерности изменения онкологической смертности оказались такими же, как в западных странах, усиленно борющихся с этими рисками в течение нескольких десятилетий.

Россию и Украину объединяют высокие темпы роста респираторной смертности молодого населения (на фоне ее снижения в Беларуси), и только в России отмечены очень высокие темпы роста этого показателя у населения старших трудоспособных возрастов.

В Беларуси удалось сохранить естественную картину увеличения темпов роста смертности с возрастом. Российско-украинской модели смертности сопутствует снижение темпов роста мужской смертности с возрастом с максимумом в молодых возрастах (в России - для сердечнососудистых заболеваний, болезней органов пищеварения, инфекционных заболеваний и неточно обозначенных состояний, в Украине -для болезней органов пищеварения и инфекционных заболеваний). Подобные тенденции в России и в Украине привели к тому, что возрастная картина инфекционной смертности оказалась деформированной: так, инфекционная смертность российских женщин в группе 30-44 года оказалась чрезвычайно близка к таковой в возрасте 45-59 лет, в Украине же превысила ее.

В Беларуси удалось удержать под контролем экзогенную патологию, в России же и особенно в Украине ситуация представляется критической: для населения младших и средних трудоспособных возрастов можно говорить не просто об ухудшении, а о деградации структуры смертности в первую очередь за счет аномально высокой значимости именно экзогенных причин смерти.

Локальный позитивный тренд 2005-2007 г., выразившийся в снижении смертности в России опережающими темпами от всех основных причин, не смог преодолеть накопившихся проблем, и российское отставание и от Украины, и тем более от Беларуси сохраняется достаточно высоким. Вместе с тем, для основных причин произошло сближение российско-украинских показателей, прежде всего, для возрастов старше 45 лет. Чем младше возрастная группа, тем в меньшей степени её затронули позитивные изменения.

Далее в третьей главе проводится анализ смертности групп населения так называемой «трудовой нагрузки», т.е. детей и пенсионеров. Различия между двумя моделями смертности практически не затронули традиционно относимые к социально уязвимым группам детские и старшие возраста - в детских и в младенческих возрастах удалось сохранить и даже ускорить позитивные тенденции советского периода, даже если принять во внимание недоучет младенческой смертности, практикуемый, судя по всему, во всех трех славянских странах. Смертность от болезней перинатального периода была максимальной в России, минимальной - з Беларуси, как у мальчиков, так и у девочек. Младенческая смертность от пороков развития в Течение всего периода исследования во всех трёх странах была достаточно близка, причем, происходило стабильное возрастание значимости этой патологии. Младенческая смертность от болезней органов дыхания и от инфекционных заболеваний была наиболее высокой в России. Однако со снижением итогового показателя младенческой смертности происходило

сокращение различий уровней данной характеристики между тремя странами.

У населения старших возрастов (от 60 до 75 лет) России и Украины темпы роста показателей смертности были минимальными. В Беларуси картина смертности в старших возрастах в разрезе основных заболеваний не отличается в худшую сторону от двух других государств. Различия между моделями смертности в России и в Беларуси стираются; более того, можно говорить о большем сходстве между Россией и Беларусью, чем между Россией и Украиной, однако эти различия сформировались еще в советский период. Структура смертности женщин старших возрастов, как и их ровесников, в Беларуси оказалась ближе к российской, нежели к украинской: Украина отличалась более высокой долей кардиологической смертности за счет более низкого вклада онкологии, травм и неточно обозначенных состояний.

Постсоветское ухудшение ситуации в области смертности в Беларуси обусловлено принципиально теми же факторами риска, что и в советский период, ведущим из которых можно считать продолжающуюся алкоголизацию населения. В России же и в Украине к традиционным поведенческим факторам риска прибавились новые, обусловленные как ухудшением социальной картины общества, так и социальной инфраструктуры. При всех издержках, белорусская модель социально-экономических реформ представляется более щадящей для населения.

В четвертой главе «Международная миграция в восточно-славянских странах» проводится анализ основных тенденций и роли международной миграции в демографической динамике славянских стран СНГ, в том числе, международной миграции на постоянное место жительства и трудовой миграции; выявляются региональные особенности миграционного обмена России, Украины и Беларуси.

Славянские страны СНГ после распада СССР оказались вовлеченными в глобальные миграционные потоки и активно обмениваются населением

между собой в самых разнообразных формах. Тенденции эмиграции из Беларуси, России и Украины в различные страны мира на постоянное место жительства обусловлены социально-экономическими различиями стран. Открытость стран СНГ и интеграция их экономики в мировую экономическую систему стимулировала процесс «утечки умов» и «утечки невест» из Беларуси, России и Украины в страны Запада. Этническая репатриация немцев и евреев в Германию, евреев в Израиль и США в последние годы осталась таковой лишь по форме.

Объемные потоки постоянных и временных мигрантов в Беларусь, Россию и Украину из республик бывшего СССР сформировались в сочетание с географической близостью, существованием безвизового режима и «прозрачностью» границ, общностью культуры и языка, наличием родственных связей и деловых отношений. Иммиграция в три славянских государства из прочих стран СНГ частично компенсирует в Беларуси и России естественную убыль населения, в Украине - лишь усугубляет процесс депопуляции. Миграция на постоянное место жительства в целом имеет неоднозначные последствия для славянских стран не только по количественным, но и по качественным показателям. С одной стороны, она обеспечивает приток представителей титульных национальностей, с другой стороны, имеют место эмиграционные потери молодых и квалифицированных специалистов.

Миграция тесно связывает между собой славянские страны СНГ. Миграционные потоки в России, и особенно в Украине и Беларуси формируются в значительной степени в результате взаимного обмена населением. Вместе с тем, миграционные потоки на постоянное место жительство носят ярко выраженный этнический характер, их можно назвать возвратными этническими потоками. Результативность миграционного обмена между Беларусью Россией и Украиной, вместе с тем, детерминируется не только возвращениями соотечественников на

историческую родину, но и различиями в уровнях и темпах социально-экономического развития этих государств.

Согласно данным статистического комитета СНГ на всем постсоветском пространстве за 1991-2000 гг. только два государства (Россия и Беларусь) имели положительное сальдо миграции в межгосударственном миграционном обмене. В условиях современной депопуляции, которую Беларусь, Россия и Украина переживают с начала 90-х гг. XX в. миграционный прирост имеет различную результативность и вклад в динамику численности населения изучаемых стран. В частности, в России показатель сальдо миграции, хотя и имел тенденцию к сокращению, тем не менее, оставался всегда положительным. Международная миграция в России хотя и не полностью, но компенсировала сокращение численности населения. За период 1992-2004 гг. ее масштабы достигли 10,3 млн. человек, но в результате положительного миграционного сальдо в 5,2 млн. человек общая убыль оказалась равной 5,1 млн. человек.

В России с начала XXI века происходило сокращение сальдо миграции преимущественно за счет сокращения объемов прибытия мигрантов из стран СНГ, являющихся основными миграционными партнерами России в части прибытий на постоянное место жительства. Россия в миграционном обмене с Беларусью имела итоговое сальдо миграции, близкое к нулю. Сальдо миграции в этническом разрезе за тот же период было по белорусам отрицательным, а по русским напротив - положительным. Таким образом, в миграционном обмене с Беларусью Россия приобретала русских, но теряла белорусов. Украина в миграционном обмене с Россией играла роль донора. За период 1989-2005 гг. Россия получила из Украины 394 тыс. человек, в том числе 362 тыс. русских. Украинцев Россия напротив, отдавала. Здесь сальдо миграции было отрицательным и составило более 12 тыс. человек в пользу Украины. Однако в последнее время вектор миграции украинцев изменился -они в большей степени приезжают жить в Россию, чем выезжают в Украину.

В Украине отрицательная динамика международной миграции

отмечается с 1994 г., до этого времени результативность миграционных процессов была положительной. Тем не менее, абсолютные масштабы отрицательного сальдо миграции в Украине за последние годы имеют тенденцию к сокращению. При этом Россия была и остаётся основным миграционным партнером Украины.

Наконец, в Беларуси миграционный прирост имел крайне неровную динамику. В своих абсолютных показателях он невелик на фоне России и Украины. Суммарно за протяжение 1990-х гг. Беларусь имела положительное сальдо миграции в объеме 125 тыс. человек. Отрицательная динамика миграции сменялась положительной на протяжении всех 90-х годов. Последние годы (с 1999 по настоящее время) в Беларуси отмечается положительное сальдо миграции, с тенденцией к сокращению.

Далее в четвертой главе выявляются региональные особенности миграционного обмена России, Украины и Беларуси. В силу культурно-исторической и географической близости изучаемые страны имеют тесные связи в миграционном обмене на уровне приграничных регионов. Имеются довольно существенные особенности миграционного обмена приграничных российских регионов с отдельными регионами Украины и Беларуси.

Во взаимном миграционном обмене с Украиной активно участвуют российские регионы, в которых повышена доля украинцев, а также приграничные регионы. Между Россией и Беларусью практически сформировался общий рынок труда в рамках Союзного государства, в значительной степени унифицировано законодательство в социально-трудовой сфере и подходы к обеспечению социальных гарантий.

Наиболее велика в миграционном обмене роль близ расположенных и приграничных к Украине территорий, население которых в прошлом возрастало в существенной мере за счет выходцев оттуда - Краснодарский край, Белгородская и Ростовская области. Около 67% миграционного прироста России за счет Украины в 2000-2005 гг. пришлось на приграничные территории, в том числе Краснодарский край обеспечил порядка 7,9%

миграционного прироста для России и 29,7% миграционного прироста приграничных те[5риторий. Также велика значимость таких территорий как Белгородская и Ростовская области - примерно 6,3% и 5,2% миграционного прироста страны соответственно и 23,7% и 19,4% миграционного прироста приграничья соответственно.

На приграничные, регионы приходилось порядка 1/5 всей миграционной убыли населения России в обмене с Беларусью. Наиболее ярко миграционная убыль населения оказалась выраженной в Смоленской области. Интенсивность миграционного обмена приграничных регионов России, Украины и Беларуси находится в прямой зависимости от нескольких факторов. Первый из них - географическая близость к стране -миграционному партнеру, второй - этнический состав населения. Кроме того, местоположение усиливает роль этнического фактора (доля русских, украинцев и белорусов в населении регионов).

Трудовая миграция является одним из самых масштабных и значимых с социально-экономической точки зрения миграционных потоков в СНГ, в том числе в изучаемых славянских странах. Однако, достоверные оценки трудовой миграции затруднительны в связи с нечеткостью государственной статистики. По оценке C.B. Рязанцева в трудовой миграции задействовано приблизительно 8-11 млн. человек, или примерно 6-8% экономически активного населения стран региона.

Трудовая миграция в славянских странах СНГ стала способом адаптации населения к новым экономическим условиям. Беларусь, Украина и Россия тесным образом связаны между собой трудовыми миграциями. При этом основными донорами рабочей силы являются Украина и Беларусь, а основной принимающей страной - Российская Федерации. При этом в России значительная доля украинских мигрантов является незаконными, т.к. не получает разрешения на работу и регистрацию. Для украинцев целесообразно упрощение формальностей при регистрации и получении разрешения на работу в России.

Основными странами расселения и трудоустройства белорусских мигрантов можно назвать три государства: Россию (порядка 1,2 млн.), Польшу (около 165 тыс.) и США (примерно 20 тыс. человек). По данным официальной статистики и социологических исследований в Беларуси отмечается стабильный рост масштабов трудовой миграции. Анализ профессиональной структуры трудовых мигрантов из Беларуси показывает, что около 92% трудовых мигрантов выезжало на строительные и сельскохозяйственные работы, на временные работы по благоустройству территорий, на предприятия с тяжелыми и вредными условиями труда, а также в сферу обслуживания.

В Украине трудовая миграция получила значительное распространение, что объясняется напряженной ситуацией на рынке труда. На одно свободное рабочее место (вакантную должность) в Украине в 2004 г. претендовали до 6 человек. Необходимость самостоятельного поиска новых источников дохода толкает жителей Украины за ее пределы в поисках любой работы. По экспертным данным Министерства иностранных дел Украины в незаконной трудовой миграции в зарубежных странах принимают участие более 2 млн. украинских граждан. Социально-экономическая роль украинской диаспоры велика. По данным МВФ украинские трудовые мигранты в 2002 г. на родину перевели около 133 млн. долларов. С учетом неофициальных переводов в страну поступает от мигрантов порядка 4 млрд. долларов. Трудовые мигранты являются «главными инвесторами Украины».

Для Российской Федерации постоянные и трудовые мигранты из славянских стран СНГ наиболее предпочтительны по квалификационным, образовательным, языковым и культурным характеристикам. В настоящее время между Беларусью и Россией сложился единый рынок труда со свободным перемещением рабочей силы. Учитывая демографическую ситуацию в России желательно присоединение к тому пространству Украины, что, безусловно, положительно отразилось бы на развитии всех славянских стран СНГ.

В пятой главе «Демографическая политика в Беларуси, России и Украине» даётся развернутая характеристика стратегических документов по демографической политике, принятых в трёх славянских государствах. В главе анализируются цели, задачи, основные направления реализации демографической политики, содержащиеся в этих документах, исследована их преемственность.

Вначале рассматриваются основные этапы разработки мер демографической политики в Республике Беларусь. В отличие от России и Украины, в этом* государстве меры по улучшению демографической ситуации начали вырабатываться и реализовываться достаточно рано. В 1998 году постановлением Совета Министров Республики Беларусь были одобрены: «Концепция государственной демографической политики» и «Основные направления реализации демографической политики с учетом устойчивого развития экономики в переходный период». Целью государственной демографической политики Республики Беларусь было определено создание на основе повышения уровня и качества жизни условий, обеспечивающих реализацию национальных демографических интересов в сочетании с интересами человека.

В 2002 г. в Республике Беларусь был принят уникальный по статусу документ в сфере демографии - Закон «О демографической безопасности Республики Беларусь». Под демографической безопасностью в Законе понимается «состояние защищенности социально-экономического развития государства и общества от демографических угроз, при котором обеспечивается развитие Республики Беларусь в соответствии с ее национальными демографическими интересами». Демографическими угрозами, в свою очередь, названы «демографические явления и тенденции, социально-экономические последствия которых, оказывают отрицательное воздействие на устойчивое развитие Республики Беларусь». К их числу отнесены: депопуляция, старение населения, нерегулируемые миграционные процессы, деградация института семьи.

Для характеристики демографических угроз в Законе предлагалось использовать показатели, адекватно характеризующие демографическую ситуацию, такие как нетто-коэффициент воспроизводства населения, коэффициент депопуляции (отношение числа умерших к числу родившихся), суммарный коэффициент рождаемости, коэффициент смертности населения трудоспособного возраста, ожидаемая продолжительность предстоящей жизни, коэффициент старения населения, и т.п. По этим показателям предусмотрена разработка научно обоснованных величин, «определяющих их предельно допустимый уровень для сохранения демографической безопасности».

Целью демографической безопасности в Законе определено «создание условий, достаточных для предупреждения и нейтрализации демографических угроз». Основными задачами Закона явились: улучшение социально-экономических условий жизнедеятельности населения; поэтапное обеспечение и совершенствование государственных минимальных социальных стандартов в области оплаты труда, пенсионного обеспечения, образования, здравоохранения, культуры, жилищно-коммунального обслуживания, социальной поддержки и социального обслуживания; оптимизация внешних и внутренних миграционных потоков населения; противодействие нелегальной миграции; содействие добровольному возвращению белорусов на этническую родину; стимулирование привлечения и закрепления специалистов в сельской местности; формирование высоких духовно-нравственных стандартов граждан в области семейных отношений, повышения престижа семьи в обществе; обеспечение репродуктивных прав граждан и содействие формированию высоких репродуктивных потребностей населения.

Первая Национальная программа демографической безопасности Республики Беларусь на 2006-2010 годы была принята в 2005 г. Целью Программы было определено «создание условий для предотвращения дальнейшего ухудшения демографической ситуации и формирование

предпосылок улучшения демовоспроизводственных процессов в Республике Беларусь». К чисЛу основных демографических угроз в Программе были отнесены: сокращение рождаемости до уровня, не обеспечивающего воспроизводства населения, снижение социальных норм детности, высокий уровень смертности, прежде всего, мужчин трудоспособного возраста. Предельно допустимыми ■ значениями названы коэффициенты смертности населения в трудоспособном возрасте: оба пола - 4,3%о, мужчины - 6,7%о, женщины - 1,9%о и ожидаемая продолжительность предстоящей жизни: оба пола - 72,0, мужчины - 67,0, женщины - 76,0. Программа состоит из трех подпрограмм. Первая - «Снижение преждевременной, особенно предотвратимой, смертности и увеличение продолжительности жизни населения», вторая - «Стимулирование рождаемости и укрепление семьи», третья - «Оптимизация миграции».

Спустя всего полтора года утверждена новая Национальная программа демографической безопасности Республики Беларусь на 2007-2010 годы. Цель в этой Программе была поставлена иначе, чем в предыдущей Программе. Вместо «создания условий» и «формирования предпосылок» целью заявлено «стабилизация демографической ситуации и формирование предпосылок демографического роста в Республике Беларусь». В отличие от России и Украины, в Национальной программе демографической безопасности Беларуси основная цель сформулирована в чисто демографическом ключе. Первой задачей указана реализация системы мер, направленных на повышение качества жизни семей с детьми. Среди основных задач можно также выделить: реализацию комплекса мер по улучшению репродуктивного здоровья населения; снижение заболеваемости и смертности за счет мероприятий по формированию здорового образа жизни и устранения влияния неблагоприятных факторов среды обитания; ежегодное поэтапное снижение смертности населения от всех причин; оптимизацию внутренних и внешних миграционных потоков.

Далее в пятой главе раскрывается эволюция демографической политики в гссии. В 2001 г. была одобрена Концепция демографического развития ксийской Федерации на период до 2015 года. Она была разработана в »ответствии с Указом Президента «О Концепции национальной ¡зопасности Российской Федерации». Целью демографического развития эссии в ней объявлена «стабилизация численности населения и ормирование предпосылок к последующему демографическому росту».

Задачи были сформулированы применительно к каждому из ¡мографических процессов. В области укрепления здоровья и увеличения кидаемой продолжительности жизни были поставлены задачи: увеличение зщей ожидаемой и здоровой (активной) продолжительности жизни, 1учшение репродуктивного здоровья, качества жизни хронически больных инвалидов. В области стимулирования рождаемости и укрепления семьи дачами' в Концепции определены: создание предпосылок для повышения гждаемости, всестороннее укрепление института семьи. В отношении играции и расселения в Концепции были поставлены задачи: регулирование играционных потоков с целью замещения естественной убыли населения, звышение эффективности использования миграционных потоков через зстижение соответствия интересам социально-экономического развития эссии, обеспечение интеграции мигрантов в российское общество и ормирование толерантного к ним отношения.

В 2007 г. была утверждена Концепция демографической политики зссийской Федерации на период до 2025 года, содержащая только чисто ¡мографические цели и задачи. Целью демографической политики заявлена -абилизация численности населения страны к 2015 г. на уровне 142-143 млн. :ловек и создание условий для ее роста к 2025 г. до 145 млн. человек, сновными задачами являются: повышение средней ожидаемой эодолжительности предстоящей жизни для обоих полов до 70 лет к 2015 г. до 75 лет к 2025 г.; повышение в 1,5 раза суммарного коэффициента гждаемости за счет рождения вторых и последующих детей; укрепление

института семьи, возрождение и сохранение духовно-нравственных традиций семейных отношений; привлечение мигрантов в соответствии с потребностями демографического и социально-экономического развития, обеспечение их социальной адаптации и интеграции. Здесь тоже можно говорить о конкретизации задачи по сравнению с Концепцией 2001 г., где, по сути дела, тоже говорилось о привлечении мигрантов, но в более обтекаемой форме - регулирование миграционных потоков с целью замещения естественной убыли населения. В отличие от рождаемости и смертности, В' задаче по миграции нет никаких количественных параметров, но они присутствуют в ожидаемых результатах - к 2016 г. предполагается обеспечить миграционный прирост на уровне не менее 200 тыс. человек ежегодно, а к 2025 г. - более 300 тыс.

Далее в пятой главе раскрывается эволюция демографической политики в Украине. В 2004 г. была одобрена Концепция демографического развития Украины на 2005-2015 годы. В отличие от программ предшествующих двух государств, в украинской Концепции указывалось на причины сложившейся демографической ситуации, ее динамики в тех или иных ее аспектах, так как без их адекватного понимания невозможна разработка эффективной демографической политики. В самом начале Концепции было заявлено, что «задача состоит не столько в преодолении депопуляции, сколько в повышении качества и уровня жизни населения, сохранении его жизненного и трудового потенциала». Представляется, что эта задача выходит за рамки собственно демографической политики.

В отличие от Концепций Беларуси и России, в украинской программе в формулировке цели демографического развития вообще не задаются никакие параметры демографической динамики, но зато акцентируется внимание на качественных характеристиках. Среди них можно выделить: предоставление социальных налоговых льгот родителям в случае получения ребенком дошкольного образования в семье; развитие социального страхования с поощрением «застрахованных лиц и работодателей за отсутствие страховых

случаев»; «усиление государственных гарантий относительно обеспечения охраны материнства и детства»; разработка и реализация просветительских программ поощрения самосохранительного поведения; создание инфраструктуры предоставления семьям различного рода услуг, консультаций по вопросам брака и семьи; содействие развитию кредитования семейного предпринимательства. Кроме того предусматривалось «обеспечение научного сопровождения государственной демографической политики», формирование государственной программы проведения комплексных фундаментальных демографических исследований; создание системы мониторинга социально-демографической ситуации, состояния реализации демографической политики и соответствующих государственных целевых программ, их влияния на демографическую ситуацию в регионах и стране в целом, информационного обеспечения демографических исследований.

В 2006 г., была утверждена новая программа - Стратегия демографического развития Украины в период до 2015 года. Основной целью в ней «является формирование системы личных и общественных ценностей, ориентированных на создание семьи с двумя детьми, укрепление и повышение ее воспитательного потенциала как основной ячейки воспроизводства населения». В качестве объектов «непосредственного внимания государства» определены молодые семьи и семьи с детьми.

Приоритетными направлениями государственной поддержки семьи в Концепции Украины объявлены: создание условий для улучшения материального положения семей, развитие кредитования семей, улучшение жилищных условий семей, формирование фондов социального жилья и предоставление его нуждающимся в улучшении жилищных условий; утверждение высокого социального статуса семьи, и т.п. Стратегическими направлениями в Концепции объявлены следующие направления: повышение качества жизни; уменьшение социально детерминированных различий в заболеваемости и смертности населения; профилактика

воздействия на здоровье вредных производственных факторов; улучшение санитарно-эпидемиологической и экологической ситуации; реформирование системы здравоохранения; стимулирование положительных сдвигов в поведении и образе жизни людей.

В сфере миграции ставилась задача уменьшения масштабов внешней, в частности трудовой, миграции, преодоление ее негативных последствий, экономического регулирования внутренних миграционных потоков.

В сфере преодоления негативных последствий старения населения к • числу приоритетных направлений были отнесены: создание механизма обеспечения жизнедеятельности людей пожилого возраста, их привлечение к активному образу жизни вне сферы трудовой деятельности, эффективное использование остаточного трудового потенциала лиц пенсионного возраста.

В Концепции были сформулированы две взаимосвязанные задачи в отношении решения проблем регионального демографического развития: сокращение межрегиональных различий по демографическим параметрам и обеспечение стабильного, сбалансированного демографического развития каждого из регионов. Этому должно способствовать «дифференцированное предоставление государственной поддержки регионам», а также реализация различных государственных и региональных программ в экономической и социальной сфере.

В пятой главе отдельно выделен параграф «Помощь семьям в связи с рождением и воспитанием детей как одно из основных направлений демографической политики». В нём проводится сравнительный анализ последних мер по стимулированию рождаемости, поддержке материнства в трех славянских странах. Так, если в России выплачивается пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет, то в Республике Беларусь и в Украине - до 3 лет. С января 2007 г. размер ежемесячного пособия в России составляет 40% среднегодового (за год, предшествующий началу отпуска по уходу за ребенком) заработка, а женщины, родившие второго, третьего или

последующих детей, начиная с 1 января 2007 г. имеют право на материнский (семейный) капитал.

В Республике Беларусь размер пособия составляет 80% наибольшей величины бюджета прожиточного минимума. В Украине пособие по уходу за ребенком до достижения им трехлетнего возраста равняется разнице между 50% прожиточного минимума, установленного для трудоспособных лиц, и среднемесячным совокупным среднедушевым доходом семьи за предыдущие шесть месяцев. Таким образом, это пособие призвано обеспечить доходы для семьи на период до 3 лет ребенка, по крайней мере, на уровне половины прожиточного минимума.

Сравнительный анализ системы помощи семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине показал, что в Украине предусмотрен не только существенно больший, чем в Беларуси и в России, размер пособия в связи с рождением ребенка, но и его значительная дифференциация в зависимости от очередности рождения. В Беларуси разделены только первые и вторые рождения, т.е. имеет место наибольшая поддержка вторых и, особенно, третьих рождений.

Одной из важнейших мер социально-экономического характера, призванной способствовать созданию в семьях благоприятных условий для рождения детей, является содействие им в улучшении жилищной обеспеченности. В Республике Беларусь, в России и в Украине в той или иной форме действует система кредитования семей на строительство или приобретение жилья.

Таким образом, проведенный сравнительный анализ демографической политики в Беларуси, России и Украине, показал, что наряду с общими чертами в каждой из трёх стран была своя специфика как по содержанию программ, по подходам к проведению демографической политики, так и по их форме, статусу. Например, в Беларуси в 2002 г. был принят Закон «О демографической безопасности Республики Беларусь», основной формой реализации которого призваны быть Национальные программы

демографической безопасности. В настоящее время действует такая программа на 200"?—2010 гг. В качестве цели в ней заявлена стабилизация демографической ситуации и формирование предпосылок демографического роста. По сути дела, такая же цель стоит и в Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 г., но с указанием конкретных ориентиров по численности населения. В Украине утверждена и реализуется Стратегия демографического развития в период до 2015 г. Её целью, в отличие от Беларуси и России, является улучшение качественных характеристик уровня жизни населения и гармонизация процессов его воспроизводства.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Монографии и статьи в журналах, рекомендованных ВАК Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в конце XX-начале XXI веков. М. «Экон-Информ». 2009. 14 п.л.

Детские пособия в демографической политике Беларуси, России и Украины.//Народонаселение. 2007.№4. 0.5 п.л.

Тенденции смертности в восточно-славянских странах бывшего СССР. /Народонаселение. №4. 2006. 1 п.л

Стратегические аспекты демографической политики в России и в Украине. /Народонаселение. №3. 2008. 0.8 п.л. в соавторстве с В.Н. Архангельским

Помощь семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине. //Народонаселение. 2008.№4 0.8 п.л.

Смертность в восточнославянских странах бывшего СССР в контексте социально-экономических преобразований. //Социальная политика и социальное партнерство.№6 2008. 0.8 п.л.

Использование индексного метода в исчислении компонент естественного прироста населения. //Народонаселение. 2009.№1 0.7 пл. в соавт. с Архангельским В.Н.

Депопуляция как процесс естественной убыли населения. //Народонаселение. 2009.№1 0.8 п.л.

Статьи в журналах, брошюры, тезисы Демографическая политика в Беларуси, России, Украине. М. «Экон-Информ». 2009. 4 п.л.

Изменения в продолжительности жизни за счет смертности в социально уязвимых группах населения. /Социальная и демографическая политика. №11.2006. 1 п.л.

Международная миграция в славянских странах СНГ. М.ИСПИ

РАН.2006.2 п.л.

Смертность в Беларуси, России и Украине в постсоветский период.

М.ИСПИ РАН.2005. 4 п.л.

Рождаемость населения в Беларуси России, и Украине. ИСПИ РАН. М.2005. 2.5 п.л.

Тенденции смертности в восточно-славянских странах в постсоветский период. Материалы научно-практической конференции:

«Демографическое развитие России в XXI веке:

стратегический выбор и механизмы осуществления» (Москва, 9-10 июня 2006г.). Часть 2. Здоровье и смертность населения в России. 0.3 п.л.

Миграционный обмен между Россией и европейскими странами СНГ. Материалы научно-практической конференции:

«Демографическое развитие России в XXI веке:

стратегический выбор и механизмы осуществления» (Москва, 9-10 июня 2006г.). Часть3. 0.3 п.л.

Эпидемиологические траектории в славянских республиках в постсоветский период. //Материалы международной научно-практической

конференции «Демографический фактор социально-экономического развития России'-в ближайшей перспективе». 14 апреля 2006г. ГУ ИМЭИ. М.2005. 0.4 п.л.

Тенденции миграции населения среди славянских стран СНГ. Материалы международной научно-практической конференции «Настоящее и будущее России через призму переписей населения (1897г., 2002г. и 2010г.). ГУ ИМЭИ. М.2008. 0.2 п.л.

Структурные факторы рождаемости в трех славянских государствах' СНГ. //Материалы международной научно-практической конференции «Демографический фактор социально-экономического развития России в ближайшей перспективе». В соавторстве. ГУ ИМЭИ. М.2005. 0.4 п.л.

Тенденции международной миграции населения в славянских странах СНГ.// Материалы международной научно-практической конференции «Миграционные процессы на юге России: реалии, проблемы, перспективы». 26-27 мая 2008г. Ростов-на-Дону. Выпуск 1. 0.2 п.л.

Стратегия демографического развития Беларуси, России и Украины. Материалы международной научно-практической конференции «Демографическое будущее России: проблемы и пути решения». (Москва, 19-21 сентября 2008г.) М.2008.0.4 п.л.

Тенденции детской смертности в Беларуси, России и Украине. Материалы международной научно-практической конференции «Демографическое будущее России: проблемы и пути решения». (Москва, 19-21 сентября 2008г.) М.2008. 0.2 п.л.

Стратегия демографической политики в Белоруссии, России, Украине. //Международная экономика.2007.№9. 0.7 п.л.

Ревун Владимир Иванович

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в условиях депопуляции

Специальность 08.00.05 -Экономика и управление народным хозяйством (экономика народонаселения и демография)

Подписано в печать 29.06.09. Зак. № 127. Тир. 100 экз. Объем 2.1 п. л.

Диссертация: содержание автор диссертационного исследования: доктора экономических наук, Ревун, Владимир Иванович

Введение

Глава 1 Особенности демографического перехода в славянских странах постсоветского пространства

1.1 Депопуляция как стадия демографического перехода

1.2 Особенности депопуляции в Беларуси, России и Украине

1.3 Роль миграции в демографической динамике

Глава 2 Рождаемость в Беларуси, России и Украине

2.1 Динамика общих, суммарных и возрастных коэффициентов рождаемости

2.2 Влияние брачности, разводимости и вдовства на уровень Рождаемости

2.3 Рождаемость в реальных поколениях

2.4 Влияние демографической политики и ситуации в странах на рождаемость и замещение поколений

Глава 3 Смертность в восточно-славянских странах и её факторы в постсоветский период

3.1 Подходы к интерпретации сдвигов в продолжительности жизни

3.2 Тенденции смертности в основных возрастных группах

3.3 Основные причины, обусловившие рост смертности трудоспособного населения в восточно-славянских странах

3.4 Изменения продолжительности жизни за счет смертности в социально уязвимых группах населения

Глава 4 Международная миграция в восточно-славянских странах

4.1 Тенденции и роль международной миграции в демографической динамике восточно-славянских стран

4.2 Международная миграция на постоянное место жительства в восточно-славянских странах

4.3 Региональные особенности миграционного обмена Беларуси России и Украины

4.4 Трудовая миграция в восточно-славянских странах

Глава 5 Демографическая политика в Беларуси, России и Украине

5.1. Стратегия демографической политики в Беларуси

5.2 Стратегия демографической политики в России

5.3 Стратегия демографической политики в Украине

5.4 Помощь семьям в связи с рождением и воспитанием детей в демографической политике Беларуси, России и Украины

Диссертация: введение по экономике, на тему "Демографическое развитие Беларуси, России и Украины в условиях депопуляции"

Актуальность исследования. Беларусь, Россия и Украина характеризуются одной из самых сложных демографических ситуаций в мире. Низкая рождаемость в сочетании с высокой смертностью обусловливают значительную естественную убыль населения в этих странах. Миграционный прирост в Беларуси и России незначительно снижает потери населения вследствие перевеса числа умерших над количеством родившихся. В Украине демографическая ситуация более сложная: в ней миграционная убыль усиливает общую убыль населения.

Современные демографические процессы в трех славянских государствах постсоветского пространства имеют много сходного, что связано, прежде всего, с общей демографической и социально-экономической историей этих стран на протяжении почти всего XX века. Эта схожесть в демографической ситуации превалирует над той спецификой, которая имеет место в каждой из стран и связана с некоторыми особенностями их демографического развития в прошлом, с современной социально-экономической ситуацией, а также с некоторыми различиями в социальной и демографической политике.

Общность демографических проблем актуализирует задачу совместного исследования их в Беларуси, России и Украине, главным образом, с целью поиска общих путей преодоления демографического кризиса. Некоторая же специфика современной демографической ситуации в этих странах дает возможность выявления причин имеющихся различий, в том числе того места, которое занимает здесь несколько различающаяся реализуемая социальная и демографическая политика.

Сравнительный анализ демографических процессов в Беларуси, России и Украине актуализируется в связи с тем, что такого исследования не проводилось после того, как эти государства обрели независимость, а демографическая ситуация в них за этот период существенно изменилась и обострилась. Особо ценным является опыт проведения демографической политики в трех славянских государствах, которая, как и демографическая ситуация, наряду с общими чертами имеет в каждой из стран и свои особенности. Сравнительная оценка результативности этой политики, эффективности тех или иных путей решения демографических проблем чрезвычайно важна как для Беларуси, России, Украины, так и для других государств, которые сталкиваются с необходимостью решения схожих демографических проблем.

Цель и задачи исследования.

Цель диссертационной работы состоит в выявлении общего и особенного в демографическом развитии Беларуси, России и Украины в постсоветский период и в выделении тех положений, из опыта проводимой ими демографической политики, которые могут быть использованы другими странами.

В соответствии с этой целью в диссертации были поставлены следующие задачи:

- Выработать целостное представление о депопуляции, показать соотношение этого понятия с другими сопряженными дефинициями, раскрыть соотношение депопуляции с воспроизводством населения.

- Разработать систему индексов, позволяющую оценить влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры населения на динамику или различия общих коэффициентов естественного прироста населения.

- Выявить общее и специфическое в депопуляционных процессах, происходящих в Беларуси, России и Украине, показать влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры на масштабы депопуляции.

-Осуществить сравнительный анализ динамики рождаемости в Беларуси, России и Украине, выявить её дифференциацию в различные годы, определить факторы, влияющие на различия в уровнях рождаемости в этих странах.

-Установить динамику и страновые различия в продолжительности жизни, показать за счет каких причин в Беларуси, России и Украине в годы реформ происходил рост смертности.

-Выявить тендерные и возрастные особенности смертности в трех славянских странах, установить в какой мере её рост затронул социально уязвимые группы населения.

- Определить особенности миграционных связей славянских стран СНГ и те факторы, которые детерминируют масштабы, структуру и результативность миграционного обмена.

- Показать распределение славянских стран по направленности трудовой миграции и дать оценку численности временных трудовых иммигрантов в этих странах и эмигрантов из них.

-Раскрыть характер стратегических документов по демографической политике, принятых в Беларуси, России и Украине, проанализировать цели, задачи, основные направления её реализации, содержащиеся в этих документах.

-Осуществить сравнительный анализ системы помощи семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине, выявить возможности использования опыта одних стран другими.

Объектом исследования являются демографические процессы, происходившие в Беларуси, России и Украине в конце ХХ-начале XXI веков. Предмет исследования — общее и особенное в демографическом развитии трех славянских стран -бывших республик СССР, проводимая ими демографическая политика и её результаты в области рождаемости, смертности и миграции.

Методологической и теоретической основой исследования стали научные труды в области воспроизводства и миграции населения, демографической и миграционной политики. Среди них работы Архангельского'В.Н., Богданова И .Я., Валентея Д.И., Воробьевой О. Д., Доброхлеб В.Г., Злотникова А.Г., Елизарова В.В., Ермакова С.П., Ивановой А.Е., Ионцева В.А., Карпачовой Н.И., Макаровой О.В., Орловой И.Б., Пирожкова С. И., Прибытковой И.М., Ракова A.A., Римашевской Н.М., Рогачева C.B., Рыбаковского Л.Л., Рязанцева C.B., Стешенко В. С., Тихомирова Н.П., Тихоновой J1. Е., Шахотько Л.П. и др.

В работе использованы принципы сравнительного анализа демографических процессов. Автор использовал статистические и графические методы представления тенденций рождаемости, смертности и миграции населения в трех славянских странах, возникших на постсоветском пространстве.

Информационной базой исследования стали материалы переписей населения 1989г. (СССР), 1999г. (Беларусь), 2001г. (Украина) и 2002г. (Россия), данные текущего учета по вопросам рождаемости, смертности и миграции; нормативные документы и аналитические материалы органов исполнительной и законодательной власти в области демографической политики; публикации ученых Беларуси, России, Украины и других стран.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

- Обосновано представление о депопуляции как об особой стадии демографического перехода; показано соотношёние этого понятия с другими сопряженными дефинициями; доказано, в каких случаях нисходящая демографическая динамика может считаться депопуляцией, т.е. устойчивым превышением чисел умерших над числами родившихся; показана также роль компонентов естественного движения населения в формировании уровня депопуляции; раскрыто соотношение депопуляции с воспроизводством населения.

-Предложены две системы индексов, позволяющие выделять влияние рождаемости, смертности и половозрастной структуры населения на различия или изменения общих коэффициентов естественного прироста; показаны ограничения, в рамках которых может применяться первая (относительная) система индексов, в частности её использование оправдано тогда, когда все рассчитываемые в ней компоненты итогового коэффициента естественного прироста имеют одинаковый знак.

-Выявлены различия в депопуляционных процессах, происходящих в Беларуси, России и Украине, показано, что общая специфика депопуляции в этих трех странах в отличие от других европейских государств, состоит в том, что вызвана она не только низкой рождаемостью, но и высокой смертностью. При этом сложившаяся в настоящее время благоприятная, с точки зрения демографической динамики, половозрастная структура населения препятствует увеличению масштабов депопуляции, что, однако, носит преходящий характер.

-Осуществлен сравнительный анализ динамики рождаемости в Беларуси, России и Украине в период 1989-2007 гг., выявлена дифференциация между этими странами в характере изменений уровней рождаемости в различные годы этого временного периода. Установлено, что современный уровень рождаемости обусловлен не только происшедшими изменениями в репродуктивном поведении населения, но и в заметной мере предопределяется брачным состоянием или его прекращением в результате овдовения и разводов. Показано, что влияние разводимости на рождаемость существенно сильнее, чем влияние вдовства.

-Установлено, что в отличие от советского времени динамика продолжительности жизни в трех новых государствах оказалась различной: в России и Украине смертность менялась по одной модели, в Беларуси — по другой. Российско-украинская модель определялась социальными факторами гораздо жестче, нежели белорусская. Смертность минимально росла в постсоветской Беларуси. В России и Украине столь значительного роста смертности могло бы не быть, если бы государство хотя бы минимально сохранило экономический контроль, в том числе и на рынке алкогольной продукции. При всех издержках, белорусская модель реформ оказалась более щадящей для населения.

-Показано, что в трех славянских странах в постсоветский период в зоне особого риска оказались женщины. Во всех странах позитивные тенденции среди девочек до 15 лет развивались медленнее, чем среди их ровесников. В Беларуси темпы роста смертности молодых женщин были минимальными среди всех трудоспособных и пожилых возрастов. Не удалось также сохранить возрастную картину изменения смертности, формировавшуюся в советский период. Во всех странах максимально выросла смертность 30-44-летних.

-Выявлено, что в Беларуси, России и Украине в годы реформ происходил рост смертности от всех ведущих причин, за исключением новообразований, при этом, опережающими темпами росла смертность от экзогенных заболеваний, в первую очередь, инфекционных. Белорусские уровни смертности от основных причин были либо ниже, чем в двух других странах, либо были близки к украинским показателям, в худшем случае занимали промежуточное положение между Украиной и Россией, в которой смертность была максимальной для всех причин во всех половозрастных группах за исключением болезней органов пищеварения для трудоспособных мужчин.

Установлено, что различия между двумя моделями смертности практически не затронули традиционно относимые к социально уязвимым группам детские и старшие возраста - в детских и, особенно, в младенческих возрастах удалось сохранить и ускорить позитивные тенденции советского периода, даже если принять во внимание недоучет младенческой смертности, практикуемый во всех трех славянских странах. У населения в старших возрастах России и Украины темпы роста показателей смертности были ниже, чем в Беларуси.

- Определены особенности миграционного обмена между восточнославянскими странами, суть которых, состоит, прежде всего, в том, что миграционные потоки носят ярко выраженный этнический характер - Россия принимает русских, украинцев и белорусов, Украина - несет потери по русским и белорусам, Беларусь — принимает белорусов и отдает русских. Особенно это проявляется в миграционном обмене населением приграничных регионов России, Украины и Беларуси, интенсивность которого находится в прямой зависимости от этнического состава населения и географической близости к стране - миграционному партнеру. Показано, что результативность миграционного обмена, между странами детерминируется не только необходимостью возвращения соотечественников на историческую родину, но и различиями в уровнях и темпах их социально-экономического развития.

- Показано распределение восточно-славянских стран по направленности трудовой миграции (донорами рабочей силы являются Украина и Беларусь, а принимающей страной - Россия) и дана оценка численности временных трудовых мигрантов из Украины и Беларуси в различные страны мира, в том числе и в Россию. Обосновывается, что при существовании между Беларусью и Россией единого рынка труда со свободным перемещением рабочей силы, целесообразно присоединение к нему и Украины, что положительно отразилось бы на развитии этих стран.

-Дана развернутая характеристика стратегических документов по демографической политике, принятых в Беларуси, России и Украине. Проанализированы цели, задачи, основные направления ее реализации, содержащиеся в этих документах, исследована их преемственность во всех трех государствах. Установлено, что наряду с общими чертами в каждой из стран имеется своя специфика как по содержанию этих документов, по подходам к проведению демографической политики, так и по их форме, статусу. Показано как по мере ухудшения демографической ситуации совершенствовались основополагающие документы, регулирующие демографическую политику. -Впервые дан сравнительный анализ системы помощи семьям в связи с рождением и воспитанием детей в Беларуси, России и Украине. Показано, что в Украине предусмотрен не только существенно больший, чем в Беларуси и в России, размер пособия в связи с рождением ребенка, но и его значительная дифференциация в зависимости от очередности рождения (в Беларуси разделены только первые и вторые рождения), т.е. имеет место наибольшая поддержка вторых и, особенно, третьих рождений (ежемесячное пособие по уходу за ребенком в России выплачивается до 1,5 лет, тогда как в Беларуси и в Украине - до 3 лет).

Практическая значимость результатов исследования состоит в том, что основные идеи и выводы могут быть использованы при разработке новых и совершенствовании существующих мер демографической политики в славянских странах - Беларуси, России и Украине, прежде всего, в области повышения рождаемости и сокращения смертности. Ряд положений диссертации, в частности, индексный метод оценки влияния на естественный прирост рождаемости, смертности и половозрастной структуры, представление о депопуляции и её месте в системе сопряженных понятий и др., могут быть использованы в демографическом анализе, а также в преподавании курсов «Демография», «Экономика народонаселения», «Статистика населения» и т.п.

Апробация работы. Выводы и положения диссертационного исследования докладывались на научных конференциях, среди которых: Научно-практическая конференция «Демографическое развитие России в XXI веке: стратегический выбор и механизмы осуществления» (Москва , 9-10 июня 2006г.); Международная научно-практическая конференция «Демографический фактор социально-экономического развития России в ближайшей перспективе». (Москва. 14 апреля 2006г.) и др.

Основное содержание диссертации опубликовано в 17 работах общим объемом 34.3 п.л., среди них монография (14 п.л.) и 8 статей в научных журналах, которые входят в список ВАК.

Структура и объем работы. Работа состоит из введения, 5 глав, заключения, списка использованных литературных источников. Текст диссертации изложен на 293 страницах.

Диссертация: заключение по теме "Экономика и управление народным хозяйством: теория управления экономическими системами; макроэкономика; экономика, организация и управление предприятиями, отраслями, комплексами; управление инновациями; региональная экономика; логистика; экономика труда", Ревун, Владимир Иванович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Общая специфика депопуляции в Беларуси, России и Украине в отличие от других европейских государств, состоит в том, что вызвана она не только низкой рождаемостью, но и высокой смертностью. При этом сложившаяся в настоящее время благоприятная, с точки зрения демографической динамики, половозрастная структура населения препятствует увеличению масштабов депопуляции. Однако ее положительное влияние носит преходящий характер.

В последние два года происходило уменьшение естественной убыли населения в Беларуси, России и Украине (более существенным это уменьшение было в Беларуси и России). Это связано как с реальными позитивными сдвигами в показателях рождаемости и смертности, произошедшими, во многом, под влиянием проводимой в этих странах демографической политики, так и с благоприятными изменениями в половозрастном составе населения. В активный репродуктивный возраст входят относительно многочисленные поколения родившихся в середине 1980-х гг., когда имело место некоторое повышение показателей рождаемости, прежде всего, под влиянием осуществлявшихся в тот период в СССР мер государственной помощи семьям с детьми. Возрастов же высокой смертности достигают, наоборот, малочисленные поколения родившихся в годы войны. Такая возрастная структура населения способствует повышению общих показателей рождаемости, снижению общих показателей смертности и в целом тормозит естественную убыль населения.

При сходных социально-экономических условиях в советский период, эволюция смертности в восточно-славянских республиках была сходной, при исторически сложившихся различных уровнях смертности - наибольших в России, наименьших в Беларуси, причем при снижении смертности происходило сближение показателей. В постсоветский период эволюция смертности зависела от выбранной модели реформ, при этом наиболее жесткой для населения оказалась российская, наиболее щадящей — белорусская модель социальноэкономического реформирования. Белорусская модель смертности характеризовалась снижением продолжительности жизни в первые годы реформ, затем длившейся 5-7 лет стагнацией показателя, перешедшей с начала наступившего десятилетия в рост продолжительности жизни. Российская и украинская модели в основных своих качествах чертах оказались сходными, что позволяет их идентифицировать как единую российско-украинскую модель, которая характеризуется затянувшимся периодом роста смертности с существенными ее колебаниями в период обострения социальных кризисов.

Различия российской и украинской модели проявились на этапе социально-экономического роста в 2005-2007 г. Начало позитивных трендов в России запоздало на три года в сравнении с Беларусью, но по темпы оказались заметно выше. Что касается Украины, то можно говорить о продолжающейся стагнации продолжительности жизни и мужчин и женщин. Таким образом, за последние два года в 2005-2007 г. Россия догнала Беларусь и существенно перегнала Украину по темпам снижения смертности, в результате чего имевшееся отставание по уровню показателей от Украины практически преодолено, а от Беларуси — стабилизировано.

Различия в белорусской и российско-украинской модели смертности определялись трудоспособными возрастами. Основные различия российско-украинской модели смертности населения трудоспособных возрастов от белорусской заключаются в сочетании высоких темпов роста смертности при высоких ее уровнях (в Беларуси у тех немногих причин, темпы роста смертности от которых были максимальными, как правило, минимальными были уровни показателя); в возрастной картине темпов роста от основных причин (в Беларуси они росли с возрастом, в России максимальные темпы роста показателя отмечались в младших возрастах); в деградации структуры смертности, особенно в младших и средних трудоспособных возрастах за счет аномально высокой доли экзогенной патологии. Различия между двумя моделями смертности практически не затронули традиционно относимые к социально уязвимым группам детские и старшие возраста - в детских и особенно в младенческих возрастах удалось сохранить и даже ускорить позитивные тенденции советского периода.

Судя по картине смертности, при всех издержках, постсоветское ухудшение ситуации в Беларуси обусловлено принципиально теми же факторами риска, что и в советский период, ведущим из которых можно считать продолжающуюся алкоголизацию населения. В России же и в Украине к традиционным поведенческим факторам риска прибавились новые, обусловленные как ухудшением социальной картины общества, так и социальной инфраструктуры. При всех издержках, белорусская модель социально-экономических реформ представляется более щадящей для населения. Вместе с тем, переход от кризисного и восстановительного этапов к активному социально-экономическому развитию может оказаться в медико-демографическом отношении наиболее успешным в России.

В условиях депопуляции миграция на постоянное место жительства частично компенсирует в Беларуси и России демографические потери населения, в Украине международная миграция усугубляет процесс депопуляции. Миграция на постоянное место жительства имеет неоднозначные последствия для славянских стран не только по количественным, но и качественным показателям. С одной стороны, она обеспечивает приток трудовых ресурсов и представителей титульных национальностей, с другой стороны - в результате эмиграции страны несут потери демографического потенциала в результате оттока молодых и квалифицированных людей за границу.

Миграция тесно связывает между собой восточно-славянские страны. Миграционные потоки в России, и особенно в Украине и Беларуси формируются в значительной степени в результате взаимного обмена. Миграционные потоки на постоянное место жительство носят ярко выраженный этнический характер, их можно назвать возвратными этническими потоками. Во взаимном миграционном обмене с Украиной активно участвуют российские регионы стран, в которых повышена доля украинцев, а также приграничные с Украиной регионы.

Интенсивность миграционного обмена приграничных регионов России, Украины и Беларуси находится в прямой зависимости от нескольких факторов. Главными из них является этнический состав населения и географическая близость к стране - миграционному партнеру. Кроме того, местоположение усиливает роль этнического фактора (доля русских, украинцев и белорусов в населении регионов).

Трудовая миграция в славянских странах стала способом адаптации населения к новым экономическим условиям. Основными донорами рабочей силы являются Украина и Беларусь, а основной принимающей страной - Российская Федерации. Однако, подавляющая часть мигрантов из Украины в России является незаконными мигрантами, т.к. не получает разрешение на работу и регистрацию. Для украинцев целесообразно упрощение формальностей при регистрации и получении разрешения на работу в России. Для Российской Федерации постоянные и трудовые мигранты из славянских стран наиболее предпочтительны по квалификационным, образовательным, языковым и культурным характеристикам. В настоящее время между Беларусью и Россией сложился единый рынок труда со свободным перемещением рабочей силы. Учитывая демографическую ситуацию в России желательно присоединение к тому пространству Украины, что, безусловно, положительно отразилось бы на развитии всех стран.

Стратегические целевые ориентиры демографической политики в Беларуси, России, Украине наряду с общими чертами (в Беларуси цель ныне дейсг-вующей Программы демографической безопасности определена как стабилизация демографической ситуации и формирование предпосылок демографического роста; в России цель, зафиксированная в Концепции демографического развития — стабилизация численности населения и формирование предпосылок к последующему демографическому росту) имеют и некоторые различия. Так в Украине в формулировке цели стратегии демографического развития вообще не задаются никакие параметры демографической динамики, но зато акцентируется внимание на качественных характеристиках («улучшение качественных характеристик уровня жизни населения и гармонизация процессов его воспроизводства»). В Беларуси цель сформулирована в чисто демографическом ключе, но первой задачей указана реализация системы мер, направленных на повышение качества жизни семей с детьми. Концепция демографического развития России содержит только чисто демографические цели и задачи.

Существенное место в демографической политике в отношении рождаемости занимают различного рода пособия в связи с рождением и воспитанием детей. Пособия при рождении ребенка в Украине существенно выше, чем в Беларуси и в России. В то же время, безусловно, заслуживает внимания белорусский опыт, где размер этого пособия при рождении третьего и последующих детей больше, чем на первого и второго ребенка. В Беларуси и в Украине пособие по уходу за ребенком выплачивается до достижения им 3 лет, а в России -до 1,5 лет, хотя размер этого пособия в России сейчас примерно в 4 раза больше.