Микроэкономический анализ индивидуального обмена тема диссертации по экономике, полный текст автореферата

Диссертация: содержание автор диссертационного исследования: доктора экономических наук, Скаржинская, Елена Матвеевна

Введение.4

Глава 1. Методология экономической теории индивидуального обмена.22

1.1. Философичность и операциональность экономической теории.22

1.2. Институциональные концепции и их соотношение с российской экономической реальностью.35

1.3. Методологический индивидуализм.48

1.4. Проблема рациональности.55

Глава 2. Конструкция обмена: конфликт общность и порядок.73

2.1. Ключевое значение понятия обмена в экономических и социальных процессах.73

2.2. Атрибуты экономического обмена.80

1 2.3. Теоретическое обсуждение "триады Коммонса".85

2.4. Институционализация порядка.100

Глава 3. Институциональная детерминированность порядка.114

3.1. Интерпретация норм и порядок в обмене.114

3.2. Институциональная недостаточность и институциональная избыточность.117

3.3. Порядок и контракт.127

• 3.4. Экстерналии обмена.133

Глава 4. Институциональный конфликт и его моделирование.142

4.1. Влияние институциональных предпочтений на конфликт норм.142

4.2. Принципал-агентский контракт в условиях конфликта норм. 158

4.3. Управление индивидуальным обменом.170

4.4. Конфликт норм в отношениях между работодателем и работником.179

Глава 5. Индивидуальный обмен в системе экономических отношений. 194

5.1. Понятие экономических отношений в дискурсе новых институциональных теорий.194

5.2. Экономические отношения в повторяющихся обменах.209

5.3. Институционализация собственности.215

5.4. Специфические контракты и специфические ресурсы.228

5.5. Перераспределение переговорной силы: действие особого ресурса.238

5.6. Рынок контроля и вертикальная интеграция.252

Диссертация: введение по экономике, на тему "Микроэкономический анализ индивидуального обмена"

За сравнительно короткое время в России осуществлены масштабные социально-экономические преобразования - переход от плановой, командно-административной системы к системе, базирующейся на частной собственности и рыночных отношениях. Эти преобразования сопровождались не менее масштабной институциональной трансформацией Можно выделить два источника такой трансформации. Первым их них следует назвать целенаправленные изменения формальных норм в результате законодательной и организационной деятельности власти. Второй источник - процессы адаптации и самоорганизации общества. Эти процессы приводят к изменениям неформальных норм, которые возникают спонтанно и отражают динамику интересов и предпочтений на уровнях агрегированных экономических субъектов и индивидов. Экономические отношения складываются под влиянием противоречивого сочетания названых выше институциональных трансформаций, имеющих разные источники, разную природу и разные темпы. В результате возникает экономическая система, характеристики которой слабо соответствуют целям экономических реформ.

Исследование свойств экономики современной России требует особого внимания к спонтанно возникающим институциональным изменениям. Именно они вызывают отклонение траектории развития экономических отношений. В современной научной литературе спонтанные неформальные нормы (бартер, рентоориентированное поведение, нарушение контрактов и т.п.) исследуются главным образом на уровне агрегированных экономических субъектов. Но в реальности носителями норм, агентами их распространения и изменения являются индивиды как субъекты экономических отношений.

Теоретическое осмысление роли индивидов в институциональных изменениях, анализ их интересов и поведения в условиях транзитивной экономики России является, таким образом, актуальной научной проблемой.

Её разработка включает в себя анализ трансакций на микроуровне, исследование российских особенностей в динамике конфликтов. Необходимо также исследование того, как влияет на эти конфликты институциональная среда. Важное значение имеет также политэкономический анализ насилия или его угрозы, влияющих на экономическое поведение не менее сильно, чем это делает "невидимая рука" рынка. Этим определяется необходимость микроэкономического анализа индивидуального обмена.

Такой анализ, полагаем, способен выявить и объяснить те особенности, складывающихся в России экономических отношений, которые остаются в тени при использовании других подходов. Анализ и моделирование институциональных изменений на микроуровне необходимы для уточнения социально-экономического развития современной России.

Научная проблема состоит в раскрытии характеристик и закономерностей развития экономических отношений при спонтанных институциональных изменениях, источником которых является индивидуальный обмен.

Состояние научной разработанности проблемы

Проблемы институциональных трансформаций привлекают в последнее двадцатилетие внимание многих серьезных исследователей, о чем свидетельствуют многочисленные публикации в российских и зарубежных экономических журналах. Выделим те из них, что имеют непосредственное отношение к сформулированной выше научной проблеме. Поскольку экономическое поведение индивидов осуществляется в институциональной среде, то в первую очередь следует отметить работы, в которых исследуются общие вопросы институциональной динамики. К ним относятся фундаментальное исследование Д. Норта, труды "старых институционалистов" М. Вебера, Дж. Коммонса, и хорошо известные работы отечественных экономистов (А. Ляско, Р. Нуреев, А. Олейник, В. Полтерович, В. Тамбовцев, А. Шаститко), в которых неоинституциональные теории применяются к исследованию российских реалий. Явления распространения институциональных инноваций и диффузии их в межфирменное пространство рассматривались в работе Р. Качалова1 в связи с методологией выявления хозяйственных рисков.

Актуальные для современной России проблемы соотношения заимствованных рыночных институтов с традиционными нормами обсуждались в работах Хеллмана, Шанкермана (Hellman, Schankerman) . Проблемы трансплантации (импорта институтов) и связанных с ним институциональных дисфункций исследованы и классифицированы в работе В. М. Полтеровича3. Характерные для России проблемы институционализации собственности наиболее полно отражены в работах Р. Капелюшникова (2000, 2001), А. Радыгина (2001), В. Тамбовцева (1999), а также в работах Шлейфера, Бойко, Вишни (Shleifer, Boycko, Vishny)4, в которых российские проблемы анализируются с точки зрения теории прав собственности.

Неформальные отношения в различных сферах российской экономики рассмотрены в работах Л. Тимофеева5, в которых доказан системный характер теневой деятельности и описан механизм институализации коррупции. Влияние криминальной субкультуры и соответствующих неформальных норм на развитие институциональной модели российского

6 7 бизнеса исследовалось в работах А. Олейника и В. Радаева . Перевес неписаных правил и соглашений над условиями контракта, требованиями закона и другими формальными ограничениями отмечен в работах

1 Качалов P.M. Управление хозяйс темным риском. - М: Наука, - 2002. - С. Heilman J, Schankerman М. Intervention, corruption and capture. The Nexus between Enterprises and The State. / Economics of Transition, 2000. - N8. - P. 545-576.

3 Полтерович B.M. Трансплантация экономических институтов // Экономическая наука современной России. -2001. -№3. - С. 24-50.

4 Boycko М., Shleifer A., Vishny R. Privatizing Russia // Brookings Papers on Economic Activity. - 1993. - N2. -P. 139-192.

5 Тимофеев Л.М. Институциональная коррупция. - М.: Российск. гос. гуманитарный ун-т. - М.: 2000. - 365 е.; Клямкин И.М., Тимофеев Л.М. Теневая Россия: Экономико-социологическое исследование. - М.: Российск. гос. гуманитарный ун-т, 2000. - 595 с.

6 Олейник А. "Бизнес по понятиям": об институциональной модели российского капитализма // Вопросы экономики. - 2000. - № 1. - С. 39-55.

7 Радаев В.В. Российский бизнес: на пути к легализации? // Вопросы экономики. - 2002. - №1. - С. 68-87.

Р. Капелюшникова8 как наиболее значимая и относительно устойчивая черта российской экономики, в связи с чем выдвинута концепция стационарно-переходного характера последней. Наиболее плодотворная методология исследования относительно устойчивых и общественно неэффективных неформальных институтов представлена концепцией "институциональных ловушек" В.М. Полтеровича9.

Характерные для современной российской экономики черты персонификации экономических связей наиболее явно учтены в концепции экономики физических лиц", предложенной Г.Б. Клейнером10 в качестве объяснения особенностей поведения директорского корпуса. Эта концепция, в сочетании с такими характеристиками российской экономики как массовое нарушение контрактных обязательств и перевес неформальных отношенческих" соглашений над формальными нормами, убедительно доказанные Р. Капелюшниковым", служат аргументами для исследования экономических процессов на уровне индивидов. В связи с этим возникает вопрос о выборе инструментов и подходов к такому исследованию.

Экономические взаимодействия между индивидами в отличие от взаимодействий между фирмами (то есть трансакциями) наиболее адекватно выражает понятие обмена. Это понятие активно использовалось классической экономической теорией (А. Смит), но не вошло в число распространённых терминов неоклассики. Значительный вклад в разработку понятия обмена, в определении его роли в системе экономических

1 ^ отношений внесла работа В. J1. Тамбовцева , в которой произведена классификация обменов и осуществлен их анализ с позиций

8 Капелюшииков Р. Институциональная природа переходных экономик: Российский опыт/ Посткоммунистическая Россия в контексте мирового социально-экономического развития. Материалы международной конференции. - М.: Институт экономики переходного периода, 2001. - С. 308-339.

4 Полтерович В.М. Институциональные ловушки // Экономика и мат. методы. - 1999. - №2. - С. 3-20.

10 Клейнер Г. Современная экономика России как "экономика физических лиц"". // Вопросы экономики. -1996. -№9.; Клейнер Г.Б., Тамбовцев В.Л., Качалов P.M. Предприятие в нестабильной экономической среде: риски, стратегии, безопасность - М.: наука, 1997. - 288с. 1 Капелюшииков. Р. Указ. соч. - С. 326.

12 Тамбовцев В.Л. К типологии экономических систем Н Экономика и мат. методы. - 1994. - Т. 30. Вып. 2. -С. 33-37. неоинституциональных теорий. Своеобразный и интересный подход к понятию обмена содержится в работах А.И. Тяжова13. Проблематика предлагаемой нами экономической теории обмена тесно связана с направлением, разрабатываемым в КГУ (г. Кострома), и получившем название "новая политическая экономия", а также в университетах гг. Ярославля и Владимира. В связи с этим следует отметить публикации Н.П. Гибало, Г.В. Гутмана, В.М. Мелиховского, В.И. Пефтиева, В.В. Чекмарева. Но вопросы о том, как влияет на индивидуальный обмен институциональная среда, и, напротив, как в результате этих обменов происходят спонтанные институциональные изменения, в экономической литературе не решаются.

Прояснить многие аспекты индивидуальных обменов и связанных с ними институциональных изменений помогает аппарат, разработанный современной теорией контрактов. Наиболее важные для нас модели представлены в работах Стиглица (Stiglitz 1976, 1977), Харта (Hart 1987, 1988, 1995, 1999), Тироля (Tirole 1990, 1994), Деветрипонта (Dewatripont 1988, 1989), Салани (Salanie 1997)14. Непосредственное отношение к вопросам индивидуальных экономических обменов имеют теории трансакционных издержек и вертикальной интеграции. Эти теории представлены фундаментальными трудами Р. Коуза и О. Уильямсона, а также интересными интерпретациями по отношению к российской экономике, содержащимися в работах А. Ляско (концепция ригидной экономики), В. Кокорева (гипотеза о росте трансакционных издержек в переходной экономике), а также в работах В. Тамбовцева, В. Радаева и С. Малахова.

13 Тяжов А.И. Человек в современном обществе и новые предикаты политической экономии // Новая политическая экономия. - 1999. - №1. - С. 33-53; Тяжов А.И. Индивидуальный трудовой потенциал и политико-экономическая концепция человеческих способностей / Под общ. ред. В.В.Чекмарева, 1999. - 320 с. м Salanie В. The Economics of Contracts. - Massachusetts: The MIT Press, 1997. - 223 p. В данной работе классифицированы и обобщены разработанные на тот момент модели полных и неполных контрактов, в том числе модели авторов, укачанных выше.

Недостатком этих теорий мы считаем утилитаристское понимание индивидуальной рациональности. Речь идет не столько о тех или иных философских основаниях, сколько о несоответствии утилитаристских концепций российским экономическим реалиям. Внимательное чтение газетных публикаций с примерами конфликтов в переделах собственности или власти, а также работ Л. Тимофеева приводит к пониманию, что в основе выбора индивидов часто лежат мотивы, несовпадающие с увеличением дохода, а иногда - даже с минимизацией рисков. Поиск модели, адекватно отображающей выбор индивидом своего экономического поведения, стал одной из задач нашей работы.

Кроме того, к недостаткам микроэкономических теорий можно отнести их слабую философичность и внеисторичность, следствием чего является излишне упрощенный взгляд на мотивацию человеческой деятельности. В этом отношении большой интерес представляют работы, в которых современные методы анализа сочетаются с философским осмыслением экономических процессов и с анализом их сущности. В первую очередь это относится к работам таких авторов как Л.И. Абалкин, В.А. Волконский, Ю.Н. Гаврилец, В.В. Ивантер, А.Н. Илларионов, Д.С. Львов, В.И. Маевский, В.Л. Макаров, В.A. May, Б.З. Мильнер, А.Д. Некипелов, Н.Я. Петраков. Эти работы имеют принципиально важное значение для нашего исследования. Однако в них внимание уделено в основном агрегированным экономическим субъектам, а поведение индивидов рассматривается лишь как производное от сложившихся экономических отношений.

Таким образом, существует пространство для исследований, недостаточно освоенное экономической теорией, но связанное с актуальными для современной России проблемами. Речь идет о трансакциях15, участниками которых являются агрегированные субъекты, а индивиды, то есть люди с присущими им ценностными установками,

15 Более уместным в данном случае термином является обмен. Разграничение этих понятий содержится в диссертации и автореферате. субъективными оценками, неполной информацией, и следующей из этого ограниченной рациональностью. На уровне отношений между индивидами можно проследить механизм распространения коррупции, смешения формальных и неформальных норм, и связанные с этим особенности экономических отношений. Эти аспекты представлены в предлагаемой нами микроэкономической теории индивидуального обмена.

Гипотеза

Концепция индивидуального экономического обмена, предлагаемая в настоящей работе, представляет собой развитие экономической теории и распространение её на область обменов между физическими лицами. Это позволит: 1) рассмотреть с новых теоретических позиций ряд специфических черт экономических отношений в современной России и проблемы их соответствия формальным нормам; 2) выделить основные характеристики индивидуальных обменов и описать механизм институциональных изменений на микроуровне; 3) разработать модели институциональные конфликты на этом уровне; 4) выявить роль индивидуальных обменов в процессах неформальной институционализации собственности.

В итоге микроэкономический анализ индивидуального обмена в том виде, в котором мы его предлагаем, позволит выявить и исследовать природу специфических свойств и деформаций, характерных для современной экономики России, теоретически обосновать решения институциональных проблем российской экономики.

Цель работы

Разработка микроэкономической теории индивидуального обмена, адекватной российским реалиям, которая позволила бы описать и объяснить аномалии и деформации в системе экономических отношений современной России.

Названной целью определяются задачи исследования:

1. Выяснить экономическую природу рационального поведения индивида в транзитивной экономике и интерпретировать его в дискурсе современной экономической теории.

2. Раскрыть познавательный потенциал "триады Коммонса" для исследования особенностей и противоречий транзитивной экономике России.

3. Определить экономическую природу конфликтных отношений в транзитивной экономике, вскрыть содержание самого понятия "конфликт" и его структуры: конфликт норм, конфликт интересов, конфликт измерений.

4. Предложить и обосновать новую интерпретацию понятий институциональной недостаточности и институциональной избыточности. Раскрыть их роль в регулировании отношений индивидов при обмене.

5. Обосновать механизм формирования порядка в обмене на основе смешанной нормы, отражающей институциональные предпочтения обоих участников.

6. Построить математическую модель институционального конфликта.

7. Дать характеристику процессу деформализации отношений между работодателем и наёмным работником, происходящему в результате институционального конфликта и факторов, влияющих на оппортунистическое поведение работников.

8. Доказать, что понятие "экономические отношения", относящееся в основном к дискурсу традиционной политической экономии, имеет эксплицирующее значение применительно к новым институциональным теориям.

9. Доказать связь механизма превращения неспецифических ресурсов в специфические с процессами неформальной институционализации собственности.

10.Обосновать необходимость введения в контекст экономической теории понятия особый ресурс. Осуществить сравнительный анализ свойств особого ресурса и других экономических ресурсов. Определить роль особого ресурса в перераспределении переговорной силы и неформальной институционализации собственности.

11.Построить математическую модель перераспределения, переговорной силы между участниками обмена, осуществляемого при участии особого ресурса.

Объект исследования - экономические отношения в современной России.

Предмет исследования - процессы индивидуального обмена, их роль в формировании экономических отношений и в развитии институциональной структуры современной России.

Методологические и теоретические основы исследования.

Диссертационное исследование основано на многообразии методологических приемов, что характерно для современной экономической науки.

В экономической теории А. Смита обмен трактуется как проявление глубинных свойств человеческой природы. Эта характеристика, утраченная в неоклассике, оказывается важной в нашем исследовании для понимания экономических отношений в индивидуальном обмене. Существенно и определение обмена, данное к. Марксом: обмен определяется как момент, ".исходящий от индивида", в отличии от распределения, определенного как момент, ".исходящий от общества"16.

Методология неоклассической теории, и прежде всего, анализ эффективности, издержек, предельной полезности и других фундаментальных понятий, даёт возможность исследовать индивидуальные обмены с точки зрения интересов их участников. При этом раскрывается динамика экономического поведения и определяется множество равновесий

16 Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов / Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. - T.46. - 4.1. -С. 23-31. в индивидуальных обменах. Методология неоклассики позволяет обсуждать выдвигаемые в диссертации положения в дискурсе современной экономической науки.

Методологическое наследие "старого" институционализма (М. Вебер, Т. Веблен, Дж. Коммонс) находит применение в нашем исследовании. Особенно важным оказалось положение Дж. Коммонса об обмене, как единстве общности, конфликта и порядка. Это определило содержание той части диссертации, которая отведена анализу "триады Коммонса".

Наиболее существенной для нашего исследования является методология неоинституционализма и новой институциональной теории. Методологическими инструментами исследования послужили методы и приемы теории трансакционных издержек и вертикальной интеграции (Р. Коуз, О. Уильямсон), теории общественного выбора (Дж. Бьюкенен), теории прав собственности (А. Алчиан) и теории контрактов (Дж. Стиглиц, Дж. Мур, С. Гроссман, О. Харт и др.). В диссертации используются теоретически обоснованные в названых теориях математические модели.

Принципиальным методологической характеристикой данных моделей является то, что в них постулируются стохастическая и стратегическая неопределенности, присущие индивидуальным обменам. Важное значение имеют также представленная в этих теориях постулаты асимметричности информации и принцип методологического индивидуализма. Этот принцип переносит акцент на экономическое поведение индивида, имеющего собственные оценки обменов, их выгод и издержек. Тем самым объясняется выбор данного принципа в качестве одного из основных методологических подходов к проблеме индивидуальных обменов.

Предложенная в диссертации интерпретация индивидуальной рациональности опирается на предположение о том, что индивид выбирает экономическое поведение, руководствуясь не только материальными выгодами. Он принимает в расчет "аспект деятельности" и моральные нормы. Такой подход обоснован в работах лауреата Нобелевской премии А. Сена.

В методологической основе диссертации находится философское мировоззрение XX века: коммуникативные теории человеческого действия и взаимодействия (Юрген Хабермас), концепции дискурса как сферы власти, господства и борьбы различных интересов (Мишель Фуко), "теория справедливости" Джона Роулса, концепция этического обоснования права (Рональд Дворкин). Именно эти теории адекватны современной постиндустриальной экономике и характеру взаимодействий между индивидами в системе современных экономических отношений.

Методологической особенностью диссертационного исследования является попытка связать эти философские концепции с современными институциональными теориями. Такой методологический подход представляется нам особенно важным потому, что адекватная российской действительности институциональная концепция не отделима от философского осмысления общей траектории социально-экономического развития России, того места, которое занимают в ней фундаментальные сущности: человек, власть, справедливость, собственность, свобода.

Следует отметить также методологическую преемственность диссертационного исследования с принципами, реализованными в работах В.М. Полтеровича (теория институциональных ловушек), B.JI. Тамбовцева (типология экономических систем), Р. Капелюшникова (концепция стационарно-переходной экономики). Изучение этих работ во многом определило методологию и логику нашего исследования.

Научная новизна работы заключается в следующем:

1. Предложена концепция, согласно которой в экономических отношениях выделен аспект, представляющий их как отношения обмена, связывающие индивида с другими экономическими субъектами. Показана роль экономических отношений в процессах актуализации, распространения и закрепления норм. Доказано, что понятие "экономические отношения" имеет эксплицирующее значение применительно к современным институциональным теориям.

2. Раскрыт познавательный потенциал "триады Коммонса" в связи с экономическим обменом между индивидами. Выделены основные черты экономического обмена: конфликт, наличие общих выгод, порядок. Понятия конфликта, общности и порядка определены в терминах современных институциональных концепций.

3. Определена экономическая природа конфликтных отношений в транзитивной экономике современной России. Установлена структура конфликта: конфликт норм, конфликт интересов и конфликт измерений. Показано действие этих конфликтов в современной российской экономики и способы их смягчения.

4. Дана новая интерпретация рационального поведения индивидов в транзитивной экономике России. Она отличается от принятых в микроэкономике толкований тем, что в число индивидуальных приоритетов включены величины, выражающие институциональные предпочтения индивида.

5. Теоретически обосновано предложение, что порядок в обмене формируется на основе смешанной нормы, в которой отражаются институциональные предпочтения участников обмена.

6. С новых позиций рассмотрены актуальные для современной России проблемы несоответствия формальных норм реально существующим экономическим отношениям. В отличие от распространенной точки зрения, согласно которой критерием эффективности институтов служит интегральная величина (например, функция общественного благосостояния), наша концепция опирается на последовательное применение принципа методологического индивидуализма к оценке эффективности институтов. Такой подход позволяет оперировать индивидуальными предпочтениями, то есть оценивать институциональную среды с точки зрения индивидов, участвующих в обмене. Взгляд "изнутри" на развитие институтов, практически не применяемый в экономической теории, является необходимым условием для конструктивного институционального развития

России, для преодоления как институциональной недостаточности, так и институциональной избыточности.

7. На основе предложенной в работе интерпретации индивидуальной рациональности и структуры конфликта разработана математическая модель институционального конфликта. Модель дает возможность установить взаимозависимости между эластичностью выпуска фирмы по отношению к уровню соблюдения институциональных предпочтений принципала (которая тем выше для данной фирмы, чем сильнее выражены в её организации бюрократические черты) и величиной, выражающей институциональную конформность агента.

8. Дана характеристика деформализации отношений между работодателем и наёмным работником. Показана значимость институционального конфликта в этих отношениях, выявлены "эффект храповика" и "эффект центрифуги" и действие этих эффектов в современной российской экономике.

9. Предложена новая интерпретация неформальной институционализации собственности в современной России. В отличие от существующих позиций, в нашей интерпретации формальное определение прав собственности рассматривается как условия неполного контракта, которые доопределяются спонтанно в ходе сложных и разветвленных отношений обмена.

10. Показано, как процессы неформальной институализации собственности способствуют превращению ресурсов российской экономики в специфические активы, требующие заключения "отношенческих" контрактов.

11. Впервые выдвинуто предложение об эндогенном перераспределении переговорной силы с помощью особого ресурса. Проанализировано действие особого ресурса в форме насилия в своем реальном либо потенциальном статусах, а также обещания преференций или их действительного предоставления. Раскрыта политико-экономическая сущность особого ресурса в российской экономике.

12. Разработана математическая модель обмена с перераспределением переговорной силы и при участии монопольного владельца особого ресурса.

Положения, выносимые на защиту:

1. Методология экономической теории индивидуального обмена, основанная на современных философских концепциях и новейших направлениях экономической науки.

2 Процессы индивидуального обмена как решающая характеристика экономических отношений в современной России.

3. Положение о том, что значимость институциональных предпочтений индивида влияет на выбор рационального поведения. Это позволяет строить модели экономических отношений, адекватные российским реалиям.

4. Теоретическая интерпретация " триады Коммонса" и её значение для решения актуальных проблем экономических отношений в России. При этом значимыми оказывается каждый из компонентов этой триады: конфликт, общность и порядок.

5. Модель институционального конфликта, раскрывающая взаимозависимость между доходом агента, его институциональными предпочтениям и эластичностью выпуска по отношению к уровню соблюдения институциональных предпочтений принципала.

6. Положение об особом ресурсе, отличающемся от остальных видов ресурсов (труд, земля, капитал и т.п.) тем, что он не влияет на выпуск, а способствует перераспределению переговорной силы между участниками обмена. Формами особого ресурса являются насилие либо преференции в их реальном или потенциальном статусах. Определение функциональных особенностей этого ресурса в условиях экономики России.

7. Модель обмена, в котором участвуют владельцы специфических ресурсов и монопольный собственник особого ресурса. Данная модель иллюстрирует механизм перераспределения доходов и позволяет дать объяснение активности процессов перераспределения в современной российской экономике.

8. Положение о том, что собственность в современной российской экономике специфицируется не столько нормами прав сколько спонтанными эффектами процессов обмена.

Практическая значимость работы заключается не только в восполнении современных теоретических разработок, касающихся закономерностей развития российской экономики, но и в обосновании методологических и теоретических подходов к решению актуальных практических проблем: оздоровления экономических отношений, преодоления их деформации, создания условий для успешного социально-экономического развития. По материалам диссертации подготовлен спецкурс (дисциплины специализации) для студентов 4 курса, обучающихся по специальности "Экономика и социология труда".

Апробация работы

Результаты исследования обсуждались на: научных конференциях Костромского государственного технологического университета и Костромского государственного университета имени Н. А. Некрасова; заседаниях и теоретических семинарах Института экономики и кафедры экономической теории Костромского государственного университета; Кондратьевских чтениях (Москва, 1997); Российской научно-практической конференции "Стратегическое управление: регион, город, предприятие" (Н. Новгород, октябрь 2002); IX междисциплинарной дискуссии "Научно-технический переворот и перспективы инновационного развития России" (Москва, май 1997); Международной научно-практической конференции "Проблемы развития предприятий: теория и практика" (Самара, октябрь 2002); международной конференции "Инновационные процессы в управлении предприятиями и организациями" (МК-72-62, г. Пенза, ноябрь 2002); научном семинаре при кафедре прикладной институциональной теории МГУ (г. Москва, 2002); международной научно-практической конференции "Предприятия России в транзитивной экономике" (Ярославль, октябрь 2002).

По материалам диссертационной работы был представлены и опубликованы доклады на первой международной конференции по потребительскому образованию (Кострома, 2002), а также в Материалах междисциплинарных дискуссий, организованных Отделением исследования циклов и прогнозирования РАЕН (1998).

Публикации по теме исследования

По теме работы опубликованы 3 монографии и 18 статей. Общий объем 21 п.л. Кроме того, результаты исследования представлены в ежегодных отчетах по теме "Институциональные факторы динамики в транзитивных экономических отношениях России" (грант РГНФ № 00-02-00273), в разработке которой автор принимал непосредственное участие.

Логическая структура работы

В соответствии с назваными выше целями и задачами диссертация включает в себя: обоснование методологии экономической теории обмена (философичность и операциональность экономической теории, определения соотношений институциональных концепций с российской экономической реальностью, применения принципов методологического индивидуализма и рациональности к исследованию процессов обмена) - первая глава.

Далее осуществляется исследование конструкции обмена и его атрибутов, включая теоретическое обсуждение триады Коммонса (конфликт, общность, порядок), определяются пути и способы институционализации порядка - вторая глава.

Методологические и теоретические исследования, представленные в первых двух главах, позволяют логически обоснованно перейти к общей характеристике институциональной детерминированности обмена. Эта характеристика включает в себя определение институциональной недостаточности и институциональной избыточности с точки зрения участников обмена, сущности порядка и контракта, а также экстерналий обмена - третья глава.

Переходя к более конкретным аспектам экономической теории обмена, необходимо анализировать особые свойства институционального конфликта и способы его моделирования. В этой связи рассматриваются влияние институциональных предпочтений на индивидуальную рациональность в обмене, предпосылки обмена в условиях оптимального контракта и управление обменом. Особо уделяется внимание институциональному конфликту в трудовых отношениях - четвертая глава.

После конкретизации наиболее важных положений экономической теории обмена, их практических иллюстраций и моделирования, представленных в предыдущих главах, в заключительной пятой главе в соответствии с логикой исследования внимание возвращается вновь к общим теоретическим положениям исследования. Это - понятие экономических отношений в дискурсе новых институциональных теорий, включая характеристику отношения собственности, процессов её институционализации, анализ экономических отношений в повторных обменах и роли особого ресурса в перераспределении переговорной силы.

В приложении приводится математическая модель институциональных новаций в экономическом обмене двух индивидов.

Таким образом, конкретизация основных положений экономической теории обмена, сопровождаемая анализом фактического материала и моделированием, позволяет вновь обратиться к общему содержанию экономической теории индивидуального обмена, представив её в единстве методологических, теоретических и практических аспектов.

Логическая схема диссертации представлена на рисунке 1.

Рисунок 1: Логическая схема диссертации

Диссертация: заключение по теме "Экономическая теория", Скаржинская, Елена Матвеевна

Вместе выводы 1,2 и 3, содержащиеся в статье Р. Капелюшникова можно интерпретировать с помощью "эффекта храповика" и процесса интернализации нормы следующим образом.

В начальном периоде (момент заключения контракта) каждый работник характеризуется определенным значением институциональной конформности р, которое проявляется в дисциплинированности работника, его отношению к руководству предприятия и в готовности выполнять предписания администрации. В момент заключения контракта, руководство (принципал) не имеет достоверной информации о свойствах агента, поэтому

32 Частичная потеря вознаграждения работника при невыплате или при задержке зарплаты заслуживает, конечно, отдельного обсуждения. Поскольку этот вопрос не относится непосредственно к обсуждаемой проблеме, мы ограничимся только некоторыми соображениями относительно измерения этих потерь: их можно измерять как разность математического ожидания вознаграждения (с учетом субъективных вероятностей и с учетом инфляции) и размеров вознаграждения, причитающегося по контракту. оптимальным решением было бы предложение контрактного меню, обеспечивающего самоотбор. Однако, этот способ в российских условиях выглядит фантастическим. Логичнее предположить, что в результате действия явных и неявных условий трудовых отношений реализуется некоторый контракт, более или менее соответствующий институциональной конформности работника. Надо заметить, что на российских предприятиях хорошие отношения с начальством (следствие высокой конформности работника) всегда вознаграждались, причем иногда более высоко, чем собственно производительность работника.

Эти рассуждения незаметно привели нас на следующую стадию -поведения участников обмена после заключения контракта. Обозначим данную стадию как "ex post 1". На этой стадии зарплаты выплачиваются регулярно, положительное отношение работников к норме Ni вознаграждается, что вместе с действием инструментов неэкономического принуждения приводит к интернализации нормы N,.

Затем наступает следующая стадия, "ex post 2", на которой возникают задержки или невыплаты, причем им сопутствуют уменьшения социальных благ. Реакция работников, вообще говоря, может быть разной.

Во-первых, на предприятии, испытывающем трудности, может наблюдаться Х-эффект Лейбенстайна, возникающий, в частности, вследствие интернализации нормы. Если работники воспринимают трудности как общую проблему, верят в её разрешимость, и уверены, что руководство делает все возможное для повышения эффективности предприятия и повышения благосостояния работников, то их институциональные предпочтения могут склоняться в пользу нормы Ni. При этом не только смягчается институциональный конфликт, но и возрастает заинтересованность работников в том, чтобы норма Ni соблюдалась на более высоком уровне. Возрастает доля работников, согласных платить за соблюдение этой нормы, что позволяет руководству экономить на издержках контроля. Но, к сожалению, данная конструкция остается умозрительной: мы не можем привести для её иллюстрации примеров из российской экономической практики. Собственно, это не удивительно, если вспомнить как руководители предприятий-должников строили себе коттеджи в то время, когда работники не получали зарплату.

Во-вторых, если работники не могут или не хотят использовать "право голоса", то они могут просто уйти с предприятия, "голосуя ногами". Действительно, согласно исследованию Р. Капелюшникова, многие наиболее ценные работники уходили с предприятий-должников, особенно, если в регионе имелись более благополучные предприятия. Но, если другие предприятия региона были в таком же, или в худшем положении, то отношения коэффициента выбытия к коэффициенту найма был близок к единице, или даже меньше единицы33.

В-третьих, может наблюдаться (и фактически наблюдается) самая массовая реакция - падение трудовой дисциплины, снижение производительности труда, о которых говорилось выше. Оппортунистическое поведение значительной части работников вместе с обострением конфликта между институциональными предпочтениями работников и руководства приводят к тому, что даже дисциплинированные и лояльные к администрации в прошлом работники перестают поддерживать норму Nj. При этом администрация вынуждена соглашаться на многие нарушения этой нормы, расплачиваясь, таким образом, за собственное нарушение контракта - задержку или невыплату зарплаты. В результате катастрофически уменьшается доля людей, лично заинтересованных в соблюдении нормы Nb что можно назвать деинтернализацией нормы.

В-четвертых, невыплаты, и даже сама их возможность обуславливают поведение ex ante вновь принимаемых работников: работникам "высокого" типа при заключении новых контрактов с администрацией нет смысла выбирать контракт "высокого" типа, так как нет гарантии, что этот выбор

33 Капелюшииков Р. Указ. соч. (Таблица 8). даст им преимущества. То есть наблюдается "эффект храповика" в отношении нормы N).

Важно подчеркнуть, что оба негативных процесса - деинтернализация нормы и "эффект храповика" являются взаимоподдерживающими: чем сильнее проявляется* "эффект храповика", тем ниже доля работников, заинтересованных в соблюдении нормы. И, с другой стороны, чем процесс деинтернализации нормы сопровождается увеличением неявных трансакционных издержек, связанных с контролем, что ухудшает финансовое положение предприятия и уменьшает математическое ожидание ренты для работников "высокого" типа - а именно этот фактор вызывает "эффект храповика". Но этим действие деинтернализации нормы не ограничивается: вступают в ход межличностные отношения старых и новых работников предприятия. В этих отношениях проявляется осуждение старыми работниками, прошедших школу деинтернализации, "чересчур старательных" новичков, что дает дополнительный импульс "эффекту храповика".

Таким образом на стадии обмена, которой предшествуют невыплаты и задержки зарплаты, предприятие попадает в замкнутый круг, обусловленный совместным и взаимоподдерживающим действием двух внутренних институциональных факторов - деинтернализации нормы и "эффекта храповика". Поэтому внесение в проект нового Трудового Кодекса, предусматривающей ответственность руководителей предприятия за несвоевременную выдачу зарплаты, можно считать позитивным изменением.

Есть еще одна интересная особенность поведения работников на предприятиях-должниках, выявленная в статье Р. Капелюшникова. Руководителям предприятий был задан вопрос: Чтобы ситуация стала взрывоопасной, сколько месяцев должна не выплачиваться зарплата? Из результатов, которые автор назвал парадоксальными, приведем только часть данных, касающихся предприятий-должников34.

34 Капелюшников Р. Указ. соч. (Таблица 6).

Руководители предприятий должников считают, что ситуация станет взрывоопасной; если не выплачивать зарплату

• отдельному работнику - 5,6 месяцев;

• всему персоналу - 5,5 месяцев;

• половине персонала - 4,5 месяцев.

Парадокс, заключающийся в том, что события начинают принимать угрожающий характер при невыплате всему персоналу за 5,5 месяцев, а при невыплате только половине персонала всего ~ за 4,5 месяцев, Р. Капелюшников объясняет следующим образом. Выплаты половине персонала носят явно дискриминационный характер, и "руководители предприятий, которым по собственному опыту известно, чем чревато демонстративное пренебрежение нормами "справедливости", учитывали это обстоятельство в своих ответах"35.

Но к концу 90-х годов, когда проводилось исследование, представление о справедливости по уравнительному принципу уже не было распространенной нормой, а дискриминационные цены не воспринимались столь вопиющим нарушением справедливости, чтобы вызвать социальный взрыв. Люди к концу 90-х годов уже получили много уроков рыночной экономики и научились в ней ориентироваться (тем более, что их дополнительные заработки требовали значительной экономической активности). Конечно, их возмущение можно было "подогреть", переводя аргументацию в иной, нерыночный дискурс с понятиями о справедливости уравнительного типа. Но в категориях этого дискурса невыплата зарплаты л. всему персоналу является не меньшим основанием для забастовок и акций протеста, чем невыплата половине персонала.

Модель обмена, который сопровождается институциональным конфликтом, позволяет нам найти другое, более обоснованное на наш взгляд объяснение. В нашем объяснении существенным является вопрос, каким

35 Там же. С. 76. именно работникам выплачивались зарплаты, в то время, как остальные работники предприятия их не получали? В первую категорию попадают работники, от которых в наибольшей степени зависит выживание предприятия и (или) безопасность руководителей. Их лояльность требуется купить даже ценой увеличения задолженностей перед остальными . работниками.

В уравнении (7) присутствует величина е(Х), выражающая эластичность выпуска по отношению к уровню nt соблюдения работником нормы принципала. Но в этом уравнении речь шла только об одном агенте, в действительности же следует рассматривать эластичность выпуска по отношению к норме для разных групп работников - очевидно, что эластичность будет тем выше, чем к большим потерям для принципала может привести оппортунистическое поведение работников той или иной группы. Мы считаем, что дискриминация в вопросах выплаты зарплат на предприятиях-должниках определяется в основном именно данным принципом: в первую очередь зарплата выплачивается работникам, для которых эластичность е(Х) выше, чем у остальных. Но значение эластичности е(Х) в отличии от институциональной конформности р не зависит от качеств работника или от его функции издержек - оно определяется исключительно служебным положением работника и его местом в разделении труда на предприятии. Поэтому старательность работника и его трудовые показатели не влияют на эластичность е(Х), а значит не влияют на возможность попасть в привилегированную группу. У работника остаётся только один способ добиться того, чтобы руководитель пересмотрел низкую оценку е(Х) и включил данного работника в число тех лиц, чью лояльность он вынужден покупать при любых обстоятельствах. Это - доказать принципалу, что оппортунистическое поведение данного работника может дорого обойтись принципалу. С наименьшими для работника издержками это можно сделать, угрожая забастовками и другими акциями протеста. Но эти коллективные акции требуют, чтобы большое число работников стремились спонтанно повысить оценку своей эластичности. Поэтому, если зарплату не платят одному работнику, вероятность взрыва намного меньше, что подтверждается данными таблицы. Если же зарплату не платят всему персоналу, то работники теряют стимул доказывать, что их оппортунистическое поведение способно нанести руководству серьезный вред, так как отсутствует разделяющий контракт. В этом случае действуют другие факторы, не столь быстро приводящие к взрыву, как дискриминация по критерию е(Х).

Таким образом, руководитель, оценивая ex ante взрывоопасность своих стратегий, оценивает на самом деле вероятность того, что в равновесии по Штакельбергу, работники выберут стратегию, основанную не на доказательстве своей продуктивности и исполнительности, а на демонстрации способностей принести вред принципалу при сравнительно небольших издержках оппортунистического поведения.

Интересно, что данная микроэкономическая модель способна объяснить поведение различных профессиональных групп региона при невыплатах зарплат из бюджета. Если принципал (местная администрация) платит зарплату "врачам" и не платит зарплату "учителям", обосновывая свое решение большей значимостью лояльности "врачей", то при больших задержках зарплаты "учителя" будут вынуждены демонстрировать не свою лояльность, а высокий ущерб для администрации и общества своего неповиновения. Если же зарплату не платят всем, то стимул такого поведения снимается. Поэтому местная администрация инстинктивно прибегает к стратегии "уравнительной бедности" для всех групп работников, оплачиваемых из местного бюджета.

Таким образом, можно сделать следующие выводы: 1. Если имплицитный обмен сопровождается конфликтом норм принципала и агента, то возможность изменения условий контракта в одностороннем порядке, во-первых, неэффективна ex ante в силу "эффекта храповика", во-вторых, может приводить к неэффективности ex post, так как препятствует процессу интернализации нормы.

2. Неэффективности схемы breach contract резко возрастают, если принципал в стадии ex post прибегает к стратегии предложения "низких" контрактов для агентов, место которых во внутрифирменном разделении труда определяет низкую эластичность выпуска пот отношению к норме, и предложения "высоких" контрактов для агентов, у которых эта эластичность принимает большие значения. Неэффективность данной стратегии объясняется тем, что в равновесии по Штакельбергу, агенты выбирают стратегию, основанную не на доказательстве своей продуктивности, а на демонстрации своих возможностей нанести ущерб принципалу.

3. Стратегия разделяющих ex post контрактов по принципу эластичности выпуска приводит к отрицательным экстерналиям, воспитывая тип агента, поведение которого ориентировано не на подачу сигналов о своих высоких трудовых качествах, а на сигналы об опасности своего оппортунистического поведения. Это приводит к обострениям конфликта, неэффективным компромиссам между принципалом и агентом, и, в целом, к деформации экономических отношений.

Возможности управления обменом по другим динамическим схемам. Вначале рассмотрим, к каким последствиям может приводить схема full commitment в случае, когда обмен сопровождается конфликтом норм. Если принципал и агент не могут изменить условия связывающего их контракта даже при условии, что обе стороны предпочли бы другие условия, то, как показано в теории контрактов, данная схема равносильна действию одного контракта, заключенного ex ante. То есть, мы возвращаемся к статической модели, описанной в §4.3. В теории контрактов для решения проблемы неблагоприятного отбора предлагается применение контрактного меню. Для решения проблемы ненаблюдаемых действий разработаны модели контрактов, в которых реализуется компромисс между интересами принципала и агента36. Принципал заинтересован в том, чтобы максимально привязать доход агента к результатам работы фирмы для создания стимулов активности агента. Интересы агента, как субъекта чувствительного к риску, связаны получением гарантированного дохода. Важно подчеркнуть, что даже хорошо составленный контракт не позволяет полностью согласовать интересы и добиться наибольших общих выгод, поэтому в обмене не достигается общественный оптимум.

В нашем случае конфликтный потенциал, заложенный в противоречии между интересами агента и принципала, усугубляется институциональным конфликтом. Несовпадение институциональных предпочтений, как показано в §4.2, приводит к потерям выпуска даже при условии, что принципал имеет полную информацию об особенностях агента. Кроме того, как показано в §4.3, статический контракт в условиях институционального конфликта не снабжен механизмом, обеспечивающим его самовыполняемость.

Следует заметить, что обмен, в котором условия не могут быть изменены ни в одностороннем ни в двустороннем порядке, является редким и экзотическим явлением в экономической практике . Обычно, стороны предпочитают заключать либо неполные контракты, в которых не определены все условия, либо заключать срочные контракты, допускающие изменение условий по прошествии некоторого временного периода. Порядок в обмене, условия которого могут изменяться при согласии обеих сторон, обеспечивает более гибкое управление и позволяет избежать перехода конфликта в конфронтацию.

Однако, на пути применения срочных контрактов, регулирующих трудовые отношения в России, могут возникнуть серьезные проблемы. Дело

36 Одним из решений проблемы moral hazard служит контракт, в условия которого записано значение отношения правдоподобия (likelihood ratio). Пример использования отношения правдоподобия для дискретного распределения вероятностей рассмотрен в работе Salanie, глава 5.

7 Редкость full commitment сказалась на подборе его примеров в литературе по теории контрактов: обычно в качестве примера приводят правило "никогда не вступать в переговоры с террористами", практикуемое в ряде стран. См.: Ходжсон Дж., Указ. соч. 2000. в том, что новый Трудовой Кодекс содержит статью, согласно которой запрещается заключение срочного договора как средства уклонения от гарантий, предоставляемых по бессрочному договору. Поскольку в бессрочном договоре гарантии работнику предоставляются, то любой срочный договор можно рассматривать как уклонение от гарантий. Отсутствие верифицируемых признаков, позволяющих отделить "правильные" срочные договоры от "неправильных" оставляет большие возможности для интерпретаций и толкований. Следовательно, данная статья дает самые широкие полномочия гаранту трудового договора, которым является профсоюзная организация. Именно от решения профсоюза38 будет зависеть интерпретация нормы данной статьи Трудового Кодекса применительно к конкретным ситуациям, что открывает для профсоюзных руководителей огромное пространство для извлечения статусной ренты.

Здесь следует заметить, что данная статья и некоторые другие статьи нового Трудового Кодекса обладают еще одним отрицательным качеством — институциональной избыточностью. Это качество, как показано в §3.2, не менее опасно, чем институциональная недостаточность. Излишне жесткие требования соблюдения формальностей при заключении трудовых договоров могут дать эффект прямо противоположный защите прав работников -участники обмена, включая работодателя и наемного работника, стремясь сделать порядок более гибким и экономным в части трансакционных издержек, уведут свои отношения "в тень". Широко распространенная практика заключения двух контрактов - реального и "бумажного" — до сих пор объяснялась в основном стремлением работодателя уклониться от выплаты социального налога (работник также увеличивал свой доход, частично уклоняясь от налоговых обязательств, но, зато проигрывал в области гарантий). Институциональная избыточность некоторых статей

38 Проблемы необоснованно больших гарантий работникам, слабой защищенности прав работодателей и излишне большой переговорной силы ФНРП поставлены в статье С. Прохорова. См.: Прохоров С. ФНПР накинула удавку на шею работодателей // Новые Известия. - 2002, 30 января. - С.2. нового кодекса могут сообщить дополнительный импульс теневым трудовым отношениям.

Для того, чтобы этого не произошло, должна быть открыта возможность для легального использования срочных трудовых договоров, допускающих возможность пересмотра условий контракта при двустороннем согласии. Компромисс, возникающий в ходе согласования интересов, не означает, что обе стороны имеют равное влияние на изменение условий контракта. Как доказано в теории контрактов, решающее влияние на распределение переговорной силы (то есть распределения возможностей сторон влиять на условия контракта) имеет собственность. Именно собственник отчуждаемого актива, то есть принципал, обладает большей, чем агент, переговорной силой, и, как следствие, правом первого хода.

Право первого хода в обмене, сопровождающимся институциональным конфликтом, дает возможность принципалу предложить в следующем агенту новый контракт, внося в него изменения, основанные на наблюдениях за поведением агента в предыдущем периоде. Агент может согласиться на новый контракт, либо привести убедительные доводы для внесения изменений, либо расторгнуть отношения обмена. Эффективность решений принципала, таким образом, во многом зависит от точности его оценок деятельности агента. Точность и достоверность оценок составляют одну из основных проблем в теории контрактов. Но особенную остроту они приобретают, если речь идет о такой тонкой и неуловимой материи как соблюдение агентом институциональных предпочтений принципала.

Надо учитывать, что оптимальный контракт, учитывающий институциональную конформность агента (уравнение 7), является идеальной моделью, отражающей общие закономерности. На практике, точные значения переменных, выражающих институциональную конформность агента, принципалу неизвестны. Но, тем не менее, любой руководитель приходит к определенному мнению относительно дисциплинированности, гибкости и личной преданности любого из подчиненных. В некоторых организациях (например бюрократических) именно институциональная конформность агента определяет его ценность для руководителя, одновременно в таких (иерархических) организациях мнение руководителя во многом определяет условия явного или неявного контракта с агентом. Очевидно, что в таких организациях цена ошибки при выборе решения, основанном на недостоверной оценке институциональной конформности р и уровня соблюдения нормы пь будет большей.

Проанализируем последствия решений, основанных на недостоверной информации, с помощью таблицы 2. В таблице 2 левый столбец содержит варианты ненаблюдаемых действий агента (то есть уровень ni соблюдения институциональных предпочтений принципала), верхняя строка варианты того, как принципал оценивает деятельность агента. В клетках таблицы приведены решения, которые может выбрать принципал на основе своих субъективных оценок. Эффективность каждого из этих решений можно оценить по двум критериям - полезности принципала в текущем периоде и влиянии на интернализацию нормы N^

Анализируя варианты решений в таблице 2, можно сделать вывод, что эффективное управление обменом достигается в том случае, когда принципал завышает оценки для "высокого" типа и занижает оценки для "низкого" типа агентов.

Заключение

1. Разработана микроэкономическая теория индивидуального обмена, адекватная российским реалиям. Она позволила описать и объяснить аномалии в системе экономических отношений современной России. Для современной российской экономики характерна высокая активность персонализированных обменов. Эти обмены являются источником спонтанного нормообразования. При этом значимы и взаимосвязаны все три компоненты "триады Коммонса": конфликт между участниками обмена; общность их интересов; порядок, смягчающий конфликт и регулирующий отношения участников.

2. Выяснена экономическая природа рационального поведения индивида в транзитивной экономике и дана её интерпретация в дискурсе современной экономической теории. Российским реалиям соответствует следующая интерпретация индивидуальной рациональности. Индивид принимает решения, ориентируясь на доход от обмена, на соответствие порядка в обмене собственным институциональным предпочтениям и на эго-ренту. При этом индивид интерпретирует действия партнера в рамках определенного дискурса, избранного им, или навязанного ему извне. Институциональные предпочтения, т.е. предпочтения индивида в области принципов, норм и правил, имеют тем большее значение, чем выше институциональная неоднородность и нестабильность той среды, в которой совершаются обмены.

3. Определены экономическая природа конфликтных отношений в транзитивной экономике, содержание самого понятия конфликт и его структура: конфликт норм, конфликт интересов, конфликт измерений. Конфликт интересов возникает как следствие разногласий индивидов по поводу распределения общей выгоды. Конфликт норм возникает как следствие того, что индивид совершает выбор экономического поведения под влиянием собственных институциональных предпочтений. Конфликт измерений возникает вследствие несовпадения индивидуальных шкал измерения выгод и издержек. Все три конфликта взаимосвязаны и влияют на установление порядка в обмене.

4. В результате конфликта норм вырабатывается смешанная норма, определяющая порядок в обмене. Смешанная норма отражает институциональные предпочтения участников обмена и свойства той институциональной среды, в которой совершается обмен. Формирование смешанной нормы зависит от распределение переговорной силы между участниками обмена. На это распределение в свою очередь влияют факторы экономического и неэкономического принуждения. В случае неэкономического принуждения взаимные ожидания участников и выбор ими экономического поведения зависят в значительной степени от дискурса, в котором формулируются и интерпретируются формальные и неформальные нормы.

5. Предложена и обоснована новая интерпретация понятий институциональной недостаточности и институциональной избыточности. В соответствии с данной интерпретацией формальные нормы рассматриваются как предпосылки для формирования порядка в обмене. Участники обмена оценивают формальные нормы с точки зрения собственных институциональных предпочтений. При этом важным является вопрос, какой уровень координации действий и контроля предпочитают участники обмена, и как порядок в обмене соотносится с существующими формальными нормами. На основе исследования сделаны следующие выводы. Если порядок в обмене, основанный на совместной стратегии индивиды считают эффективным, то попытки третьей стороны (государства, организаций, фирм) контролировать обмен с помощью норм, будут расцениваться участниками обмена как институциональная избыточность. Если для организации порядка индивидам требуется более сильная норма - правило, но институциональная среда не содержит подходящей для этого нормы, то участники обмена оценивают данную ситуацию как институциональную недостаточность. Проявлением институционального конфликта могут служить различные оценки участниками обмена той институциональной среды, в которой совершается обмен: индивиды могут предпочитать разные степени регламентации порядка в обмене нормами законодательства. Институциональная недостаточность, так же как институциональная избыточность обостряют конфликт и снижают эффективность обмена для его участников. *

6. Построена математическая модель институционального конфликта. В частности, институциональный конфликт в трудовых отношениях между принципалом и агентом имеет разрешение в виде полного контракта, основанного на смешанной норме. В равновесии вознаграждение агента определяется как функция следующих переменных: 1) эластичность выпуска по отношению к уровню соблюдения институциональных предпочтений принципала; 2) показатель институциональной асимметрии (величина, отражающая пропорцию в которой смешанная норма определяет уровни соблюдения конфликтующих институциональных предпочтений принципала и агента; 3) предельная норма замещения институциональных предпочтений агента на доход. Вознаграждение агента возрастает по первой переменной и убывает по двум другим. Произведение двух последних переменных является обратной величиной по отношению к институциональной конформности агента, т.е. показателю того, насколько агент готов следовать институциональным предпочтениям принципала.

7. В результате исследования выяснилось следующее. Смешанная норма способствует отклонению контракта от норм законодательства, т.е деформализации трудовых отношений. В динамике развития трудовых отношений в современной России наблюдаются "эффект храповика" и "эффект центрифуги". Первый из этих эффектов проявляется в том, что оппортунистическое поведение принципала приводит к обострению институционального конфликта и к снижению институциональной конформности агента на стадии ex ante и к замедлению интернализации нормы на стадии ex post. Второй эффект проявляется в том, что в организациях бюрократического типа (а также в фирмах с высокой степенью эластичности выпуска по отношению к институциональным предпочтениям принципала) происходит автоматическая селекция наёмных работников по принципу институциональной конформности. Это приводит к интернализации нормы принципала и к снижению издержек контроля. Недавно принятый Трудовой Кодекс существенно снижает возможности для оппортунистического поведения принципала, и, тем самым, ослабляет "эффект храповика". С другой стороны, некоторые статьи Кодекса препятствуют заключению срочных трудовых контрактов, стимулирующих институциональную конформность агента. В результате может наблюдаться замедленная интернализация нормы и снижение эффективности трудовых отношений.

8. Микроэкономический анализ индивидуального обмена тесно связан с интерпретацией понятия "экономические отношения". Экономические отношения в нашей интерпретации есть прежде всего отношения обмена, отражают взаимодействия индивида с другими индивидами или с агрегированными субъектами, причем экономическая мотивация играет ключевую роль в этих взаимодействиях.

Экономические отношения, возникающие в ходе длительных или повторяющихся обменов, являются источником институциональных изменений на микроуровне. В процессе таких обменов между индивидами происходит не только обмен ценностями, но и обмен нормами. Порядок, регулирующий длительный или повторяющийся обмен, порождает также институциональные экстерналии: нормы, используемые в данном обмене, распространяются на другие экономические отношения, в которых участвуют индивиды. Таким образом, происходит спонтанная институционализация экономических отношений, источником которой является процесс обмена. Отсюда следует, что понятие "экономические отношения, относящееся в основном к дискурсу традиционной политической экономии, имеет эксплицирующее значение применительно к новым институциональным теориям.

9. Понятие собственности, традиционно воспринимаемой как решающая характеристика системы экономических отношений, дополняется новым содержанием. Процессы индивидуального обмена выступают в качестве одного из факторов институционализации собственности. В современной России формальные права собственности, в силу их недостаточной спецификации и в силу неэффективности систем контроля и принуждения к их соблюдению, представляют собой неполный и незащищенный контракт. В процессах индивидуального обмена происходит дополнительная спецификация и неформальная институционализация прав собственности, частным проявлением чего является спонтанная приватизация и активность процессов перераспределения и захвата собственности. Неформальная институционализация собственности в России приводит к тому, что собственность специфицируется не столько нормами права, сколько нормами, спонтанно выработанными в процессах индивидуального обмена.

10. Важным следствием неформальной институционализации собственности является превращение ресурсов российской экономики в специфические активы. Механизм превращения неспецифических ресурсов в специфические взаимосвязан с процессами неформальной институционализации собственности. Эти процессы вызывают большие сложности при идентификации реального собственника, получающего доход и контролирующего ресурсы. Такого рода анонимность собственности создает благоприятную институциональную среду для превращения неспецифических ресурсов в специфические активы. С другой стороны, наличие специфических активов вызывает необходимость заключения "отношенческих" контрактов, что в свою очередь способствует неформальной институционализации собственности. Эти проблемы, и в частности, идентификация собственника чрезвычайно актуальны для современной российской экономики.

11. Предпосылкой для неформальных контрактов служит монополизация ресурса, представляющего собой насилие либо преференции в их реальном, или в их потенциальном статусах. В ходе исследования выявилась необходимость введения в контекст экономической теории понятие "особый ресурс". В экономической науке нет другого понятия, которым бы определялся такой ресурс, который не является фактором производства, а влияет только на изменение переговорных позиций участников обмена. Этим особым ресурсом обеспечивается перераспределение переговорной силы и неформальная институционализация собственности.

Сравнительный анализ особого ресурса позволил сформулировать его основные свойства, выделяющие его как из ряда традиционных ресурсов, так и из совокупности специфических ресурсов, в которую он входит. а) Особый ресурс увеличивает переговорную силу своего покупателя, и тем самым увеличивает его ожидаемый доход. б) Особый ресурс комплементарен по отношению к другим ресурсам, используемым в обмене, т.е. дает доход только при использовании других ресурсов. в) В общем случае особый ресурс является неверифицируемой величиной, в частности, этот ресурс принимает ненаблюдаемые значения. г) Формами особого ресурса являются властный, административный ресурс, использование личного авторитета, а также применения насилия или его угрозы. д) Особый ресурс имеет два статуса: действительный (санкции со стороны его владельца) и потенциальный (угрозы или обещания). Предельные издержки владельца особого ресурса являются пренебрежимо малыми, если этот ресурс используется в своем потенциальном статусе.

12. Возможность купли-продажи особого ресурса приводит к эндогенному распределению переговорной силы между участниками обмена, что существенно сказывается на условиях локального равновесия. Предложенная нами математическая модель перераспределения переговорной силы в обмене между Продавцом и Покупателем с участием особого ресурса определяет условия равновесия. При этом показано, что равновесная стратегия одного из контрагентов связана с использованием особого ресурса в тех случаях, когда другой контрагент будет стремиться к пересмотру контракта.

Микроэкономический анализ индивидуального обмена, оставляя в стороне сложные проблемы обменных процессов между агрегированными экономическими субъектами, межотраслевые и внутриотраслевые обмены, позволяет сосредоточить внимание на закономерностях поведения индивидов в этих процессах. Эти закономерности, в свою очередь, оказывают сильное влияние на тенденции обменов между агрегированными субъектами, поскольку, как это было показано, воздействуют на перераспределение собственности, на специфичность инвестиций и на распределение переговорной силы между фирмами. Таким образом, предложенная в диссертации концепция индивидуального обмена позволяет объяснить существенные свойства современной российской экономики, выявить природу деформации экономических отношений, и, вместе с тем, определить перспективу их развития. А это является важным условием для продуктивности экономической теории в решении актуальных проблем современной России.