Региональная экономическая политика КНР тема диссертации по экономике, полный текст автореферата

Автореферат диссертации по теме "Региональная экономическая политика КНР"

"Г8 ОД 1 В АВГ 1998

На правах рукописи

КОРИЕЙЧ" ТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА

1Г

Региональная экономическая политика КНР (1978-1997 гг.)

Специальность 08.00.14 - Мировое хозяйство и международные экономические отношения

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук

Москва - 1998

Работа выполнена в Институте международных экономических и политических исследований Российской Академии Наук

Научный руководитель:

доктор экономических наук Л.И. Кондрашова

Официальные оппоненты:

доктор экономических наук И.Г. Ушкалов

кандидат экономических наук Г.А. Ганшин

Ведущая организация - Географический факультет Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова

Защита состоится «_»__ 1998 г. в_ч

на заседании диссертационного совета К 002.22.04 в Институте международных экономических и политических исследований РАН по адресу: Москва, 117418, ул. Новочеремушкинская, 46

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИМЭПИ

РАН.

Автореферат разослан «

»

1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

К 002.22.04

Кандидат экономических наук у С.П.Петухова

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертации объясняется уже самим объектом исследования: Китай - одно из самых крупных по территории государств мира с более чем миллиардным на селением, переживающее в настоящее время важный этап своей истории. Совершив революцию и продвинувшись по пути социалистической индустриализации, Китай после ряда социально-экономических потрясений в виде «большого скачка» и «культурной революции» приступил к рыночным реформам и за два десятилетия добился впечатляющих результатов, став мировым лидером по темпам экономического роста.

Однако сами масштабы Китая не позволяют относиться к нему как единому монолиту. Каждая из административных единиц страны имеет население, сопоставимое с населением многих государств Европы (в отдельных провинциях - более 100 млн. человек), обладает достаточно мощным экономическим потенциалом и отличается культурным своеобразием. В таких условиях региональная политика (РП) как сфера деятельности по управлению экономическим, социальным и политическим развитием страны в пространственном, региональном аспекте, т.е. связанная с взаимоотношениями между государством и районами, а также районов между собой в целях дальнейшего повышения эффективности общественного производства и сглаживания социально-экономических диспропорций, приобретает исключительную важность. Можно считать, что достаточно разумная РП китайского руководства, направленная на использование экономических возможностей отдельных регионов и выбор приоритетов развития, сыграла немаловажную роль в деле ускорения экономического развития страны.

Большой интерес для науки представляет также проблема дифференциации темпов и методов рыночных преобразований в отдельных районах Китая. Это касается и финансовых взаимоотношений Центра и мест, и инвестиционной политики, и степени

внешнеэкономической открытости, и, наконец, прямого административного воздействия Центра на регионы, в том числе через аппарат господствующей Коммунистической партии.

На данной концептуальной стадии разработки новой российской РП большое значение имеет изучение эволюции РП в странах, осуществляющих одновременно с нами переход от централизованной к рыночной системе хозяйствования. Особенно важно обратиться к до сих пор недооцениваемому опыту КНР, которая добилась больших успехов в проведении экономической реформы и успешно справляется с дезинтеграционными тенденциями. Сопоставление РП России и Китая вполне правомочно и исходя из социалистического исторического наследия той и другой страны, и из огромных территориальных масштабов наших стран.

В свете вышеизложенного в качестве основных целей данной диссертации выступают следующие: исследование теоретических и методологических основ проведения РП в КНР; анализ места РП в общенациональной стратегии социально-экономического развития страны; разбор концепций регионального развития и конкретных мероприятий по их реализации; оценка опыта и перспектив РП КНР и анализ степени ее эффективности.

Постановкой указанных целей определяются следующие конкретные задачи диссертации:

• проанализировать эволюцию концепций регионального развития КНР и степень влияния на них зарубежной экономической мысли; выявить принципиальные отличия современных региональных программ от маоистской политики 60-70-х гг.;

• дать подробный анализ изменений в административном делении страны в 80-е и 90-е гг. и общих направлений городской реформы как важнейшей составной части проведения РП; установить возможности РП в управлении процессами трансформации территориальной структуры хозяйства и населения;

• раскрыть характерные особенности формирования в КНР структур «территориальной открытости» - основы создания и функционирования «специальных экономических зон» и других территорий с особым статусом, рассмотреть инвестиционную

политику (включая привлечение иностранного капитала) как один из инструментов реализации РП на региональном уровне;

• исследовать финансовые взаимоотношения Центра и мест, дать оценку результатов т.н. «регионального финансового подряда» как китайского варианта бюджетного федерализма, а также налоговой реформы 1994 г. с механизмом «двухканального потока» налоговых отчислений;

• проанализировать конкретные результаты проведения РП как в размещении производительных сил, так и в социальной сфере; а также в области подъема отсталых районов и использования потенциала приморской зоны;

• вычленить проблемы, возникшие в ходе проведения РП, а также пути их решения на современном этапе развития страны;

• выявить перспективы проведения РП в Китае за порогом 2000 г.

В качестве предмета исследования взяты основные направления РП КНР, ее эволюция, цели, механизм функционирования и эффективность результатов.

Хронологические рамки работы охватывают период 19781997 гг., т.е. период проведения широкомасштабной экономической политики. Специфика указанного периода выявляется в сравнении с положением, существовавшим на дореформенном этапе развития.

Методологически автор руководствовался принципами объективного научного подхода, комплексного анализа, взвешенности в подаче материала в сочетании с отдельными специальными методами экономического и статистического анализа.

Теоретическую основу диссертации составили труды отечественных и зарубежных (в том числе, китайских) ученых, посвященных проблемам регионального развития. В диссертации учтены ценные результаты, содержащиеся в работах отечественных специалистов и получившие достаточно полное освещение в трудах Н.Н.Баранского, Н.Н.Колосовского, А.Е.Пробста, В.В.Кистанова, П.М.Алампиева, В.М.Четыркина, С.А.Николаева, А.Г.Гранберга и других авторов. Также следует отметить моно-

графии, в основном посвященные критическому анализу зарубежного опыта (в частности, работы Н.Н.Некрасова, Э.Б.Алаева, Ю.М.Павлова, коллективные монографии «Региональное программирование в развитых капиталистических странах» и «Государственное регулирование размещения производительных сил в капиталистических и развивающихся странах» и др.).

Большое значение для разработки важнейших положений диссертации имели фундаментальные работы отечественных ученых 80-х гг., где наряду с анализом проведения РП в ряде стран (С.С.Артоболевский, Л.В.Смирнягин, О.В.Грицай,

A.И.Ибрагимов, А.Я.Певзнер, М.А.Павлова), уже поднимались и проблемы РП в СССР, хотя в основном эти работы были посвящены анализу территориальных сдвигов, принимаемых региональных программ, методологическим и прикладным аспектам размещения производительных сил (Б.С.Хорев, А.Н.Алымов, Ф.Д.Заставнын, А.Я.Якобсон и др.).

В процессе работы диссертант опирался также на труды советских ученых-китаеведов, в работах которых содержится анализ различных аспектов региональной экономической политики и возникших на пути ее реализации проблем, решавшихся китайским обществом на различных этапах развития, -М.А.Башок и И.А.Балюк, В.В.Величко, Г.А.Ганшина,

B.Г.Гельбраса, П.Б.Капралова, Л.И.Молодцовой, В.Я.Портякова и других авторов.

Важные теоретические и практические проблемы реализации РП КНР поставлены в работах таких китайских экономистов, как Лю Гогуан, Ма Хун, Сан Байчуань, Сюе Муцяо, Чэнь Душэн, У Цзинлянь, Цзян Цинхай. Для публикаций этих и ряда других китайских авторов характерен растущий аналитический уровень, а также известная полемичность, отражающая сложность и неоднозначность происходящих в стране региональных процессов.

Среди работ зарубежных ученых, посвященных анализу проблем регионального развития КНР, выделяются публикации таких специалистов, как Б. Наутон, Н.Ларди, Д.Денни, М.Шюллер, В.Флейтчер, Ма Цзюнь, Го Ванцин, Ху Анган, Чэн Цзян, Мария Сячань, Хуан Яшен, Матсуо Макино и др.

Информационной базой диссертации послужили китайские периодические экономические издания: журналы «Цзинцзи яньцзю» («Экономические исследования»), «Цзинцзи вэньти таньсо» («Обсуждение экономических проблем»), «Цзинцзи кэ-сюе» («Экономические науки»), «Цзинцзи дили» («Экономическая география»), «Чжунго цзинцзи вэньти» («Проблемы китайской экономики»), «Кайфа яньцзю» («Исследования открытости») и др.

Ценные сведения почерпнуть! из информационных ежегодников, регулярно публикуемых центральными государственными ведомствами КНР (в частности, «Чжунго цзинцзи няньцзянь», «Чжунго тунцзи няньцзянь», «Чжунго тунцзи чжайяо»), а также итогов выполнения пятилетних и годовых планов в китайских газетах «Жэньминь жибао», «Цзинцзи жибао», «Цзинцзи цань-каобао». При этом автор столкнулся с определенными трудностями, связанными с несовершенством статистической службы КНР. Свидетельством этого может служить разнобой и противоречивость ряда данных официальной статистики (особенно это касается ряда показателей, характеризующих финансовые взаимоотношения Центра и мест), структурная несопоставимость отдельных годовых и обобщающих статистических сводок, периодический пересмотр показателей за прошлые годы.

Автором проанализированы материалы съездов и пленумов КПК, сессий ВСНП, выступления руководящих деятелей страны по вопросам стратегии регионального развития КНР, а также многочисленные нормативные акты, в основном регламентирующие порядок проведения политики территориальной открытости как составной части проводимой РП.

Внимательно изучались также специализированные издания зарубежных стран - China Quarterly, Far Eastern Economic Review, Asian Survey, Journal of Contemporary Asia, Studies of Comparative Communism.

Степень исследования темы. Об уровне изученности проблемы следует говорить в трех аспектах: в Китае, в целом за рубежом и в нашей стране.

В Китае региональному аспекту экономических исследований уделяется огромное внимание: чуть ли ни каждая админи-

стративная единица публикует свои собственные статистические ежегодники, Институт географии АН КНР и географический факультет Пекинского университета издали несколько серий географических и экономико-географических описаний провинций. К настоящему времени в научных изданиях и периодической печати предприняты попытки оценить сильные и слабые стороны политики решения региональной проблемы, как в дореформенное время, так и за годы проведения реформы, проанализировать использование определенных и, несомненно, правильных направлений подобной политики (в частности, сокращение региональных различий в уровне социально-экономического развития). Однако обобщений и солидных публикаций, специально посвященных проблемам региональной экономической политики, пока нет.

На Западе также преобладают работы по экономике КНР в целом, с традиционным упором на политические аспекты ее проведения (в частности, ряд публикаций в журнале «China Quarterly», экономические анализы, подготовленные специалистами Всемирного банка и Международного валютного фонда), либо детализированные типа «полевых» исследования в рамках отдельных провинций или даже уездов и деревень.

С началом широкомасштабной реформы 1978 г. РП КНР как сознательно и последовательно разрабатываемая система действий центральных и местных органов власти претерпела ряд кардинальных изменений, анализу которых в нашей стране также посвящено немало научных публикаций. Однако основное внимание было уделено макроэкономическому анализу или же отдельным аспектам этой проблемы, в частности особенностям проведения открытой внешнеэкономической политики (см. работы Е.Н.Самбуровой и Л.Б.Вардомского, П.М.Мозиаса, В.С.Милонова, Ю.В.Цыганова, С.А.Манежева и др.). Ряд авторов, занимающихся определенными проблемами проведения реформ в КНР, включают в свои исследования региональный раздел (см., в частности, работы И.Б.Шевеля по особенностям проведения финансовой политики или работы А.А.Москалева, Д.А.Жоголева, Т.В.Лазаревой и Е.В.Пузицкого, посвященные национальному вопросу в КНР).

В то же время детального анализа механизмов реализации РП практически не проводилось, что в основном было связано с отсутствием достоверных статистических данных на уровне административных единиц. Появление таких данных позволило восполнить этот пробел, а также проанализировать некоторые итоги проведения РП КНР, в том числе с учетом введения в 1994 г. новой налоговой реформы, а также оценить перспективы региональной экономики и региональной экономической политики КНР.

Также почти не изучены территориальные аспекты планирования в Китае, об этом свидетельствует отсутствие публикаций на эту тему.

Научная новизна. Поисковый характер и новизна настоящей диссертации определяется тем, что она представляет собой первую попытку комплексного исследования проблемы разработки и осуществления РП КНР в период трансформации от централизованной к рыночной экономике, начиная с изучения исторического наследия и теоретических основ формирования современной концепции регионального развития страны, и, кончая формулировкой задач, целей и этапов этого развития, при этом РП рассматривается в качестве ведущей составной части экономической политики в целом.

Кроме того, автором вводится в научный оборот значительный объем нового фактического и статистического материала и, на этой основе уточняются или развиваются существующие представления по ряду конкретных вопросов. Это относится, в частности, к разделам работы, где рассматриваются вопросы территориального планирования в КНР, анализируются основные итоги провозглашенного в 1992 г. курса на подъем внутренних районов как альтернативы приоритетному развитию приморской зоны, а также рассматривается последствия проведения налоговой реформы 1994 г. на региональном уровне.

Элементом новизны данной работы является описание финансовых взаимоотношений центра и мест на уровне административных единиц КНР, с точки зрения масштабов и динамики этого процесса. При этом, обобщая и систематизируя разрозненные данные различных официальных источников, в ряде случаев

автор использует самостоятельные расчеты для получения отсутствующей в готовом виде статистической информации, в частности по финансовым трансфертам между Центром и местами.

Автором проведена классификации трех макрозон (Восточной, Центральной и Западной), а также административных единиц КНР по уровню экономического развития, а также сделана попытка выяснить, каковы тенденции изменения уровня экономического развития как макрозон, так и административных . единиц КНР, иными словами, выяснить с учетом последних статистических данных, уменьшаются или увеличиваются территориальные диспропорции в экономическом развитии различных частей страны в результате проведения РП.

Практическое значение. Изучение опыта проведения РП в Китае имеет, как представляется, три важных «среза» - теоретический, научно-практический и прикладной. В теоретическом плане рассмотрение китайского опыта позволяет предметно выйти на перспективную и еще далеко не полностью разработанную экономической наукой проблему места и роли РП в процессе перехода к рынку, во время которого неминуемо обострение региональных диспропорций и межрегиональных противоречий (вплоть до политического раскола). Естественно, для сохранения социальной стабильности, смягчения дезинтеграционных тенденций требуется усиленное вмешательство государства в региональные проблемы и, опыт КНР по сглаживанию региональных конфликтов имеет международное значение.

В научно-практическом плане актуальным представляется изучение получаемых Китаем как позитивных, так и негативных результатов в практическом осуществлении различных мероприятий РП, в решении ряда экономических и социальных проблем с тем, чтобы максимально использовать все рациональное в интересах выработки новой региональной стратегии России.

Прикладной аспект проблемы охватывает изучение КНР Китая как перспективного партнера по широкомасштабному экономическому сотрудничеству на региональном уровне (особенно на российском Дальнем Востоке), выявление его наиболее многообещающих направлений и форм.

Апробация работы. Диссертация представляет собой обобщение длительных исследований автора по широкому кругу вопросов регионального развития КНР, включая региональные аспекты внешнеэкономической открытой политики. Со своими взглядами по данной проблематике автор выступал в периодической печати и конференциях, в том числе международных, организованных ИЭМСС АН СССР («Специальные экономические зоны КНР и СССР: опыт организации функционирования», Москва, 1991 г.), АН провинции Гуандун (Гуанчжоу, КНР, 1991 г.), ИДВ РАН (Москва, 1997 г.), на заседаниях Ученого совета ИМЭПИ РАН (совместный доклад с Л.И.Кондрашовой «Реформа и региональная экономическая политика КНР (1979-1997 гг.), 1997 г.), на круглых столах ИМЭПИ РАН.

Структура и логика диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, а также статистического приложения.

Во введении дается краткое определение предмета исследования - РП КНР как составной части общеэкономической политики, обосновывается научная и практическая актуальность темы, определяются цели и методология исследования, дается обзор и характеристика использованных источников и литературы.

В первой главе анализируется дореформенный опыт проведения РП. Кроме этого рассматривается эволюция концепций регионального развития, положенных в основу государственной РП с началом широкомасштабной экономической реформы, при этом этот период делится на два основных этапа: первый охватывает 1978-1992 гг. (это начальный этап проведения РП, этап выработки новых концепций и проведения экспериментов). Второй же этап, открывший путь действительно рыночным преобразованиям, в том числе, и в сфере региональной экономики, продолжается и по сей день.

Во второй главе рассматривается конкретный механизм реализации РП КНР в области финансовых взаимоотношений Центра и мест, в сфере территориального планирования (включая создание структур территориальной открытости и про-

ведение «городской реформы»), а также в области инвестиционной политики, включая привлечение иностранного капитала.

В третьей главе проводится анализ изменений уровня экономического развития административных единиц КНР, произошедших в результате проведения РП, рассматриваются проблемы, возникшие в ходе реализации этой политики, а также пути их решения. Особое внимание уделяется перспективам проведения РП в Китае в ближайшее десятилетие.

В заключении излагаются основные выводы, к которым автор пришел в результате исследования.

П. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ

Теоретические основы и особенности реализации РП КНР на дореформенном этапе развития и этапе проведения комплексной реформы.

Ог периода революций и войн, предшествовавших созданию КНР, молодой республике досталась слабо интегрированная территория с отдельными очагами развития промышленности. Одной из первых задач новой власти было преодоление политической раздробленности, в основе которой лежало натуральное и полунатуральное хозяйство.

Развернувшаяся индустриализация опиралась на постулаты централизованного планового хозяйства и полной экономической самостоятельности, фактической независимости от мирового рынка. На вооружение были взяты принципы географического разделения труда, специализации и кооперации производства, разработанные советской наукой. В годы «первой пятилетки» (1953-1957 гг.) началось создание мощных индустриальных комплексов, освоение отсталых регионов, широкое транспортное строительство.

Однако с конца 50-х гг. в течение двух десятилетий в экономической политике КНР верх одержали маоистские идеалы «казарменного коммунизма» и связанные с ним «принципы равномерного размещения производительных сил», повсеместного

создания мелкого производства, организации в каждом регионе замкнутого индустриального комплекса, сдерживания процесса урбанизации. Развитию приморских районов, считавшихся наиболее уязвимыми в военном отношении, ставились искусственные заслоны. Новое капитальное строительство сконцентрировалось в юго-западных регионах, где возводилась т.н. «третья линия обороны», при этом упор делался на экстенсивные, а не на интенсивные факторы экономического роста, на равномерное размещение производительных сил, а не на рациональное географическое разделение труда. Главным рычагом реализации государственного курса стало централизованно регулируемое инвестирование и протекционизм.

Вследствие крайне низкого использования вводимых мощностей сохранялись территориальные различия в уровне экономического развития между приморскими и внутренними районами страны и нерациональная структура промышленного производства. Игнорирование природно-географические условия каждого региона, принципов специализации производства и территориального разделения труда сдерживало интеграционные процессы в экономике и вело в конечном счете к торможению экономического роста.

Встав на путь рыночных реформ, руководство КНР пошло на значительное расширение прав местных властей, пытаясь сохранить за собой наиболее важные контролирующие функции. На первом этапе реформы (примерно до 1993 г.) политика сочетания плана и рынка привела к противоречивому единству децентрализации и централизации, либерализации и административного контроля. В рыночные отношения китайские регионы вступали не «единым строем», при этом передача прав в пользу предприятий и мест не сопровождалась адекватным перераспределением обязанностей между различными уровнями хозяйственного управления, что привело к возникновению противоречий и по линии Центр-провинции, и между провинциями.

После 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва в 1978 г. наметились принципиальные изменения в политике размещения производительных сил с решительным отступлением от предыдущих «левацких» концепций, новая региональная стратегия опиралась

на сознательное использование объективных законов неравномерного экономического развития отдельных районов и общественного разделения труда между районами. Постепенно сформировалась такая особенность РП КНР как дифференцированный подход к различным регионам, наделение некоторых из них особыми правами в области финансового обеспечения и выхода на внешний рынок, сознательном допущении того, чтобы «одни регионы становились зажиточными раньше, чем другие».

Взятая на вооружение теория «градиентного развития» предполагала постепенное перенесение «центра тяжести» экономического роста с восточной зоны в центральную и далее в западную.

Выбор в пользу приморских районов был провозглашен в марте 1988 г. фактически как констатация уже наметившейся тенденции. Основную роль сыграл довод относительно лучших перспектив повышения эффективности общественного производства за счет использования потенциала восточной зоны с ее удобным географическим положением, мощной индустриальной базой, самой развитой инфраструктурой.

Преимущества приморских районов, выявившиеся в 80-е годы и в начале 90-х годов, состояли в следующем: 1) лучшая подготовленности к проведению экономических реформ, ускоренное вхождение в них, опережающий рост негосударственных форм собственности, не отягощенных социальным и бюджетным бременем государственных предприятий; 2) более высокая привлекательность этих регионов в области капитальных вложений и иностранных инвестиций как с точки зрения их эффективности, так и с точки зрения предоставления налоговых льгот; 3) более благоприятная отраслевая структура промышленности, высокая доля высокорентабельной легкой промышленности и экспортно-ориентированных производств; 4) обеспеченность высококвалифицированной рабочей силой и научными кадрами; 5) хорошая транспортная подготовленность к проведению «открытой внешнеэкономической политики».

В целом итоги первого этапа реформы можно считать удовлетворительными. Такую же оценку заслуживает и РП, поскольку были достигнуты ее основные цели - сохранение терри-

ториальной целостности государства, социальная стабильность и высокие темпы экономического роста.

Однако политика «деволюции» (делегирования прав вниз) при определенном сдерживании процессов рыночной либерализации привела к перекосу распределения компетенций и финансовых средств в пользу провинциального уровня. Образование т.н. «административной децентрализации» и «дуализма» плана и рынка вылилось в существенное ослабление централизованного контроля. Самоуправство местных властей и их вмешательство в производство стало сдерживать проведение рыночных реформ.

Одним из последствий «административной децентрализации» явилось усиление провинциального протекционизма, который был особо характерен для отстающих внутренних провинций. В условиях диспаритета цен на сырье и готовую продукцию, отсутствия льгот в сфере налогов и при распределении валютных средств внутренние районы отказывались от поставок сырья промышленным базам приморья, пытались наладить его переработку нба месте и защитить свою обрабатывающую промышленность от конкуренции товаров из других регионов.

Протекционистские стремления провинций привели к ситуации экономического «перегрева», распылению капитального строительства, дублированию производства, неоправданному соперничеству между регионами за сырье и за кредиты на новое строительство. Широкую огласку получили т.н. «шелковые», «шерстяные», «хлопковые» и « зерновые» войны между регионами. Каждая провинция предпочитала иметь собственную многоотраслевую промышленную базу, промышленная структура различных провинций продолжала идти по пути унификации. В некотором роде так и не было преодолено стремление провинций к созданию самообеспечивающихся хозяйственных систем, столь характерных для дореформенного периода. Только теперь региональная автаркия обосновывалась не идеологическими и политическими ориентирами, а служила своего рода защитой от негативных последствий проведения реформ. Стали вырисовываться перспективы «неофеодализации» страны, образования, как говорят в Китае, «экономики удельных княжеств», при которой

центральное правительство во многом зависит от переговоров и компромиссов с региональным руководством.

Поддерживаемая властями теория «сравнительных преимуществ» (позднее - теория «градиентного развития») также имела свои плюсы, и минусы. С одной стороны, ускоренное развитие приморских районов позволило максимально использовать их потенциал . и начало оказывать стимулирующее воздействие на внутренние районы по линии поставок сырья, готовой продукции, распространения новой технологии, формирования горизонтальных объединений (то, что в западной науке называется «эффектом распространения» - spread effect). Но, с другой стороны, приморский «полюс развития» притягивал сырье, капиталы и наиболее подготовленные кадры из внутренних регионов (т.н. «эффект вымывания - backwash effect).

В начале 90-х гг. «эффект вымывания», усиливающий относительную отсталость слаборазвитых районов преобладал: внутренние провинции страны, пока еще не включенные в систему территориальной открытости, прямо или косвенно финансировали ускоренные преобразования в зонах, расположенных в восточной части КНР.

В конечном счете, чрезмерный упор на развитие приморских регионов стал сдерживать формирование единого национального рынка и обострил межтерриториальные противоречия. К тому же серьезный недостаток энергетических и сырьевых ресурсов (в первую очередь, полезных ископаемых) вызвал острую необходимость развития энергетической базы в западных и восточных районах Китая.

Задача активного включения внутренних районов страны в процесс модернизации страны на основе создания единого общекитайского рынка была провозглашена на XIV съезде КПК (1992г.). В докладе Цзян Цзэминя подчеркивалось, что при сохранении курса на динамичное развитие приморских районов, необходимо всемерно развивать ускоренными темпами промышленность Центрального и Западного Китая. Ликвидация разрыва в экономическом и культурном развитии приморских и остальных районов стала рассматриваться в Китае не только как важное условие более полного и рационального использования при-

родных богатств страны, создания общенационального экономического пространства, но и как важный фактор укрепления территориальной целостности государства.

С начала 90-х гг. урегулирование структуры размещения производительных сил с упором на последовательное освоение меридиональных зон в направлении с востока на запад стало дополняться выделением трех вертикальных поясов, приуроченных к основным речным магистралям Китая (реки Хуанхэ, Янцзы и Чжуцзян). Поиск более плавного и в то же время масштабного варианта развития региональной экономики с ориентацией на мировой рынок привел к идее строительства «экономического коридора» Янцзы как второго открытого пояса, ориентированного через Шанхай на мировой рынок. В ходе реализации двух «проектов века» (свободная экономическая зона Пудун в устье Янцзы и крупнейший гидроэнергетический комплекс Санься в ее среднем течении) эта концепция получает свое практическое воплощение в жизнь.

Механизм реализации РП КНР. Соотношение централизации и децентрализации, финансовые взаимоотношения Центра и мест

На первом этапе реформы изменение отношений между Центром и местами на этом этапе выразилось в следующем: 1) введение новых финансовых взаимоотношений между двумя главными уровнями хозяйствования (первый вариант регионального подряда и его модификация); 2) расширение контрольных функций местных правительств в области капиталовложений; 3)предоставление регионам некоторых прав в отношении налогообложения; 4) передача на региональный уровень некоторых прав в области планирования и управления хозяйственной деятельностью; 5) осуществление внешнеторгового регионального подряда, построенного на значительной самостоятельности мест в этой сфере.

В 1987 г. после выхода специального постановления Госсовета об улучшении системы регионального финансового подряда через плюрализм его методов стали практиковаться 6 видов регионального подряда: 1) ступенчатый (скользящий) подряд; 2)

деление общей суммы; 3) отчисления раздельно от базовой и приростной величины доходов; 4) прогрессивный рост бюджетных отчислений; 5) фиксированные бюджетные отчисления; 6) фиксированная дотация.

При всем разнообразии финансовых взаимоотношений с госбюджетом основные административные единицы Китая стали четко делиться на 2 группы: регионы-доноры, произведенный доход которых превышал потребленный, и регионы-рецепиенты, у которых потребленный доход был больше произведенного. По итогам 40 лет к первой группе относились 13 единиц, из которых 9 находятся в приморской зоне (города Шанхай и Тяньцзинь, провинции Хэбэй, Ляонин, Хэйлунцзян, Цзянсу, Аньхой, Шань-дун, Хэнань, Хубэй, Хунань и Гуандун), к числу регионов-реципиентов относились: столица Пекин, провинции Шаньси, Цзилинь, Фуцзянь, Цзянси, Сычуань, Гуйчжоу, Юньнань, Ганьсу, Цинхай и все районы национальной автономии (16 единиц). За исключением Пекина и Фуцзяни, все они расположены в западной части страны.

Этим двум типам районов было свойственно разное экономическое поведение. Если дотационные районы стремились сохранить режим дотаций и увеличить их размеры, то донорские выступали за «финансовое равноправие». Определенных финансовых привилегий добился сначала Гуандун, потом за ним последовали Шаньдун и Хэйлунцзян, а еще позже и Шанхай.

Введение «регионального подряда» обернулось углублением финансовой децентрализации: 1) произошло существенное снижение консолидированного бюджета в ВВП, к середине 80-х гг. он снизился до 20%, к концу 80-х гг. до 16%, а в начале 90-х гг. этот показатель упал до 13-14%; 2) снизилась доля доходов центрального бюджета в консолидированном бюджете: с 45,3% в 1979 г. до 36,9% в 1987 г. и 23,7% в 1993 г. (после финансовых трансфертов из центрального бюджета в местные); 3) изменилось кардинальным образом направление суммированных трансфертов - ранее местные бюджеты пополняли центральный. До 1986 г. центральный бюджет после отчислений из местных бюджетов составлял по доходам 9-12% к ВВП (без этих трансфертов только 7-9%). С 1988 г. общий баланс изъятий и дотаций уже склады-

вался в пользу местных бюджетов (исключение составляет только 1993 г.), а соотношение доходов центрального бюджета к ВВП снизилось до 3-4%.

Сокращение притока средств в центральный бюджет урезало возможности государства в отношении структурной перестройки экономики и создания новой инфраструктуры, а также в отношении дотирования слаборазвитых регионов, что консервировало и даже усугубляло межрегиональные диспропорции. Нараставшая критика «регионального подряда» особо отмечала его противоречие рыночной трансформации китайской экономики, рациональному разграничению функций объектов хозяйствований разных уровней, формированию единого общегосударственного рынка.

В начале 1994 г. были осуществлены 3 важные реформы в области налоговой системы, одна из которых - замена регионального финансового подряда на систему деления налогов. Конкретными мероприятиями этого этапа реформы стали: 1) сокращение доли местного бюджета, в частности, по налогу на добавленную стоимость до 25% (оставшаяся часть перечисляется в центральный бюджет); 2) ликвидация полномочий местных правительств по установлению налоговых льгот (в сфере сокращения или полного освобождения от налоговых платежей.

Важную роль в сохранении социальной стабильности и поддержания баланса между регионами-донорами и регионами-реципиентами стала играть система возвратных финансовых трансфертов (из центрального бюджета в местные), включающая 4 вида отчислений: 1) по неотмеченным правилам прежней системы финансового подряда, предусматривавшей тот или иной размер дотаций; 2) в виде частичного возврата налогов с тем, чтобы доходы мест не понизились ниже уровня 1993 г.; 3) по начавшемуся внедряться с 1995 г. методу подсчета потребностей мест в дополнительных субсидиях с применением математической формулы (в 1995 г. на это направлено всего 0,5% доходов центрального бюджета); 4) в форме специальных дотаций (на борьбу со стихийными бедствиями, с нищетой, в виде компенсаций на рост цен и т.п.).

Введение новой налоговой системы привело к резкому повышению поступлений в центральный бюджет, в 1994 г. они выросли в 3 раза по сравнению с 1993 г., а их доля в консолидированном бюджете повысилась с 22 до 55,7% (фактически, до планового показателя). Однако после произведенных возвратов местам и выплаты дотаций (в размере 170 млрд. юаней в 1994 г., 180 млрд. юаней в 1995 г. и 200 млрд. юаней в 1996 г.) доля чистого дохода Центра в общих финансовых доходах не только не повысилась, а даже снизилась с 23,4% в 1993 г. до 22,7% в 1994 г. и 21,7% в 1996 г., а в ВВП с 2,94 г. до 2,53 и 2,36%.

Система финансовых трансфертов КНР, призванная сбалансировать финансовые возможности регионов с их потребностями, должна была способствовать решению проблемы неравномерности регионального развития. Тем не менее, производимые в течение переходного периода к введению новой налоговой системы финансовые трансферты имеют 2 вида недостатков: 1) отсутствие нормативной основы; 2) определение размеров дотаций под давлением внеэкономических соображений (соотношение властных структур, произвол чиновников и т.п.), т.е. провозглашенная ориентация на «единый закон для всех» пока вновь подчинена «закону сильной руки».

Новая налоговая система демократична в том смысле, что «ликвидировала» различия между «регионами-донорами» и «регионами-реципиентами». Поскольку официальная статистика пока не дает размеры налоговых взносов регионов в центральный бюджет, налоговое бремя отдельных территорий засекречивается, и все они внешне подпитываются центральным бюджетом, хотя и в разной степени.

Складывающиеся в Китае налогово-бюджетные взаимоотношения органов власти различных административных уровней соответствуют принципам, характерным для бюджетного федерализма, а именно: 1) самостоятельность бюджетов различных уровней, закрепление за каждым уровнем власти собственных источников доходов с правом самостоятельно определять направления расходования средств; 2) разграничение бюджетной ответственности и расходных полномочий между центральными, региональными и местными (ниже первого административного

уровня) органами власти и управления; 3) установка на соответствие финансовых ресурсов органов власти и управления выполняемыми ими функциями; 4) формализованные методы регулирования межбюджетных отношений и финансовой помощи; 5) стремление к взаимосогласованности решений по вопросам налогово-бюджетной политики между центральными и региональными управлениями власти и управлениями.

Специфика Китая состоит в том, что бюджетный федерализм вводится в условиях унитарного сильного государства, руль управления которого держит в своих руках Коммунистическая партия. Это не исключает того, что решения об изменении бюджетной и налоговой системы принимаются под мощным давлением «снизу» от регионов, но за принимаемыми решениями стоит авторитет центральной власти и дисциплина партийной кла-новости. Совершенствование «бюджетного федерализма» и ее перерастание в политический выглядит вполне логичным и возможным.

Пока же новый этап реформы, продолжающийся и по сей день, привел к значительному усилению роли Центра и существенному сокращению полномочий регионов. По-видимому, в течение нескольких следующих лет Китай будет придерживаться этого генерального курса, поскольку грандиозная задача освоения Центрального и Западного Китая требует концентрации огромных финансовых ресурсов в руках центра, однако по мере возрастания обоснованного недовольства регионов, вызванного ограничением полномочий местных правительств, возможна некоторая корректировка данной стратегии.

Основные направления РП КНР, региональное планирование и территориальная открытость

В настоящее время в КНР в той или иной мере представлены следующие важные направления РП:

1. Развитие старопромышленных районов - начиная с 80-х гг. китайское правительство достаточно активно занималось проблемами т.н. «старопромышленных баз» (СПБ), созданных до или сразу после образования КНР (большинство из которых, за исключением Шанхая, Тяньцзиня и Даляня, расположены

внутри страны - это провинции Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин, Хубэй, Сычуань). Был намечен и находится в стадии осуществления ряд мероприятий, призванный оживить СПБ, в частности: становление рыночной инфраструктуры; выбор приоритетных отраслей промышленности; строительство технопарков и зон экономического освоения; ускорение реформирования организационной структуры предприятий; привлечение иностранных инвестиций.

2. Стимулирование слаборазвитых районов - для решения задачи подъема экономики «бедных районов» продолжают применяться традиционные, хотя и более развитые, гибкие методы: дотации вышестоящих органов управления в местные бюджеты, дополнительные, превышающие средний уровень КНР, капиталовложения в непроизводственную сферу, переселение кадров рабочих, специалистов, руководителей, а также работников образования, культуры и науки.

3. Регулирование развития районов высокой концентрации производства и крупнейших агломераций - в 80-е годы в связи с резко обострившейся демографической ситуацией в Китае делаются попытки регулировать их деятельность: в рамках общеэкономической реформы была проведена масштабная реформа городов, направленная на ограничение роста крупных городов и сбалансированное развитие средних и мелких городов;

4. Освоение новых районов - особенно высокая капиталоемкость осуществляемых работ при хозяйственной деятельности в новых районах приводит к тому, что основную роль здесь вынуждено играть государство.

В.Китае, так и в других странах существует нескольку типов объектов РП: однако если в развитых странах уже на ранних этапах проведения РП главный упор делался на выделение на основе различных критериев проблемных районов (кризисных, депрессивных, слаборазвитых, экологического бедствия, с экстремальными природными условиями и т.п.) и городских агломераций, границы которых, как правило, не совпадали с административными, то в КНР долгое время объектами РП служили административные единицы различного ранга, и только с проведе-

нием реформы 1978 г. объектами РП стали являться города различных уровней и объекты территориальной открытости (ТО).

В то время как на макроуровне за годы реформы активно продолжался поиск рациональной структуры территориального управления, на мезоуровне за этот период была создана иерархическая структура ТО, т. е. выделены специальные территории (сформированные вне административных границ провинций), в которых проводилась четкая РП, направленная на привлечение иностранного капитала и призванная дать этим районам новый импульс для своего развития. Логика развития ТО и ее многочисленных структур во многом определяется логикой проводимых в КНР реформ, но периодизация ТО имеет свою специфику.

1978-1985 гг. - начальный этап формирования основ ТО, который характеризовался созданием СЭЗ (Шэньчжэнь, Чжухай, Шаньтоу и Сямынь) и придание статуса «открытых» 14 приморским городам (1984 г.). СЭЗ в КНР, как и во многих странах мира, создавались по единой логической схеме: поощрение определенных видов и направлений хозяйственной деятельности путем селективной либерализации инвестиционного климата. Принципы создания таких зон восходят к неоконсервативному варианту РП развитых стран, которые в начале 80-х годов поставили задачу оживить мелкий и средний бизнес в депрессивных районах. Однако, если в индустриально развитых странах зональная политика (как составная часть общей РП) преимущественно служит инструментом развития отдельных территорий и выравнивания региональных различий, то в КНР она главным образом направлена на создание экспортных анклавов экономичного .рсзста, которые дд-рч'нь^ способствовать ускрредию общенационального развития и интеграции китайской экономики в мировое хозяйство.

1985-1988 гг. - этап экспериментального поиска, характеризовался расширением масштабов ТО, связанным с развитием приморских экономических районов и организацией зон освоения.

1988-1990 гг. - бурное развитие новых структур ТО; превращение провинции Хайнань в СЭЗ, создание зон экономическо-

го и технического развития, а также освоение шестой СЭЗ - зоны Пудун.

1990-1992 гг. - возникли новые формы ТО - зоны свободной торговли.

С 1992 г. по настоящее время - рыночное развитие ТО, начатое открытием внутренних районов. Особенностью этого этапа также является создание специального административного района Гонконг в составе КНР (1997 г.) со своей Конституцией, независимым административным, налоговым, финансовым и прочим законодательством («одна страна - две системы»).

Параллельно шел интенсивный поиск новых форм территориальной организации производства: как обособленные объекты РП стали рассматриваться уже сложившиеся, развитые промышленные районы - дельты рек Янцзы и Чжуцзян, Южноманьчжурский район, топливно-энергетический комплекс провинции Шаньси, Южнофуцзяньский «треугольник», Шаньдунский п-ов, о-в Хайнань, а также ряд городов и тяготеющих к ним районов.

Итак, широкомасштабная реформа в рамках народнохозяйственного комплекса привела к постепенному формированию новых территориальных экономических структур. Вторая половина 80-х гг. и начало 90-х гг. ознаменована еще большей активностью региональной экономической политики, крутой ломкой теоретических концепций и практики территориального планирования. Особый интерес представляет анализ подходов китайских ученых и практиков к созданию новой структуры регионального управления (выделение трех макрозон), попыткам создания новых экономических районов путем объединения ряда тт^оринций (но на принципах, отдичных от созд^ния^р^кяих «районов кооперирования»), а также межпровинциальных объединений.

Региональная структура капиталовложений и иностранных инвестиций

В ходе реформ структура и направления капиталовложений претерпели существенные изменения, тем не менее, на долю государственных инвестиций приходится более половины их суммарной величины (в 1981 г. - около 70%). Однако общий про-

цесс хозяйственной децентрализации в этой сфере выразился в опережающем росте местных государственных инвестиций по сравнению с централизованными (координируемыми через Госплан). В 80-е годы на нкх уже приходилось более 60% общих государственных капитальных вложений, а в настоящее время эта доля еще увеличилась. Если до реформы инвестиции в проекты местных правительств составляли 9,9% от ВНП, то в 1994 г. -17,4%.

Активное взаимодействие в начале 90-х г. таких набирающих силу процессов как хозяйственный регионализм и рыночный тип отношений оказали большое влияние на объемы и направления местных инвестиций. Отличительной чертой децентрализации капвложений стала усилившаяся по сравнению с 70-80-ми гг. экспансия мелкой промышленности, объективно опиравшаяся на местные интересы: стремительное развитие в 80-х гг. волостно-поселковых предприятий оценивается сегодня, с одной стороны, как «вторая волна индустриализации после 50-х гг.», с другой -как развитие во многом хаотичное и бездумное, способствовавшее растрате ресурсов, отличающееся низким уровнем управления и выпускаемой продукции.

Направления инвестиций местных и центрального правительств также существенно различаются. Центр 37% всех инвестиций направляет в инфраструктуру, включая коммуникации, значительную часть в энергетику (23%) и около 12% - на национальную безопасность и научные исследования. В результате, только оставшиеся 28% средств расходуются собственно на капиталовложения в промышленность, имеющую общегосударст-„вензде .значение: .метгщлурщю,. химическую.^проадщщленность, при этом центральное правительство в настоящее время практически ничего не вкладывает в конкурентоспособные сектора, в отличие от местных правительств, расходующих на промышленное инвестирование около 70% своих средств.

Другой важной составляющей, оказывающей все большее влияние на территориальную структуру хозяйства, являются прямые иностранные инвестиции (ПИИ). Если в первой половине 80-х гг. зарубежные инвестиции (в силу их небольшого объема) рассматривались как кратковременное, вспомогательное зве-

но внешнеэкономической деятельности, то в 90-х гг. и обозримой перспективе иностранный капитал будет выступать в качестве долговременного фактора экономического развития страны. За годы реформы их территориальное размещение претерпело значительные изменения, связанные с трансформацией РП в области привлечения иностранного капитала: с 1987 по 1994 г. общий объем иностранных инвестиций в приморские районы составил 87,65 млрд. долларов, или 82,8% от общего их объема.

1993 г. стал важным переломным моментом, началом рационализации региональной структуры привлечения иностранного капитала. Но поскольку инвестиционный и предпринимательский климат, рыночная инфраструктура в восточной части страны гораздо более развиты, чем в центральной и западной, то изменение региональной структуры иностранных инвестиций будет, по-видимому, медленным и многотрудным процессом, который может быть ускорен благодаря политике дополнительных преференций прямым иностранным инвестициям во внутренних районах.

Таким образом, тенденции в региональном распределении государственных капиталовложений, а также иностранных инвестиций позволяют сделать вывод о том, что в ближайшем будущем (несмотря на объявленный курс на ускоренное развитие внутренних районов) продолжится опережающее развитие промышленности приморских провинций.

Проблемы и противоречия региональной экономической политики КНР в условиях дуалистической экономической системы

Созданные на первом этапе реформы (до 1993 г.) квазирыночные отношения проявились в виде хозяйственного и нормативного плюрализма, а именно: сочетания бюджетного и внебюджетного субсидирования планового и внепланового капитального строительства, плановых и внеплановых кредитов, директивных, направляющих планов и свободных торговых сделок, различных видов цен (твердых, договорных и свободных), централизованного и рыночного распределения материальных ресурсов, сочетания налогов и подрядными обязательствами.

К отрицательным результатам образовавшейся дуалистич-ной экономической системы в плане РП можно отнести следующие:

«региональный финансовый подряд» способствовал снижению централизованных бюджетных средств без создания механизма макроконтроля над децентрализованными финансовыми средствами, сама форма «регионального финансового подряда» выбиралась по согласованию между центральным правительством и местными органами управления, что вело к произволу и недовольству тех регионов, которые считали себя ущемленными.

В условиях несовершенного рынка и сохранившихся рычагов централизованного контроля на первом этапе реформы выбор был сделан в пользу селективного подхода, в результате чего «вхождение в рыночные отношения» и в мировой рынок разных территорий страны проходило неравномерно, образовались различные по масштабам территориальные анклавы с особо благоприятными производственными и инвестиционными средами. Провинции и города страны были поставлены в неравные стартовые условия экономического развития, что противоречило принципам рыночной конкуренции.

Селективный подход при проведении политики внешнеэкономической открытости обернулся вопиющей нормативной чересполосицей, заранее заданной дискриминацией в отношении привлечения иностранных инвестиций и распределения валютных доходов. Под влиянием демонстрационного эффекта успешно действовавших зон отдельные территории ,вкл|о;шлцр з^ привлечение инрртраедюго капщала,

что привело к возникновению межрайонных конфликтов.

Спровоцированная налоговыми и ценовыми диспропорциями региональная автаркия сдерживает процессы регионального географического разделения труда и формирование общегосударственного рынка. Попытки Центра наладить межпровинциальное сотрудничество «плановыми» методами наталкиваются на региональные интересы. Так, полную неудачу потерпел проект создания Шанхайского экономического района, поскольку Шанхаю невыгодно поддерживать менее

развитых, хотя и близко расположенных провинций Цзянси и Аньхой.

Наконец, неизбежным результатом «административной децентрализации» и половинчатых рыночных реформ стала криминализация власти. Значительная самостоятельность местных властей, участие бюрократии в спекулятивных операциях превратили коррупцию управленческого аппарата в фактор, реально подрывающий общественную стабильность.

Взяв решительный курс на углубление хозяйственной реформы, китайские руководители в последние годы предприняли ряд мер по исправлению накопившихся проблем. На первый план выходит реформа государственных предприятий, призванная превратить их в полнокровных рыночных субъектов и трансформировать тем самым «административную децентрализацию» в «экономическую децентрализацию». Намечается линию на ограничение региональных льгот, создание одинаково благоприятного инвестиционного климата по всей стране.

Учитывая опыт Гуандуна и Фуцзяни, получивших в свое время ряд привилегий в области внешнеэкономической деятельности, а также настораживающие факты социального неравенства жителей различных регионов, был разработан ряд мер по выравниванию полномочий отдельных провинций, в том числе расширены права провинций, граничащих с Россией.

Одновременно с унификацией рыночных правил хозяйствования привлекается прямое административное воздействие на регионы в виде кадровых перестановок и различных санкций. Самой сенсационной акцией в области ТО явился запрет распоряжением Госсовета КНР около тысячи «зон развития»,. открытых провинциями без согласия Центра.

С началом налоговой реформы 1994 г. различия между предприятиями стали нивелироваться, и предприятия с участием иностранного капитала начали включаться в «национальный режим функционирования». Для СЭЗ пока еще делаются исключения: согласно пересмотренному «перечню отраслей промышленности, открытых для иностранных инвесторов» (начали действовать с 1 января 1998 г.), проекты с иностранным участием, относящиеся к категории приоритетных или достаточно важных бу-

дут продолжать еще какое-то время пользоваться льготами при импорте машин и оборудования для собственных нужд.

Однако в целом «открытая внешнеэкономическая политика» с ее «точечным» и «очаговым» характером, воплощенном в СЭЗ и «открытых городах», в значительной степени себя исчерпала. На повестке дня - создание более рациональной нормативной системы, в полной мере соответствующей законам рынка и исключающей привилегии по административной линии. Все регионы страны должны быть поставлены в этом отношении в примерно равные условия, а привилегии требуются уже не более развитым, а менее развитым регионам, что стимулировать их экономический рост. Эта «региональная демократизация» уже началась и будет развиваться по нарастающей.

На смену территориальной открытости приходит открытость «смешанного типа», с сочетанием регионального и отраслевого подхода, позволяющая местным правительствам сохранить их важные экономические функции. Центральное правительство, применяя макроэкономическое регулирование и контроль, целенаправленно продолжает РП, направленную на дальнейшее открытие внешнему миру. Местные правительства в соответствии с государственной производственной и РП, постепенно преобразуют «региональные преференции» политики открытости в «отраслевые преференции». Такая смешанная модель дает возможность органически объединить льготные политические установки с рациональным размещением производительных сил, чего не было при прежней модели ТО.

Оценка уровня экономического развития макрозон

и административных единиц КНР

Анализ статистических данных, проведенных в диссертации, показал, что в результате проведения экономической реформы (1978-1997 гг.) на макроэкономическом уровне увеличился разрыв в уровне экономического развития, степени маркетиза-ции и прогрессивности структуры промышленности, причем наряду с объективно существующими различиями в экономико-географических условиях и исторических предпосылках развития этих трех макрозон, это вызвано самими мероприятиями, прово-

димыми в рамках реформы (направление государственных инвестиций, предоставление льгот отдельным территориям и т.п.).

По показателю уровня экономического развития административных единиц за 1980-1995 гг., рассчитанному как отношение показателя ВНП на душу населения в отдельном регионе к среднему по стране душевому показателю ВНП, принятому за 100%, было выделено 4 группы районов: 1) высокоразвитые (более 150% от среднего показателя по стране)- Пекин, Тянь-цзинь и Шанхай и пров. Ляонин, в 1990 г. в эту группу вошла приморская пров. Цзянсу, и, наконец, в середине 90-х гг. - пров. Гуандун; 2) с относительно высоким уровнем развития (100150%) - приморская пров. Чжэцзян, а также провинции СевероВосточного Китая - Цзилинь и Хэйлунцзян, в середине 90-х гг. к ним присоединились пров. Шаньдун (что связано с грандиозными планами освоения Бохайского залива) и пров. Фуцзянь, в результате реформы открытости перешедшая в эту группу из категории некогда отсталых в экономическом отношении районов; 3) среднеразвитые (75-100%) - провинции Центрального и Западного Китая - Хэбэй, Хубэй, Шаньси, СУАР, в 90-е гг. из этой категории в категорию более развитых районов перешли пров. Шаньдун и Гуандун, а в категорию низкоразвитых перешла пров. Цин-хай, НХАР и АРВМ; 4) остальные 14 административных единиц считаются малоразвитыми (ниже 75%), причем в эту группу входит большинство провинций внутреннего Китая и все автономные районы, за исключением СУАР.

Глубина территориальных различий, рассчитанная на основе душевого показателя национального дохода, за весь период проведения экономической реформы в КНР, имеет тенденцию к повышению, если мы рассматриваем три крупные макрозоны, и постепенно уменьшается при анализе соответствующих данных на провинциальном уровне (этот вывод подтверждается и расчетами автора по методу Вильямсона). Имеющиеся данные позволяют предположить, что несмотря на явные издержки политики региональных приоритетов, дальнейшее ориентированное вовне поступательное развитие приморской зоны продолжится, и она, по-прежнему, останется важнейшей базой экономического развития КНР.

Но Китай экономически уже созрел для масштабного освоения своего «дикого Запада» - регионов, обладающих колоссальными природными ресурсами, менее заселенных, там, где национальный вопрос стоит особенно остро. Дополнительные финансовые средства могут быть получены как из бюджетных источников (реформа налоговой системы), так и внебюджетных, а также через привлечение иностранного капитала. Становление мощных промышленных корпораций и региональных производственных ассоциаций будет все больше трансформировать направление финансовых потоков в глубь страны. Уже сейчас есть признаки перенесения центра тяжести инвестиционной политики на внутренние районы и укрепления прямых связей между развитыми и слаборазвитыми регионами.

Перспективы РП КНР

Тем не менее, пока в Китае нет четкого однозначного ответа на вопрос о путях решения дилеммы регионального развития в контексте общей стратегии модернизации страны до 2000 г. и в начале следующего тысячелетия. На наш взгляд, сегодня в этой сфере просматриваются два подхода.

Первый из них, традиционный, увязывает решение проблемы с усилением прямой государственной поддержки более слабых районов. Реанимирующий в чем-то известный принцип «вся страна - одна шахматная доска», этот подход предполагает сохранение в течение продолжительного периода времени региональных налоговых и инвестиционных льгот, преференций в привлечении иностранного капитала, низкопроцентных государ-стщгнь^кредитов и яр^убрдеш (вмуках ефо^^р^в^цщ^в стране структуры ТО)" ' "

Второй подход исходит из необходимости создать на местах своего рода механизм саморазвития за счет ускоренного развития рыночных условий хозяйствования, что вовсе не означает отказа от какого бы то ни было государственного регулирования. Скорее, следует говорить о переносе центра тяжести с «дотационно-преференциальных» функций и методов этого регулирования на законодательно-координирующие, связанные с обеспечением действительного единства национального рынка и

равноправной конкуренции на нем, преодоление и предотвращение неизбежных негативных последствий усиливающегося межпровинциального соперничества.

В реальной экономической политике руководство КНР, судя по всему, будет пытаться совместить оба вышеохарактеризо-ванных подхода, но при ведущей роли второго, ибо он в большей мере отвечает возможностям и потребностям Китая на нынешнем этапе социально-экономического развития и задачам «углубления реформы».

Последующее урегулирование взаимоотношений Центр-регионы укладывается в рамки намеченной политической реформы. РП в плане политической реформы будет нацелена на более четкое разделение полномочий между центральными и местными властями, дальнейшее развитие самостоятельности регионов при сохранении за Центром тех хозяйственных и политических функций, которые обеспечивают единство страны и региональное сотрудничество. Интегрированное™ китайской территории будет способствовать расширение межпровинциальных связей, широкое индустриальное освоение внутренних районов (в том числе осуществление таких грандиозных проектов как сооружение гидроузла Санься в среднем течении р. Янцзы), проведение взвешенной национальной политики.

Есть все основания предполагать сохранение политического единства Китая и поступательную модернизацию экономики и политики и одновременно медленное продвижение в направлении федеративного политико-административного устройства и выравнивание полномочий регионов титульной нации и концен-тцнрованного проживания нацменьшинств, федерализации Клтгая способствует присоединение к нему новых территорий: сегодня -Сянгана (Гонконга), завтра - Макао, послезавтра - Тайваня.

В интеграцию с Гонконгом и Тайванем будут вовлечены приморские провинции, что, несомненно, будет способствовать их дальнейшему ускоренному развитию. Рост экономической мощи Большого Китая (включающего Тайвань, Гонконг и две приморские провинции КНР - Гуандун и Фуцзянь) будет уменьшать контроль Пекина над КНР в целом.

Если же в ближайшей перспективе выбор будет сделан в пользу сохранения унитарности, руководство страны вынуждено будет пойти на перекраивание административных границ, т.к. современное административное устройство Китая не в полной мере отвечает задачам экономической реформы. Китайские провинции слишком крупны и потому нелегко управляемы. Дальнейшему развитию регионального сепаратизма может противостоять создание, с одной стороны, надпровинциальных образований - крупных экономических районов, а с другой стороны, раздробление провинций в стиле экспериментов' с «городской реформой», когда крупные города превращаются вместе с окружающими их хинтерландами в некие города-полисы, претендующие на роль «самостоятельных плановых единиц».

При таком переустройстве административно-территориальной структуры страны в качестве объектов планирования будут выступать не три макрозоны, выделенные в 7-ой пятилетке, и четыре категории районов (приморские, внутренние, районы нацменьшинств и бедные районы), выделенные в 8-ой пятилетки, а 7 макроэкономических районов, укомплектованных с учетом рациональных экономических связей.

Новое экономическое районирование районирование перекликается с созданными еще в 50-е годы «районами кооперирования», но с большим учетом воздействия крупных экономических центров и внутристранового и международного разделения труда.

В плане нового территориального устройства КНР особый интерес представляет проведение «городской реформы», предполагающий подкдючеуие хингердандов круцн^х городов к сфере влияния городской администрации и выполнение городскими властями функций управления прилегающими к ним территориями. Основной смысл этой реформы состоит в комбинации отраслевых и территориальных принципов управления, преодолении ведомственной и местнической разобщенности, продвижении промышленности в пригородные зоны больших городов, в средние и малые города.

Возможности практического использования китайского опыта

Как два огромных по территории государства, переходящие к рынку от во многом идентичной административно-командной системы, Китай и Россия имеют целый ряд схожих региональных проблем. Сегодня, когда в России развертывается новый раунд реформ, крайне важно учесть негативный опыт прошлого и использовать международный опыт для того, чтобы привести взаимоотношения между Центром и регионами на уровень мировых стандартов.

Особенно поучительно сравнение опыта РФ и КНР в следующих аспектах:

• общие концепции регионального развития в условиях социально-ориентированного рынка, преимущества и недостатки различных видов государственного устройства (унитарное, федеративное и конфедеративное государство). Для РФ характерно углубление федеративных отношений посредством передачи полномочий из Центра в субъекты Федерации, расширение прав последних, что отражает линию на демократизацию российского общества и лежит в русле мировых тенденций, благодаря этому удалось снять ряд противоречий по линии Центр-регионы. В Китае соотношение централизации и децентрализации управления также постоянно находится в фокусе внимания руководства страны. Хотя Китай и не отказался от статуса унитарного государства, но в результате политики деволюции, делегирования полномочий вниз права регионов были сильно расширены. Однако последствия этой «административной децентрализации» в плане формирования единого общегосударственного рынка оказались неоднозначными.

• формирование полноценных систем макроуправления крупными экономическими регионами, перераспределения полномочий центра, с одной стороны, и крупных административных единиц (в России - субъектов Федерации), с другой, в пользу 5-6 крупных экономических районов. Это могло бы поддержать и закрепить уже набравшие определенную силу и в России, и в Китае процессы объединения крупных регионов. Такие крупные регионы, где сложился солидный кадровый, научно-технический и производственный потенциал, уже могли бы при получении

определенных полномочий из Центра стать основой структурной перестройки, разработки и осуществления вместе с другими регионами и Центром взаимовыгодных проектов освоения ресурсов и территорий, создания региональных корпораций и финансово-промышленных групп, международных зон развития.

• изменение финансовой системы и соотношения центральных и местных бюджетов. Проводимое в РФ разграничение предметов ведения и полномочий между центральными и местными органами власти подкрепляется политикой бюджетного федерализма, основу которого составляют нормативы отчислений налогов между федеральным бюджетом и бюджетами субъектов РФ, правила образования и использования Федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ. Китай, начав реформу, стал отходить от политики жесткой финансовой централизации и с конца 80-х гг. перешел на систему «регионального финансового подряда» как первого варианта собственной системы бюджетного федерализма. Недовольство ее итогами подтолкнуло проведение с 1994 г. комплексной налоговой и финансовой реформы с раздельным налоговым формированием центрального и местных бюджетов.

• политика региональных приоритетов. На протяжении всего периода с начала рыночных реформ в России федеральный центр стоял перед дилеммой: создавать ли более благоприятные условия для сильных регионов или основную часть усилий направить для поддержки слабых регионов. Но все решения в отношении тех или других принимались в индивидуальном порядке на федеральном уровне при мощном давлении региональных лобби. Жесткий финансовый режим и одновременно большие недоимки в бюджете не позволяли проводить сколько-нибудь последовательную линию ни в отношении сильных, ни в отношении сильных регионов. В конечном счете обоснованная концепция регионального развития в условиях рынка в России пока не сложилась, принимаемые государством меры по смягчению стихийных региональных процессов и последствий разрушения сложившейся в СССР территориальной структуры хозяйства оказались недостаточно эффективными и не смогли нейтрализовать отрицательного воздействия в виде роста тарифов на транс-

порт и отхода от Центра уральских и сибирских регионов. В Китае с началом реформы политика равномерного размещения производительных сил и подъема отсталых окраин была заменена акцентом на развитие приморских регионов и стратегией ступенчатого продвижения индустриализации и модернизации вглубь страны. В результате разрыв в экономическом уровне отдельных регионов не уменьшился, а увеличился, и в настоящее время предпринимаются разного рода меры по смягчению обострившихся межрегиональных противоречий.

• территориальный аспект внешнеэкономической политики. В Китае опыт создания специальных экономических зон насчитывает более пятнадцати лет. Китай открывался внешнему миру не в едином и всеохватывающем порядке, а постепенно, через создание особых территориальных анклавов в виде СЭЗ, «открытых городов» и т.п. Этот курс способствовал развитию приморских регионов, но одновременно препятствовал развитию рыночной конкуренции, вызвал борьбу за получение льгот и другие негативные последствия. В настоящее время бум по созданию СЭЗ завершился, и Китай приходит к идее равенства территорий в отношении налоговых льгот и привлечения иностранных инвестиций. Запаздывающей в отношении создания реально функционирующих СЭЗ России важен как китайский опыт их создания и функционирования, так и их ликвидации.

Китайский вариант РП интересен с точки зрения сложностей формирования единого экономического пространства и использования территориального разделения труда для стимулирования экономического роста. При развитии пограничной торговли и, особенно, при создании СЭЗ чрезвычайно важно добиться взаимной заинтересованности не только на государственном, но и на региональном уровне.

Оценивая в целом возможности использования опыта проведения РП Китая, можно сказать, что главное для России в этом опыте - это комплексный и целостный подход к проблеме в рамках проведения общеэкономической реформы, обеспечивающий постепенный и без потрясений переход от централизованной плановой экономики к рыночной под государственным контролем.

it * *

Основные публикации по теме диссертации

1. Оценка территориальных различий в уровне экономического развития КНР, Вестник МГУ, серия «География», 1988, № 5, 0,5 п.л.

2. СЭЗ в КНР: опыт и перспективы. Тезисы доклада к конференции «Китай и современность.» - ИДВ АН СССР, 1990 г., 0,4 п.л.

3. Экономико-географические особенности развития хозяйства Шанхайского экономического района. Вестник МГУ, серия «География», №1, 1991 г. (0,5 пл.) Депонент ВИНИТИ № 5091 19.09.90 г.

4. Специальные экономические зоны: опыт и перспективы\\ Вопросы экономики, 1991, № 10, 1,0 п.л.

5. Территориальная открытость в КНР, Внешняя торговля, 1992, № 7, 0,5 п.л.

6. Информационная записка «о проблемах и перспективах советско-китайского сотрудничества на примере р-на Благо-вещенск-Хэйхэ» (0,5 п.л.) в соавторстве с Л.Б.Вардомским

7. Шанхай: Справочник\Колесников С.А. Корнейчук H.H., М., Наука, 1993, 8 пл.

8. Реформа госсектора в промышленности КНР: проблемы и противоречия (региональный аспект), в сборнике ИМЭПИ РАН, М., 1997, 0,3 п.л.

9. Региональные особенности открытой внешнеэкономической политики КНР, Тезисы доклада к VIII Международной научной конференции: «Китай: Китайская цивилизация и мир. История, современность, перспектива (М., ИДВ РАИ, 7-9 октября 1997 г.), 1997, 0,4 пл.

10. Реформа и региональная экономическая политика КНР (1979-1997 гг.), в соавторстве с Л.И.Кондрашовой, доклад на