Воспроизводство человеческого потенциала тема диссертации по экономике, полный текст автореферата

Автореферат диссертации по теме "Воспроизводство человеческого потенциала"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ

•■■и ¿иИ7

На правах рукописи Соболева Ирина Викторовна

ВОСПРОИЗВОДСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА: ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ, ПРИОРИТЕТНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Специальность 08.00.01 - Экономическая теория

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Москва 2006

003067144

Работа выполнена в Центре исследований рынка труда и социаль ных процессов Института экономики Российской Академии Наук

Официальные оппоненты: член-корреспондент

Российской Академии Наук Микульский Константин Иванович

Ведущая организация: Московский государственный университет

им. М.В. Ломоносова, экономический факультет

Защита состоится «1» марта 2007 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д.002.009.01 по присуждению ученой степени доктора экономических наук в Институте экономики РАН по адресу: 117218, Москва, Нахимовский проспект, 32. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института экономики РАН.

доктор экономических наук, профессор Шевяков Алексей Юрьевич

Заслуженный деятель науки РФ, доктор экономических наук, профессор Куликов Всеволод Всеволодович

Автореферат разослан

декабря 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат экономических наук

Серебренникова Т.И.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В современных условиях, когда устойчивость и успешность развития экономики определяются способностью к генерации инновационных, качественных сдвигов, резкое возрастание роли человека в воспроизводственных процессах выдвигает на первый план проблемы формирования и эффективной реализации человеческого потенциала. Это диктует необходимость перехода от основанной на принятом в неоклассическом анализе ресурсном подходе к человеку, или от «человеко-утилизирующей» парадигмы общественного воспроизводства, к его новой, человекоориентированной парадигме.

Сегодня в конкурентной борьбе выигрывают те фирмы, страны, регионы мира, которые быстрее и эффективнее других создают и осваивают новое знание, лучше способны адаптировать предлагаемые продукты и услуги к дифференцированным и динамично развивающимся потребностям. Для человека как работника это означает, с одной стороны, рост возможностей для самореализации, уменьшение доли рутинных, нетворческих элементов трудового процесса, обогащение содержания труда при одновременном возрастании требований к качеству рабочей силы. С другой стороны, снижается стабильность его социально-экономического положения, возрастает круг факторов, увеличивающих неопределенность перспектив трудовой карьеры.

В развитых странах эти объективные изменения в значительной мере амортизируются системой социальной защиты и целенаправленными программами поддержки и развития человеческого потенциала. В трансформационных экономиках они, напротив, наслаиваются на специфические противоречия и трудности этапа ' становления рыночных отношений и новой, непривычной для населения системы социальных норм.

В России выбранная под активным политическим и экономическим влиянием международных финансовых институтов стратегия реформирования состояла в максимальном расширении поля рыночных отношений путем ускоренной приватизации экономики и сужения сферы влияния государства. Ее результаты носили противоречивый, далеко не всегда позитивный характер.

Наиболее очевидными индикаторами неблагополучия в области человеческого развития стали негативные демографические тенденции, резкий рост доходного и имущественного неравенства, ведущий к маргинализации части населения, снижение качества и доступности образования. Внушают тревогу огромные масштабы недоиспользования человеческого потенциала из-за недостаточно продуктивной, нерациональной, и соответственно низкодоходной занятости, высокого уровня подавленной безработицы, расширения неформального сектора и примитивных подсобных производств в рамках домашних хозяйств. Начавшийся рост ВВП и существенное улучшение финансовой ситуации в стране не привели к перелому этих негативных тенденций. Таким образом, становится еще более очевидным, что при сохранении выбранной логики реформ, во многом основанной на постулатах неоклассической парадигмы, именно человеческий фактор не только в текущий период, но и в перспективе будет выступать ограничителем национальной конкурентоспособности и успешного социально-экономического развития.

По этой причине выявление факторов, ответственных за деструктивные тенденции в воспроизводстве человеческого потенциала российской экономики, поиск оптимального сочетания и активизация механизмов, обеспечивающих его сбалансированное развитие и эффективное использование, приобретают первостепенное теоретическое и практическое значение.

Степень разработанности проблемы. Различным аспектам формирования человеческого потенциала и его реализации в процессе социально-экономической деятельности посвящен широкий круг отечественных и зарубежных исследований. Исходные теоретико-методологические подходы к исследованию человеческого измерения экономики заложены в трудах классиков экономической теории, рассматривавших население страны как главный элемент общественного богатства и ведущую производительную силу.

В отечественных теоретических разработках, базировавшихся на марксистской традиции, вопросы развития человека как субъекта общественного производства, удовлетворения его материальных и духовных потребностей, учета и согласования различных подсистем экономических интересов всегда занимали видное место. Раз-

работкам теоретически и практически важных аспектов воспроизводства рабочей силы и трудового потенциала посвящены работы Л. Дегтярь, Е. Капустина, Д. Карпухина, В. Костакова, JI. Костина, А. Котляра, В. Куликова, Е. Маневича, И. Масловой, К. Микульского, В. Москович, М. Сонина, К. Тронева, Г. Чижовой и др.

Анализ системы мотиваций и стимулов в сфере труда проведен в исследованиях А. Гольд енберга, А. Здравомыслова, Ю. Ко-кина, 3. Куприяновой, Ю. Левады, О. Шкаратана, В. Ддова и др.

Проблемы доходов и потребления населения, уровня, образа и качества жизни рассматривались в работах В. Бобкова, В. Майера, М. Можиной, Н. Рабкиной, JI. Ржаницыной, Ю. Овсиенко, П. Савченко, А. Суворова и др.

Обоснование воспроизводственной роли невещного богатства и воплощенного в человеке нематериального накопления проводилось в работах Е. Бухвальда, С. Валентея, Е. Громова, В. Жамина, Е. Жильцова, В. Зубчанинова, В. Иноземцева, В. Кудрова, В. Мар-цинкевича, Jt Нестерова, Г. Скорова и др.

Радикальные изменения в системе социально-трудовых отношений в условиях экономической трансформации, воздействие реформ на различные аспекты воспроизводства человеческого потенциала, проблемы и противоречия формирования адаптационных и компенсационных стратегий получили отражение в исследованиях Л. Абалкина, М. Воейкова, Т. Заславской, Р. Капелюшникова, В. Куликова, Д. Львова, В. May, А. Нестеренко, Л. Никифорова, Ю. Ольсевича, В. Радаева, Б. Ракитского, Н. Римашевской, Н. Тихоновой, М. Токсанбаевой, Т. Четверниной, Л. Якобсона и др.

В западных экономических исследованиях интерес к социально-трудовой проблематике набирает силу с середины прошлого века, когда на стыке экономической теории с социо-политическими и прикладными исследованиями разрабатываются «пограничные» концепции нового содержания управления и человеческих отношений (П. Друкер, Д. МакГрегор, Р. Лайкерт, Э. Мэйо, М. Фолетт и др.), отражающие коренное изменение требований к человеческому фактору производства. В рамках мэйнстрима получает развитие теория человеческого капитала (Г. Беккер, М. Блауг, Й. Бен-Порэт, Б. Вейсброд, Дж. Минцер, Т. Шульц и др.), быстро вошедшая в арсенал как теоретических, так и прикладных разработок.

В последние два десятилетия в западных эмпирических и теоретических исследованиях все большее распространение получают междисциплинарные подходы, отличительной чертой которых стал отход от неоклассической трактовки человека преимущественно как экономического ресурса, стремление комплексно отразить различные аспекты человеческого развития. В этом русле лежат концепции декоммодификации труда (Ю. Эспинг-Андерсен) и базовой защищенности (Я. Гаф, Г. Стендинг, П. Стринтен, Н. Хикс); разработки в области теории благосостояния А. Сена; возникшие на стыке экономических и социологических исследований концепции социального и культурного капитала (П. Бурдье, М. Грановеттер, Дж. Коулман, Р. Патнэм, А. Портес, Ф. Фукуяма); относительно новое направление исследований, получившее название «экономики счастья» (Р. Венховен, Р. Лэйард, Э. Освальд).

Эти подходы отражают процесс становления сложных систем воспроизводства человеческого потенциала, сочетающих традиционные и новые, целенаправленно формируемые и возникающие спонтанно подсистемы и элементы. Национальные модели воспроизводства человеческого потенциала существенно различаются в зависимости от социально-экономического состояния страны, ее социально-демографических характеристик, доступности различных ресурсов, сложившихся традиций и менталитета, уровня открытости экономики, размеров страны, ее позиций в глобальном сообществе, возможностей и желательности миграции, и многих других обстоятельств. Трансформационный характер экономики также накладывает отпечаток и на процессы становления механизмов воспроизводства человеческого потенциала, и на специфику их теоретического осмысления.

В России в русле общемировой тенденции поворота к социальным и гуманистическим аспектам развития сложились два противоположных подхода к проблемам человеческого измерения трансформационной экономики. На старте реформ преобладал подход, базирующийся на идеях неоклассического мэйнстрима, приоритетности рыночных механизмов и индивидуальных интересов в сфере человеческого развития. В его рамках удовлетворение социальных потребностей выступает лишь как этический императив, возможность реализации которого зависит от

уровня развития, объема располагаемых ресурсов, эффективности их использования. В противовес ему со второй половины 90-х годов усилился интерес к проблематике провалов рынка и провалов государства, роли рыночных и нерыночных механизмов в воспроизводстве человеческого потенциала. Имеется ряд исследований, посвященных конкретным важным аспектам деградации населения и рабочей силы страны в условиях стихийного рынка и возможностям выхода из сложившейся ситуации.

В процессе реформирования могут быть опробованы и получить развитие различные стратегии и подходы к рассматриваемым проблемам. Однако в исходном пункте анализа необходима проработка теоретических основ концепции воспроизводства человеческого потенциала, четкое разграничение базовых категорий, выявление общих закономерностей и воспроизводственных констант, нарушение которых приводит к снижению как социальной, так и экономической эффективности. Такое целостное видение пока еще не сложилось. Опорные точки системы воспроизводственных механизмов постепенно нащупываются в наиболее развитых странах в ходе проб и ошибок практической деятельности. Однако в основе такой активности лежат, прежде всего, гуманистические ориентиры и этические соображения.

Осознание воспроизводственной необходимости человекоори-ентированного развития происходит очень медленно. Хотя прямая взаимосвязь благоприятных условий человеческого развития и национальной конкурентоспособности сегодня широко признается научным сообществом, она исследована лишь в самом общем плане. Остро дискуссионными остаются вопросы о мере ответственно' сти государства, бизнеса и отдельных лиц (домохозяйств) за различные стороны развития человеческого потенциала, о методах его качественной оценки и количественного измерения, о соотношении этических и экономических императивов, о результатах воздействия реформ на национальный человеческий потенциал.

Парадигмальное теоретическое значение рассматриваемой проблематики для стратегических перспектив экономического и социального развития страны и её недостаточная разработанность определили цель и задачи диссертационного исследования.

Цель исследования состоит в разработке целостной концепции сбалансированного воспроизводства человеческого потенциала как ключевого фактора конкурентоспособности национальной экономики, обосновании общих закономерностей и специфических механизмов его сохранения, развития и эффективного использования в условиях социально-экономической трансформации.

Достижение поставленной цели требует решения следующих задач:

- определить содержание экономической категории «человеческий потенциал» и раскрыть практические негативные последствия ее отождествления с такими близкими категориями, как «трудовой потенциал» и «человеческий капитал»;

- проследить эволюцию теоретических подходов к человеческому измерению экономики и выделить на этой основе основные параметры, определяющие качество человеческого потенциала страны;

- провести анализ тенденций изменения качественных характеристик человеческого потенциала российской экономики в период реформ;

- исследовать формы проявления недоиспользования, обесценения и деградации человеческого потенциала в сфере труда и выявить факторы, обусловившие деструктивные изменения человеческого потенциала,

- выявить объективные возможности и пределы действия рыночных механизмов воспроизводства человеческого потенциала, обосновать необходимость и предложить модели интеграции рыночных и нерыночных механизмов;

- обосновать роль инвестиционной социальной политики в развитии человеческого потенциала, ее приоритетные направления и оптимальное для России распределение функций между ее субъектами: государством, гражданским обществом и бизнесом;

- показать возможности развития человеческого потенциала через механизм социальной ответственности бизнеса;

- проанализировать трансформационные процессы в системе образования и дать предложения по ее реформированию

Объект исследования - человеческий потенциал, социально-трудовая сфера трансформационной экономики.

Предмет исследования - социально-экономические условия, факторы и механизмы воспроизводства человеческого потенциала.

Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды классиков экономической теории, работы отечественных и зарубежных экономистов и социологов в области социально-трудовых отношений, человеческого развития, благосостояния, теории экономических трансформаций.

Основным методом работы является качественный анализ в сочетании с конкретным экономико-статистическим и социологическим исследованием. В работе применен системный подход, предполагающий всестороннее изучение человеческого потенциала как на основе индивидуальных (средних) критериев, так и его характеристик в качестве целостной системы. Использован также метод межстрановых сопоставлений, позволяющий оценить тенденции развития и реализации человеческого потенциала в контексте глобальных цивилизационных сдвигов.

Информационная база исследования включает официальные статистические и информационные материалы Росстата, национальных статистических агентств других стран, Международной организации труда, Всемирного банка, ОЭСР, ПРООН, материалы российской и зарубежной периодической печати, а также Интернет-изданий.

Важную часть эмпирической базы составляют материалы независимых выборочных обследований социально-трудовой сферы, в том числе проведенных в Институте экономики РАН при непосредственном участии автора. В числе последних:

- обследование гибкости рынка труда на предприятиях обрабатывающей промышленности (ОГРТ) - 1994-2002;

- обследование работодателей, работников, профсоюзных лидеров и безработных по проблемам трудовых отношений (ОТО) -1999;

- обследование домохозяйств по проблемам социальной защищенности населения (ОСЗН) - 2002-2003;

- обследование предпринимателей по проблемам качества деловой среды и социальной ответственности бизнеса - 2006.

Научная новизна диссертации состоит в комплексном исследовании теоретических, методологических и практических аспек-

тов народнохозяйственной проблемы формирования и использования человеческого потенциала в трансформационной экономике России. Основу исследования составляет разработанная автором политико-экономическая концепция сбалансированного воспроизводства человеческого потенциала как ключевого звена социально-экономического преобразования страны и решения стоящих перед ней текущих и стратегических задач. В диссертации показано, что для выхода России на уровень передовых стран необходима интеграция концептуальных положений человекоориентированной парадигмы воспроизводства и практических мер по выдвижению социальных инвестиций в центр стратегических приоритетов развития.

Разработанная автором концепция включает следующие положения, обладающие научной новизной и характеризующие личный вклад диссертанта в достижение поставленной цели:

1. Обоснована необходимость теоретико-

методологического разграничения категории «человеческий капитал», отражающей рыночные механизмы человеческого развития, и категории «человеческий потенциал», понимаемой как накопленный населением запас здоровья, общекультурной и профессиональной компетентности, творческой, предпринимательской и гражданской активности, реализующийся в сфере деятельности и в сфере потребления на основе рыночных и нерыночных механизмов. Показано, что в условиях современной смешанной экономики сведение человеческого потенциала к человеческому капиталу ограничивает возможности теоретического анализа и целенаправленного практического воздействия на развитие важнейших воспроизводственных подсистем, полностью или в значительной степени функционирующих вне сферы рыночных отношений.

2. Установлены параметры, определяющие агрегированную ценность человеческого потенциала страны: сбалансированность его структуры, качество взаимодействия агентов воспроизводственного процесса (социальный ресурс) и накопленный населением человеческий капитал. Выделено рациональное ядро теории человеческого капитала, состоящее в инвестиционной трактовке затрат на формирование способностей человека и оценке вклада этих инвестиций в экономический рост, эффективность и конкурентоспособность. Показана роль крупных профессионально-

квалификационных групп в структуре человеческого потенциала, выделенных по принципу решения основных задач воспроизводственного процесса (технико-технологические инновации, качество управления, развитие человека, экология и здоровье, массовое производство), и характер их взаимодействия в обеспечении социально-экономической эффективности.

3. Обоснован вывод о неэффективности сложившихся в России за годы реформ воспроизводственных механизмов человеческого развития, что привело к развитию тенденции деградации человеческого потенциала страны, не преодоленной и в ходе экономического роста. Показано, что эта неэффективность в значительной мере связана с некритическим применением в качестве концептуальной основы воспроизводства человеческих ресурсов теории человеческого капитала, обосновывающей ориентацию хозяйственного механизма преимущественно на рыночные цели (в том числе, коммерциализацию социальной сферы). Доказано, что сегодня становление нового типа занятости и усложнение потребностей требует переориентации народнохозяйственных приоритетов на обеспечение комплексного развития человека.

4. Обобщены и систематизированы тенденции изменения человеческого потенциала России на протяжении периода реформ, главными из которых являются его недоиспользование в сфере труда, ведущее к обесценению и деградации накопленного человеческого капитала, и рост сегментации социального ресурса. Установлены основные формы недоиспользования: подавленная безработица, несоответствие квалификации выполняемой работе, рост занятости в натуральных хозяйствах населения. Показано, что сегментация социального ресурса в рамках сетей выживания и анклавов успешного бизнеса формирует комбинацию его разнородных

' элементов, которая в большей мере провоцирует деструктивное поведение (фрирайдерство, коррупцию, непотизм), чем способствует снижению совокупных трансакционных издержек. Выявлены главные факторы, обусловившие негативные изменения человеческого потенциала: снижение социальной защищенности населения, рост дифференциации уровня и качества жизни, минимизационная стратегия оплаты труда, деиндустриализация экономики и сопутствующая ей деградация структуры и содержания занятости, ослаб-

ление присутствия государства в ключевых сферах нематериального производства.

5. Обоснована роль инвестиционной социальной политики для развития человеческого потенциала и разграничены сферы компетенции ее ключевых субъектов в трансформационной экономике: государства, бизнеса и гражданского общества. Для государства приоритетными направлениями являются: формирование системы социальных амортизаторов, гарантирующих удовлетворение базовых потребностей, поддержка отраслей нематериального инвестиционного комплекса; регулирование социальных параметров экономической деятельности в частном секторе экономики. В качестве ключевых компонентов стратегии укрепления социальной составляющей экономической политики выделены: ориентация на обеспечение продуктивной занятости, регулирование общих основ систем оплаты труда, защита слабых партнеров в социально-трудовой сфере, стимулирование прогрессивных сфер приложения капитала и социально-ответственного поведения бизнес-структур.

6. Раскрыты возможности развития человеческого потенциала, заключенные в институте социальной ответственности, и показаны его структура и механизм. Выделены три уровня социальной ответственности предпринимательства: выполнение прямых обязательств перед работниками и государством (базовый уровень), реализация внутрикорпоративных программ в рамках социального диалога и становление форм государственно-частного партнерства. Показано, что в России, в силу неадекватности государственной социальной политики, прежде всего, недостаточности социальных инвестиций, и отсутствия надлежащего стимулирования социально-ответственного поведения бизнеса со стороны государства и гражданского общества, не решены проблемы даже базового уровня социальной ответственности.

7. На основе анализа трансформационных процессов в системе образования и подготовки кадров с точки зрения их влияния на формирование человеческого капитала и социального ресурса раскрыт механизм снижения внутренней и внешней эффективности этой сферы под воздействием ее коммерциализации Обоснована воспроизводственная целесообразность более полной реализации принципа равенства стартовых возможностей. Предложена модель привлечения финансовых ресурсов в образование как главную ин-

вестиционную сферу совершенствования человеческого потенциала, основанная на интеграции усилий различных укладов современной смешанной экономики и обеспечивающая последовательное выравнивание возможностей для представителей различных регионов и социальных групп.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные й ходе его выполнения результаты могут быть использованы при обосновании приоритетных направлений государственной социально-экономической политики. Предложенные в работе методологические принципы и подходы могут найти применение при разработке федеральных и региональных программ в сферах занятости, образования и подготовки кадров, социальной защиты населения, проектов государственно-частного партнерства в социальной сфере и программ социального развития на предприятиях.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания экономической теории, экономики и социологии труда, управления персоналом и других дисциплин, затрагивающих общетеоретические и прикладные подходы к человеческому развитию.

Апробация результатов исследования. Основные результаты и выводы диссертации были представлены в докладах и выступлениях на российских научных и научно-практических конференциях, симпозиумах и семинарах, в том числе проводимых научно-исследовательскими институтами РАН, МГУ им. М.В. Ломоносова, Советом Безопасности РФ, а также на международных конференциях под эгидой МОТ, ПРООН, Всемирного банка, Британской ассоциации социальной политики и др. Они также использовались при подготовке экспортно-аналитических материалов для различных органов законодательной и исполнительной власти, некоммерческих организаций и общественных объединений.

Исследования диссертанта получали поддержку российских и зарубежных научных фондов и международных организаций.

Основные положения диссертации отражены в 43 публикациях автора общим объемом 82 п.л. (вклад автора - 52 п.л.), включающих 2 монографии, главы в коллективных монографиях и учебниках, брошюры, тезисы докладов и статьи, в том числе 14 статей, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура работы. Диссертационная работа объемом 297 страниц состоит из введения, 6 глав, объединенных в три раздела, заключения и библиографического списка, насчитывающего 302 источника. Текст диссертации содержит 27 таблиц, 4 схемы и 3 рисунка. Введение

Раздел I. Теоретико-методологические основы исследования человеческого потенциала

Глава 1. Сущность, структура и источники развития человеческого потенциала

1.1. Становление понятия: теоретические трактовки проблемы воспроизводства человеческого потенциала

1.2. Роль потребления и потребностей в структуре человеческого потенциала

1.3. Социальный ресурс как элемент человеческого потенциала Глава 2. Методология разработки индикаторов развития человеческого потенциала

2.1. Методы измерения человеческого капитала: возможности и проблемы

2.2. Подходы к комплексной оценке человеческого потенциала и человеческого развития

Раздел II. Процессы воспроизводства человеческого потенциала в России периода реформ

Глава 3. Социально-демографические аспекты воспроизводства человеческого потенциала

3.1. Снижение базовой социальной защищенности населения и его демографические последствия

3.2. Тенденции и факторы изменения социально-экономического положения работников

Глава 4. Реализация человеческого потенциала в сфере труда

4.1. Изменения спроса на труд и качества занятости

4.2. Кадровые стратегии предприятий

Раздел III. Приоритетные направления и механизмы развития человеческого потенциала

Глава 5. Формирование инвестиционной стратегии воспроизводства человеческого потенциала

5.1. Рыночные и нерыночные механизмы развития человеческого потенциала

5.2. Взаимодействие государства и бизнеса как субъектов социальной политики

Глава 6. Пути повышения эффективности нематериального инвестиционного комплекса

6.1. Специфика факторов эффективности в сфере науки и образования

6.2. Реформирование управления и финансового обеспечения системы образования

Заключение

Библиографический список

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

1. Теоретические основы исследования проблемы воспроизводства человеческого потенциала

Концептуально-терминологическая определенность понятия «человеческий потенциал» и его соотношения с близкими категориями («трудовой потенциал», «человеческий капитал») необходима как для формирования стратегических принципов социально-экономической политики, так и для обоснования конкретных практических решений.

В современных западных экономических исследованиях, так же как и в отечественных исследованиях постсоветского периода методологической основой анализа процессов воспроизводства человеческого потенциала наиболее часто выступает теория человеческого капитала. Суть теории четко и лаконично суммирует М. Блауг: «Твердое ядро» исследовательской программы человеческого капитала заключается в идее, что люди тратят на себя ресурсы ' различным образом - не только для удовлетворения текущих потребностей, но и для будущих денежных и неденежных доходов»1.

Вклад теоретиков человеческого капитала состоит в том, что они впервые выделили и всесторонне исследовали инвестиционный аспект затрат на развитие человека, акцентировали внимание на связи определенных типов вложений, прежде всего затрат на

1 Блауг М. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют. М„ 2004. С. 318.

образование, с будущими доходами и экономическим ростом. Формирование человеческого капитала выступает не как спонтанный естественный эффект потребления, а как результат особого направления инвестиций, стимулируемого собственным экономическим механизмом. Теория человеческого капитала открывает широкие возможности для анализа экономических механизмов повышения качества рабочей силы. В то же время такой подход не охватывает в полной мере проблематику воспроизводства человеческого потенциала.

Во-первых, в рамках этой теории исследуются лишь производительные способности человека, за стоимостной формой человеческого капитала стоит не человеческий, а трудовой потенциал экономики. Таким образом, анализ отсекает существенный воспроизводственный аспект воздействия структуры и динамики потребностей на развитие общественного производства.

Во-вторых, человеческий капитал - это изначально категория микроэкономики. Совокупный человеческий капитал национальной экономики есть лишь сумма соответствующих нематериальных активов отдельных лиц. Однако совокупный человеческий потенциал (как и трудовой потенциал) не сводим к сумме индивидуальных характеристик. Его важнейшими параметрами являются сбалансированность профессионально-квалификационных групп, отвечающих за различные фазы и стороны воспроизводственного процесса, и отлаженность взаимодействия между ними При высоких показателях накопленного человеческого капитала структурные и социальные диспропорции могут приводить к существенному снижению качества и препятствовать эффективной реализации человеческого потенциала страны.

В-третьих, капитал - понятие, связываемое в политико-экономических представлениях со стоимостной формой отношений, в то время как через потенциал реализуется подход с точки зрения общественного богатства. Поэтому теория человеческого капитала абстрагируется от моментов воспроизводственного процесса, выходящих за пределы рыночных отношений.

В современной экономике, устойчивость и конкурентоспособность которой все в большей мере определяются не темпами роста, а динамизмом качественных сдвигов, роль отмеченных обстоятельств многократно возрастает даже по сравнению с ситуацией

середины прошлого века. Поэтому нельзя не согласиться с точкой зрения, согласно которой подход с позиций теории человеческого капитала становится слишком узким и утилитарным для характеристики значения творческого потенциала общества в современном развитии2.

В противоположность теоретикам человеческого капитала, строившим свои разработки на основе рыночного принципа методологического индивидуализма, для отечественной экономической мысли советского периода отправной точкой выступала народнохозяйственная потребность в рабочей силе. В центр внимания попадали проблемы поддержания общественно-нормальных условий воспроизводства работников, обеспечения народного хозяйства кадрами различного профиля в соответствии со спросом со стороны предприятий, их рационального распределения и эффективного использования.

В русле народнохозяйственного подхода была разработана концепция трудового потенциала как многоуровневой категории, включающей структурные и мотивационные аспекты3. Были подробно исследованы воспроизводственная и стимулирующая функции заработной платы. Первая увязывала оплату труда с обеспечением воспроизводства способности к труду, вторая - с трудовым вкладом работника. На десятилетия раньше соответствующих работ западных теоретиков человеческого капитала было проведено разграничение текущих и капитальных затрат на рабочую силу. Выполненные С.Г. Струмилиным расчеты вклада образования в экономическое развитие составляют методологическую основу измерения экономической эффективности вложений в человека.

Концептуальная уязвимость отечественной школы вытекала из недооценки личностных аспектов развития, индивидуальных интересов, стимулов и потребностей. Отдельный человек рассматривался, прежде всего, как часть единой ассоциации работников и собственников, которая брала на себя ответственность за его благополучие, поддержание достойного уровня жизни, но одновре-

2 Иванов Н. Человеческий капитал и глобализация // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 9. С. 19.

3 Маслова И.С. Трудовой потенциал советского общества. Вопросы теории и методологии исследования. М.: ИЭ АН СССР, 1987.

менно ограничивала его автономию, экономическую свободу, круг доступных сфер самореализации. С содержательной стороны теоретические построения имели двойной перекос. Во-первых, недооценивалось значение и, соответственно, не разрабатывалась проблематика рыночных механизмов и отношений. Во-вторых, фокусирование исследований на роли человека как производителя, на трудовом потенциале населения наносило ущерб анализу экономической роли потребностей и потребления.

Между тем трудовой потенциал представляет собой лишь одну из подсистем более объемной категории человеческий потенциал. Рассматриваемый по отношению к отдельному человеку, трудовой потенциал соответствует его рабочей силе, человеческий потенциал - личности. В отличие от трудового потенциала, охватывающего совокупность природных и приобретенных свойств людей, которые они применяют или могут применять в общественном производстве на данном этапе его развития, категория «человеческий потенциал» предполагает рассмотрение население во всем богатстве его способностей, знаний и опыта, личностных характеристик вне зависимости от того, в какой мере они находят или могут найти конкретное применение в трудовой деятельности. Его можно характеризовать как накопленный населением запас физического и нравственного здоровья, общекультурной и профессиональной компетентности, творческой, предпринимательской и гражданской активности, реализуемый в разнообразных сферах деятельности, а также в уровне и структуре потребностей.

Различие трудового и человеческого потенциала выступает особенно явно при рассмотрении вопроса о его реализации Сфера реализации трудового потенциала ограничена производством материальных и нематериальных благ и услуг (трудовой деятельностью). В отличие от него человеческий потенциал реализуется в разнообразных видах деятельности, связанных не только с трудом, но и с проведением досуга, с межличностными отношениями, а также в сфере потребления. В экономической теории человеческий потенциал подлежит рассмотрению не во всем многообразии его характеристик, но лишь в той мере, в которой его развитие и реализация определяет социальную и экономическую эффективность воспроизводственных процессов. Поэтому в фокус внимания попадают сфера трудовой деятельности и сфера потребления.

Схема 1

Сферы реализации человеческого потенциала

Потребности и потребление Деятельность

Трудовая деятельность (сфера реализации трудового потенциала) Другие виды деятельности

Экономические 1 а воспроизводственные) спекты Внеэкономические аспекты

С точки зрения воспроизводственного подхода сфера потребностей и потребления является столь же важной сферой реализации человеческого потенциала, как и трудовая деятельность. Формирование, выявление и удовлетворение потребностей представляют собой опорные точки воспроизводственного процесса. С одной стороны, потребности дают импульс производству и определяют направления его развития, с другой, - уровень развития и возможности удовлетворения потребностей определяют качество воспроизводства человека как первой производительной силы.

Насыщение массовых материальных потребностей в условиях постиндустриального общества актуализирует проблему объективных пределов количественного экономического роста4. Во-первых, ограничителем (точнее сказать, корректором) увеличения ВВП во все большей степени выступают не ресурсы, а потребности. Во-вторых, индивидуализируется и усложняется сам процесс потребления Оба эти обстоятельства предъявляют принципиально новые требования к человеку как потребителю и ставят новые задачи перед социально-экономическим анализом, которые не могут быть * решены в рамках рыночного инструментария.

4 Этап насыщения массовых потребностей в материальных благах в основном пройден странами «золотого миллиарда», в которых потребление индивидуализируется и приобретает все больше нематериальных составляющих. Это не относится к большинству стран мира, в том числе и к России. Однако процессы глобализации неизбежно затрагивают и сферу формирования потребностей. В глобализирующемся мире траектории развития отдельных стран не могут оставаться «чистыми» от внешних влияний.

Новая ситуация нашла отражение, во-первых, во все более настойчивой постановке вопроса о необходимости отказа от ориентации на темпы экономического роста в качестве самодовлеющей цели, во-вторых - в перемещении фокуса внимания на качество роста- его альтернативные источники, факторы и сферы. В этом русле получило развитие относительно новое направление - концепции эндогенного роста, делающие акцент на возможностях формализации качественных, инновационных сдвигов. Его сторонники «реанимируют» идущий еще от К. Маркса и воспринятый И. Шумпетером подход, до недавнего времени отодвинутый на задний план неоклассической школой. П. Ромер, Р. Лукас и их последователи видят источник, мотор роста в технологическом прогрессе, в «новых рецептах». За ними стоит «производительное знание», являющееся результатом творческой деятельности «интеллектуальной рабочей силы», «человеческого интеллекта»5. Тем самым подчеркивается ключевое значение внепроизводственных групп, связанных с развитием науки и образования.

В то же время этот технократический подход обходит вопрос об ориентирах и приоритетах технологических сдвигов (кроме очевидных, таких как экономия материальных ресурсов, минимизация экологически вредных последствий). На наш взгляд, универсальным ориентиром является уровень развития системы потребностей, заложенных в человеческом потенциале страны. Важнейшая сфера реализации человеческого потенциала - инициирование перспективных потребностей, задающих импульс качественным изменениям в экономике.

Возрастание роли человека и соответственно социальных факторов в обеспечении стабильного экономического развития при одновременном усложнении комплекса социальных проблем определяют рост воспроизводственной значимости качественных и структурных аспектов взаимоотношений людей в обществе, повышают экономическое значение сбалансированности национального человеческого потенциала.

В применении к трудовому потенциалу сбалансированность имеет базовую демографическую компоненту, отражающую поло-

5 Giirak Н On Productivity Growth. YK Economic Review. December 1999. P. 3.

возрастную структуру и территориальное размещение населения, и собственно экономическую компоненту, которая характеризует качество совокупной рабочей силы: профессионально-квалификационную структуру, соотношение воспроизводственных групп, распределение образовательного потенциала.

Проведенный в диссертации подход с позиций человеческого потенциала позволяет выделить новые аспекты сбалансированности, связанные с развитием и реализацией системы потребностей. Прежде всего, это сбалансированность доходов и сбалансированность возможностей, открытых для различных слоев и групп населения. Чрезмерно высокая дифференциация, как правило, ведет к обеднению и маргинализации значительной доли населения, к деградации системы потребностей, к нарушению пропорциональности текущих и капитальных затрат на воспроизводство человека. Дифференциация возможностей, как правило, не совпадает с дифференциацией доходов не только вследствие влияния природных различий, но и в связи с наличием свободного или избирательного, но зависящего от нерыночных факторов доступа ко многим видам благ. Среди таких факторов место проживания, соответствие критериям нуждаемости, административный ресурс, социальные связи.

Эта сторона развития человеческого потенциала получила преломление в стремительно набирающей популярность концепции «социального капитала». Обобщение имеющихся разработок позволяет заключить, что субстанцию данного понятия образуют нормы и ценности, разделяемые социальными группами или обществом в целом. Формирующиеся в этих группах социальные сети выступают как нематериальный носитель социального ресурса, его своеобразный «скелет». Ведущим в ряду групповых норм является взаимное накопление обязательств и ожиданий в рамках присущего социальной сети радиуса доверия (реципрокность). Существенно, что связи, формируемые на основе взаимных услуг, представляют собой особый тип сетевых экономических отношений, отличный как от рынка, так и от централизованного распределения.

Новый ракурс анализа, привнесенный концепцией «социального капитала», состоит в исследовании экономического потенциала социальных отношений, их роли катализатора воспроизводственных процессов. Интерес к ней отражает кризис неоклассической парадигмы, в рамках которой все труднее объяснять закономерно-

сти функционирования современной многоукладной экономики. В то же время термин «социальный капитал», возникший как результат «скрещивания» понятийного аппарата неоклассической экономики и социологии, на наш взгляд, неточен. Характеризуя социальный ресурс общества как капитал, мы тем самым вольно или невольно «загоняем» его в поле рыночных отношений, в то время как экономическое значение данного ресурса выходит за эти рамки.

Социальный ресурс, которым располагает население страны, в зависимости от качественных и структурных характеристик, может как стимулировать экономическое развитие, так и, наоборот, препятствовать ему. Чаще всего негативный эффект возникает в связи с сегментацией, т.е. обособлением анклавов вполне доброкачественного ресурса. Во-первых, лица, по тем или иным причинам исключенные из социальных сетей, оказываются в социальной изоляции. Во-вторых, монополизация социального ресурса узким слоем населения усиливает позиции олигархических групп, позволяет им более успешно лоббировать свои интересы в ущерб интересам других групп и объективным потребностям сбалансированного воспроизводства. В странах, обладающих значительными запасами природных ресурсов, к числу которых относится Россия - это дополнительный стимул рентоориентированного поведения.

Таким образом, важнейшей проблемой является дифференциация доступа к социальному ресурсу. Она не только усугубляет расслоение в обществе и материальное неравенство, подрывает принцип равенства стартовых возможностей, но и тормозит экономический рост, ставит барьеры на пути нормального протекания воспроизводственных процессов. Если рассматривать проблему сегментации с неоклассических позиций, то ценность социального ресурса связана именно с его ограниченностью, эксклюзивностью. Экономя на трансакционных издержках, члены сообщества приобретают сравнительное преимущество в конкурентной борьбе по отношению к тем, кто находится за пределами радиуса доверия. Однако с точки зрения народнохозяйственной эффективности предпочтительна ситуация максимального расширения радиусов доверия, возможно более свободного доступа к ресурсам социальных сетей.

2. Методологические подходы к оценке человеческого потенциала

Поскольку совокупный человеческий потенциал не сводим к сумме индивидуальных характеристик отдельных людей, его оценка предполагает как измерение запаса основных составляющих, так и характеристики различных аспектов сбалансированности его развития. Предлагаемая в диссертации система критериев оценки включает стоимостные показатели накопленного человеческого капитала, экономико-статистические характеристики населения и рабочей силы, индексы социально-экономической защищенности и развития социального ресурса. Последние строятся на основе сочетания объективных и субъективных индикаторов, отражающих социальное самочувствие, оценки и ожидания людей.

На сегодняшний день наиболее подробно проработаны вопросы оценки человеческого капитала, проводимой альтернативными методами капитализации заработков и подсчета совокупных инвестиций.

Метод капитализации заработков наиболее точно отражает экономическую форму, принимаемую человеческим потенциалом на рынке труда. Однако именно этим обстоятельством обусловлены его недостатки. Во-первых, имеет место недооценка накопленного ресурса, так как учитывается лишь та его часть, которая на момент подсчета реализуется в системе рыночных отношений. В результате не охватываются, по крайней мере, следующие категории:

• незадействованный на текущий момент человеческий капитал, носителем которого является полностью или частично безработное, а также недостаточно занятое население;

• человеческий капитал экономически неактивного населения, значительная часть которого продуктивно реализуется в экономике домашних хозяйств, не получая однако явной денежной оценки;

• часть человеческого капитала некоммерческих организаций, где применяется труд волонтеров.

Во-вторых, отдача на человеческий капитал зависит не только ,от его объема и качества, но и от множества других факторов, от-

ражающих текущие колебания спроса и предложения, соотношение сил субъектов трудовых отношений, состояние правовых и других институциональных форм регулирования оплаты труда. Например, введение или повышение официального минимума заработной платы или изменение тарифной сетки, в соответствии с которой оплачивается труд в государственном секторе, может привести к ощутимым изменениям полученных этим способом оценок.

Различия в индивидуальной экономической отдаче, в том числе на равноценный человеческий капитал, могут быть следствием искаженных ценовых пропорций, когда реальные выгоды от его реализации не достаются владельцу, например, по причине заниженной оплаты труда или внутрифирменного перераспределения отдачи от человеческого капитала одних категорий работников в пользу других6.

В-третьих, поскольку измерение человеческого капитала осуществляется в ценах национального рынка труда, метод капитализации заработков непригоден для межстрановых сопоставлений.

Таким образом, полученные данным методом оценки отражают, прежде всего, не величину накопленного ресурса, а степень отлаженности основного мотивационного механизма рыночного поля, сопрягающего уровень оплаты труда с образовательным, квалификационным, интеллектуальным потенциалом работника, под действием которого активизируется система стимулов к нематериальному инвестированию. Поэтому его применение целесообразно для сопоставления экономической отдачи различных видов и форм человеческого капитала по странам, территориям, отраслям и секторам хозяйства, но не для оценки его совокупных масштабов.

Для их измерения больше подходит метод оценки величины совокупных инвестиций. В этом случае подсчету и сопряженным с ним техническим сложностям отбора статистических данных, проверки их сопоставимости, решения вопроса о целесообразности дисконтирования затрат различных периодов - неизбежно предшествует содержательный анализ: необходимо обосновать, какие

6 Косвенным свидетельством наличия такого перераспределения служит существенно (в 5-7 раз) меньшая внутрифирменная дифференциация заработной платы в Европе по сравнению со США.

именно затраты следует рассматривать как инвестиции в человеческий капитал.

Сложность состоит в том, что человеческий капитал представляет собой одновременно результат целенаправленных материальных и трудовых инвестиций и органическую часть живой личности человека, неотделимую от его природных и социальных свойств и способностей. Поэтому среди исследователей существуют большие расхождения во взглядах на то, какие затраты следует считать инвестициями в человеческий капитал, а какие относить к потребительским расходам, обеспечивающим текущее воспроизводство рабочей силы или потребности человека как личности, не связанные непосредственно с его производственной деятельностью7.

Данные проблемы отражены в расширительных трактовках человеческого капитала, получивших распространение в последние годы. Так, методология, предложенная Всемирным банком, включает в его состав расходы на обувь, одежду, коммунальные услуги и т.п. В результате происходит смешение текущих и капитальных затрат, играющих различную роль в воспроизводстве человеческого потенциала и требующих различных механизмов финансирования.

В диссертации, отправными пунктами для выделения человеческого капитала из всей совокупности производительных способностей человека являются 1) разграничение природных и приобретенных свойств и 2) разграничение капитальных вложений в развитие и приобретение способностей, знаний и навыков и текущих затрат на воспроизводство их материального носителя. В соответ-

7 Американский экономист Дж. Кендрик в качестве элемента инвестиций в так называемый «осязаемый человеческий капитал» выделяет затраты на содержание детей до трудоспособного возраста. Наряду с материальным и человеческим капиталом Кендрик отдельно учитывает неосязаемое богатство, оцениваемое им как совокупные затраты на проведение научных исследований и разработок. Позднее этот элемент нематериального накопления получил название «интеллектуальный капитал». На наш взгляд, интеллектуальный капитал является вторичной категорией, представляет собой своеобразную «тень» человеческого капитала. Любые научные знания и открытия первоначально воплощаются в конкретных людях, непосредственно занятых научной деятельностью, и лишь затем могут быть скопированы на внешние носители.

ствии с предлагаемым подходом, к инвестициям, формирующим человеческий капитал, относятся 1) затраты на общее и профессиональное образование, 2) вложения в подготовку и переподготовку кадров на производстве, 3) затраты на фундаментальную и прикладную науку и опытно-конструкторские разработки. Третий вид инвестиций имеет двойную ценность: во-первых, увеличивается самостоятельный интеллектуальный капитал как приращение научного знания, во-вторых, происходит накопление воплощенных в людях «элитных» знаний и производственного опыта.

Затраты на здравоохранение влияют на объем человеческого капитала в той мере, в которой препятствуют его физическому износу и тем самым продлевают срок его службы. В этом смысле они во многом аналогичны расходам на питание, одежду, отдых, т.е. на текущее воспроизводство человека, на сохранение его качественных характеристик, сформированных другими, по преимуществу инвестиционными процессами.

Комплексная оценка человеческого потенциала требует использования наряду со стоимостными индикаторами качественных параметров, характеризующих условия жизни и развития человека. Шагом в этом направлении стала разработанная Программой развития ООН система индексов для сопоставительной оценки тенденций и возможностей человеческого развития в различных странах мира. Методология построения индексов основана на сочетании денежных показателей благосостояния и индикаторов, непосредственно отражающих качественные характеристики и социальные условия жизни населения. С учетом значимости для человеческого развития наличия достаточного уровня дохода, а не его максимизации, верхняя планка этого показателя ограничена $40 ООО в год. Такой уровень дохода эксперты сочли достаточной материальной базой, снимающей ограничения при реализации широкого круга жизненных стратегий8.

8 Критики ИРЧП иногда указывают на недостаточную обоснованность «оптимальной» величины дохода. В самом деле, эмпирические исследования взаимосвязи уровня дохода и человеческого счастья обнаружили, что удовлетворенность жизнью и ощущение счастья в среднем возникает при значительно меньшем уровне доходов. Кривая полезности дохода становится плоско-горизонтальной примерно после 15 ООО долларов в год

Слабые стороны наиболее известного интегрального индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП) широко обсуждаются в отечественных и зарубежных работах9. Чаще всего указывают на инертность показателей, формирующих образовательную составляющую индекса, и неточность оценки уровня материальных возможностей людей на основе произведенного ВВП. Однако, на наш взгляд, наиболее существенный недостаток методики расчета ИРЧП вытекает из его опоры на средние показатели. В результате страны с высокой и сверхвысокой дифференциацией доходов, такие как США, Бразилия, Россия, получают незаслуженную «фору» при оценке их возможностей в области человеческого развития перед странами с разумной дифференциацией.

Дальнейшую разработку системы показателей следует, на наш взгляд, вести в направлении возможно более полного учета структурных составляющих национального человеческого потенциала, характеризующих ключевые аспекты сбалансированности и возможности реализации и развития человеческого потенциала различных социально-демографических групп. В их числе распределение потенциала образования и здоровья между различными категориями населения, соотношение воспроизводственных групп, доля лиц с доходами ниже прожиточного минимума, функционально неграмотных, длительно безработных и других уязвимых категорий.

Важный аспект оценки человеческого потенциала связан с учетом качества социальных отношений Сложность состоит в том, что социальный ресурс в силу своей специфики плохо поддается количественному анализу. В отличие от человеческого капитала его невозможно измерить методом совокупных инвестиций. Формирование социального ресурса в значительной степени происходит под влиянием исторического прошлого, сложившихся тради-

(Layard R. Wealth and happiness: striking a balance // Wealth Management. 1st quarter 2004. P. 31).

9 См., например, Иванов Ю.Н., Саградов А.А. К вопросу об исчислении и анализе человеческого развития в регионах России // Вопросы статистики. 2001. № 2. С.23-25; Римашевская Н. Человеческий потенциал России и проблемы «сбережения населения» // Российский экономический журнал. 2004. № 9-10 С. 25-26.

ций и представлений и чаще всего представляет собой побочный эффект других видов инвестиций, прежде всего, инвестиций в образование, и разнообразных взаимодействий в процессе экономической и других видов деятельности. В этом смысле оно, как правило, не требует специальных усилий и затрат Более того, специфика рассматриваемого ресурса как раз и состоит в том, что он не может накапливаться преимущественно в результате таких целенаправленных усилий.

Отсюда следует, что измерение социального ресурса возможно лишь на основе данных конкретных социологических исследований представлений, восприятий, нормативных установок различных категорий населения и их опыта социального взаимодействия. Наиболее известная попытка в этой области была предпринята Р Патнемом, разработавшим подробный перечень показателей для построения интегрального индекса. В методике Патнема присутствует два блока показателей - формального участия в различных общественных организациях и доверия. При этом приоритет (и больший удельный вес) придается показателям первого блока. С такой расстановкой акцентов трудно согласится хотя бы потому, что социальный ресурс по своей природе носит преимущественно неформальный характер. Поэтому предлагаемая в диссертации схема оценки отводит главную роль показателям, характеризующим наличие и интенсивность контактов между людьми, и индексам доверия, социального самочувствия, социальной защищенности. Важнейшим аспектом, подлежащим оценке, является уровень сегментации социального ресурса, дифференциации доступа к нему для различных слоев и групп населения.

3. Тенденции и факторы воспроизводства человеческого потенциала в период реформ

Одна из ведущих причин, инициировавших реформы в России, состояла в невозможности обеспечить в рамках советской системы эффективную реализацию человеческого потенциала и возможности его устойчивого сбалансированного развития. Это не означает, что на протяжении советского периода человеческий потенциал пребывал «в хиреющем состоянии»: экономическая система советского типа имела не только недостатки, но и сильные стороны. К

числу последних относятся наличие негласного социального контракта, состоявшего в обеспечении базовых социальных гарантий (предоставляемых в обмен на политическую лояльность и ограничение экономической свободы), и высокий рейтинг развития образования в системе государственных приоритетов. Социальный контракт гарантировал невысокий, но стабильный уровень потребления работников и членов их семей и тем самым давал уверенность в будущем, что позитивно сказывалось на демографических процессах и выступало предпосылкой диверсификации мотивацион-ных механизмов в сфере труда. Доступность образования расширяла возможности социальной мобильности.

Наиболее существенные недостатки «советского» человеческого потенциала имели два основных аспекта. Во-первых, это специфика менталитета населения, имеющая глубокие исторические корни. Она проявляется в доминировании коллективного начала над индивидуальным, укорененности патерналистских стереотипов, привычке делегировать наверх право выбора и принятия решений и сопутствующую им ответственность. Эти особенности «подпитывались» советским строем, стимулировавшим склонность к оппортунистическому поведению, а их негативная составляющая особенно обострилась в период «развитого социализма». Во-вторых, структура человеческого потенциала формировалась в соответствии с задачами и потребностями центрально-управляемой экономики, ориентированной на ускоренное индустриальное развитие, укрепление обороноспособности в ущерб развитию и диверсификации как потребностей, так и потребления населения. Следствием стал «технократический» перекос: избыток научно-технических кадров при недопроизводстве специалистов гуманитарного, экономического, управленческого профиля.

Негативные явления постепенно накапливались и в сфере реализации человеческого потенциала Сохранялся значительный разрыв в уровне производительности труда между СССР и развитыми странами Запада. Во многом это было связано с неадекватностью сложившегося типа занятости, соответствовавшего потребностям индустриального общества, императивам дальнейшего экономического развития. В наиболее развитых странах произошел переход к новому типу занятости, характеризующемуся повышением роли творческого труда, ростом гибкости социально-трудовых отноше-

ний, увеличением доли занятых в отраслях нематериального производства. В России нарастание негативных тенденций в сфере труда также требовало аналогичного перехода на основе глубоких реформ.

Научная оценка экономических и социальных результатов реформ неоднозначна. Представители либерального направления подчеркивают такие обнадеживающие тенденции, как укрепление позиций частного сектора, изменение структуры экономики в направлении роста доли сектора услуг, рост средней заработной платы. Их оппоненты указывают на усиление сырьевой ориентации экономики, углубление отставания по основным социальным и экономическим индикаторам конкурентоспособности, как от развитых стран, так и от стран Центральной и Восточной Европы, рост дифференциации доходов и бедности.

Сторонники российской либеральной школы, как правило, связывают недостаточную успешность преобразований с наличием барьеров для развития рыночных отношений10. Однако, на наш взгляд, при всей важности рыночных механизмов для развития современной экономики недопустима их абсолютизация. В этой связи одним из важных методологических вопросов является поиск оптимального соотношения рыночных и нерыночных регуляторов в социально-экономической системе. При его решении следует исходить из того, что, во-первых, рынок не справляется с устранением существенных структурных диспропорций. Во-вторых, действуя a posteriori, он не может не только смягчать колебания, шоки (отсюда потребность регулярно и целенаправленно сглаживать цикл), но и заглядывать в будущее, угадывать перспективные потребности.

Опыт наиболее развитых стран показывает, что эффективность рынка зависит, по меньшей мере, от двух обстоятельств: во-первых, от качества рынка, во-вторых, от того, насколько адекватна потребностям экономики и общества на данном этапе его развития сфера распространения рыночных отношений и рыночных регуляторов.

10 В качестве таких барьеров в зависимости от подхода той или иной школы может фигурировать как недостаточный уровень разгосударствления экономики, так и нерыночная ментальность основной массы населения

В случае России учитывался лишь один аспект качества рынка - обеспечение финансовой стабилизации. Вне сферы внимания реформаторов оказались такие важнейшие аспекты как параметры конкурентной среды и уровень трансакционных издержек. В условиях монополизации экономики, масштабных структурных диспропорций, неразвитой инфраструктуры и разрыва налаженных в советский период хозяйственных связей рыночные силы породили деформированные отношения конкуренции. Поэтому стоимостные механизмы способствовали не преодолению, а напротив, закреплению и углублению диспропорций.

Результатом стихийного рынка стал системный кризис, разрушение трудовых и социальных гарантий, снижение качества занятости, обострение проблемы бедности и деградация системы потребностей широких слоев населения. Произошло не только падением средних доходов", но и беспрецедентный рост неравенства в распределении результатов экономической деятельности. Коэффициент фондов, отражающий дифференциацию душевых доходов населения, увеличился с 4,5 до 15,2 раз. Соответственно, падение уровня и качества жизни большинства населения было значительно глубже отражаемого средними показателями.

Наиболее очевидным индикатором неблагополучия стали негативные демографические процессы. Сопоставление общемировых и российских тенденций показывает, что обозначившиеся проблемные зоны вряд ли правомерно полностью относить на счет издержек трансформации. Однако в России острота демографической ситуации в значительной мере спровоцирована социально-экономическими причинами, связанными с ухудшением качества жизни подавляющей части населения, снижением социальной защищенности и подрывом возможностей нормального воспроизводства человеческого потенциала. Ожидаемая продолжительность жизни населения России упала до самого низкого за послевоенный период уровня, что резко отбросило ее в хвост мирового рейтинга,

11 Согласно официальным данным Росстата, в низшей точке кризиса (1999 г.) реальные доходы граждан опустились до 45,4% от дореформенного уровня, а в 2004 г. составили лишь 77,6%.

где находятся преимущественно беднейшие африканские страны12. В течение последних 5 лет позитивная динамика ВВП не сопровождалась обнадеживающими изменениями показателей здоровья и продолжительности жизни. Как и большинство европейских стран, Россия сегодня сталкивается с проблемой старения населения, однако в отличие от них в основе этой тенденции не лежит увеличение продолжительности жизни, а лишь сокращение доли младших возрастных групп и недостаточно благоприятные миграционные процессы.

Обострившиеся социальные проблемы в основном «укоренены» в сфере труда. С одной стороны, вне зависимости от того, насколько последователен процесс реформ, для трансформационных экономик характерен рост нестабильности трудовых отношений. С другой - разрушение прежних социальных гарантий и неразвитость системы страховых амортизаторов, адекватной рыночным отношениям, выводят индикатор «защищенность дохода» преимущественно в сферу труда. При этом в отличие от развитых европейских стран в России связка «наличие занятости - достаточный доход» автоматически не реализуется. Поэтому аспект защищенности, связанный с достойной оплатой труда, является одним из наиболее болезненных.

В советский период низкая заработная плата в значительной мере компенсировалась универсальностью государственной социальной политики. Резкое уменьшение бесплатной и дотируемой составляющих затрат на рабочую силу в процессе реформ создало угрозу нормальным условиям текущего воспроизводства рабочей силы. Как показывают проведенные обследования, в России факт низкой заработной платы в большинстве случаев означает для работника и низкий уровень душевых доходов. По данным ОСЗН-2002, социально-экономическое положение обладателей рабочих мест с низкой заработной платой и их семей незначительно отличается от положения безработных, а по ряду параметров оказывается даже хуже (см. табл. 1). Лишь менее чем в четверти случаев низкие заработки компенсируются другими доходами домохозяйства и не приводят семью к бедности. Таким образом, именно низкий уро-

52 На протяжении всего периода реформ по продолжительности жизни мужчин Россия занимала 110-130 место в мире, женщин - 95-100 место.

вень оплаты труда стал одной из основных причин катастрофического падения реальных доходов населения.

Таблица 1

Оценка удовлетворения базовых потребностей и финансовой устойчивости домохозяйств различных категорий

респондентов, %

Категория Доля отметивших недостаточность семейного дохода

респондентов для удовлетворения потребностей

в про- в медицинском в оплате в одежде

дуктах обслуживании, жилья

питания лекарствах

Низкооплачиваемые 55,6 65,4 36,2 87,2

Безработные 53,7 61,2 44,8 86,6

Категория Доля домохозяйств, имеющих

респондентов долги задолженность задолжен- ВОЗМОЖ-

по оплате жи- ность по ком- НОСТЬ регу-

лья мунальным платежам лярных сбережений

Низко оплачиваемые 41,9 18,1 13,9 9,4

Безработные 36,4 17,9 19,4 3,0

Рассчитано по данным ОСЗН-2002

Период экономического спада сопровождался трехкратным обесценением реальной заработной платы и ее перераспределением в пользу аккумулирующих ренту экспортно-ориентированных отраслей и финансово-кредитной сферы. В результате в отраслях, ответственных за воспроизводство человеческого потенциала и инновационное развитие, где сосредоточена наиболее квалифицированная и образованная часть совокупной рабочей силы, падение оплаты труда было значительно глубже, чем по экономике в целом.

1 По данным ОСЗН-2002, среди работников с заработной платой ниже прожиточного минимума 28,8% имели высшее, а 43,3% - среднее специальное образование. В период восстановительного роста (1999-2006 гг.) наблюдалось некоторое увеличение заработной платы при сокращении ее дифференциации. Однако, во-первых, средний уровень заработков до сих пор не достиг дореформенного, во-вторых, снижение разрыва связано с попытками сократить отставание от прожиточного минимума трудовых доходов самых низкооплачиваемых работников. Таким образом, при сокращении разрыва

между бедными и беднейшими фиксируется равномерно низкий уровень оплаты труда подавляющей части занятых.

Низкая заработная плата выступает одной из основных причин недоиспользования человеческого потенциала в сфере труда и его постепенной деградации. Во-первых, после падения «железного занавеса» наиболее квалифицированные, отвечающие требованиям современного производства работники выходят на мировой рынок труда, где цены на рабочую силу несопоставимо выше, чем в России. В результате происходит отток элитных кадров из национальной экономики. В последние годы наряду с традиционной утечкой умов все большее распространение получает дистанционная занятость, когда российские специалисты предоставляют трудовые услуги иностранным фирмам, не меняя места жительства.

Во-вторых, еще в советский период низкая цена труда оказывала дестимулирующее влияние на процесс замещения труда капиталом Однако в условиях, когда решения об инвестициях принимались централизованно, значение этого фактора было не столь ощутимо. В современных условиях в полном соответствии с законами рынка низкая цена труда ведет к ослаблению стимулов технологических преобразований, а, следовательно, к консервации отсталой структуры производства. Деградация производства нарушает естественный процесс накопления опыта, т.е. морального износа человеческого капитала с положительным знаком. В результате возникло и набирает силу противоречие между все еще достаточно высоким образовательным и профессионально-квалификационным потенциалом населения, с одной стороны, и ухудшением условий и качества занятости, с другой.

Данные проведенных обследований подтверждают, что наиболее квалифицированные и образованные работники сталкиваются с проблемой нехватки «хороших» рабочих мест. Хотя им удается найти работу, но не в той области, которая соответствует их профессиональной квалификации и опыту. Согласно данным ОТО-1999, менее 2/3 занятых на обследованных предприятиях работали по специальности. Наличие у них избытка квалификации отметила пятая часть работников, еще около 10% затруднились соотнести уровень своей квалификации с выполняемой работой. Сохранение квалификационного дисбаланса неминуемо ведет к недоиспользованию, а в долгосрочной перспективе к деградации не только их

профессиональных навыков, но и мотивационных механизмов и личностных свойств.

О снижении качества занятости свидетельствуют значительные масштабы частичной и подавленной безработицы. Подавленная безработица не обязательно сопровождается такими проявлениями как вынужденные перерывы в работе, простои и сбои в трудовом процессе, снижение и задержки заработной платы. В классическом случае она выражается в относительно низкой производительности и интенсивности труда и еще более низких заработках, как бы распространяясь, «расползаясь» по всему коллективу предприятия.

В-третьих, более высокая концентрация низких заработков характерна для общественно значимых отраслей производства, что ведет к нерациональному перераспределению труда. На протяжении всего периода реформ наблюдался отток рабочей силы из отраслей, обеспечивающих сохранение и развитие рабочей силы, инновации и насыщение потребительского рынка. Структура занятости изменялась в направлении сокращения доли обрабатывающей промышленности в пользу долей добывающих отраслей, примитивного сельского хозяйства и примитивных услуг. Расширение непроизводственной сферы происходило под воздействием притока работников в торговлю, государственное управление и финансово-кредитный сектор. В то же время доля отраслей нематериального производства, от которых зависит качество экономического роста, сокращалась.

Проведенный на базе данных ОГРТ анализ профессионально-квалификационных сдвигов в обрабатывающей промышленности свидетельствует, что при рыночной переориентации предприятий подвижки в направлении перехода к новому типу занятости минимальны. Структура вакансий отражает устойчивое преобладание спроса на физический труд. Это полностью состыкуется с данными официальной статистики. С 1998 г. с ростом производства увеличивается спрос на квалифицированные рабочие кадры массовых профессий Сегодня около 80% заявленных в службу занятости вакансий приходится на рабочие профессии. Таким образом, происходит не существенная перестройка воспроизводственных основ, а лишь восстановление утраченного за годы кризисного спада потенциала на прежней индустриальной основе.

Сопоставление информации об оплате труда и условиях занятости позволяет заключить, что на российском рынке труда формируются устойчивые сегменты «хороших» и «плохих» рабочих мест. Рабочие места, предоставляющие достойный, по мнению работников, заработок, отличаются в выгодную сторону и по ряду других характеристик, формирующих интегральную оценку защищенности в сфере труда, создают условия для развития работников и усиливают их конкурентоспособность. Плохо оплачиваемые рабочие места ведут к деградации работников и способствуют их закреплению в низшем сегменте рынка труда (см. табл. 2). При этом в отличие от развитых западных экономик в российских условиях факторы, способствующие попаданию в тот или иной сегмент, как правило, являются либо вовсе не поддающимися контролю со стороны работника (возраст, пол), либо слабо контролируемыми в сложившейся ситуации (место проживания, здоровье). В то же время наиболее и наименее благоприятный сегменты не демонстрируют кардинальных отличий по уровню образования занятых: в обоих случаях около 80% имеют, как минимум, среднее профессиональное образование.

Таблица 2

Работники о характеристиках хорошо и плохо _оплачиваемых рабочих мест, %_

Характеристика рабочего места Доля работников

удовлетворенных заработком не удовлетворенных заработком

Ощущают угрозу потери работы 13,4 21,3

Работают в опасных условиях 22,2 40,1

Имеют хорошие перспективы профессионального роста 47,3 27,3

Рассчитывают на повышение в течение трех лет 28,3 12,6

Имеют доступ к компьютеру на работе 41,3 22,8

Рассчитано по данным ОСЗН-2002

Анализ тенденций воспроизводства человеческого потенциала в период реформ показал, что Россия движется не в сторону по-

стиндустриального общества в соответствии с общемировой тенденцией, а в обратном направлении. Отставание технологической базы ведет к деградации профессиональных навыков, препятствует естественному процессу их обновления в ходе накопления производственного опыта. Неблагоприятные условия и режимы труда снижают работоспособность, способствуют ускоренному физическому износу человеческого потенциала. Расширение периферийных слоев рабочей силы, занятых на «плохих» рабочих местах, усиливает неоднородность социальной защищенности в сфере труда

4. Приоритетные направления и механизмы воспроизводства человеческого потенциала

Снижение уровня дохода и жизненных стандартов значительной части населения в результате обесценения человеческого потенциала является важнейшим, но далеко не единственным индикатором социального неблагополучия. Существенны также потери, связанные с недостаточной самореализацией, упрощением мотива-ционных механизмов и формированием «стратегий выживания», деградацией структуры потребностей, подрывом принципа равенства стартовых возможностей, существенным ухудшением здоровья населения, ощущением несправедливости происходящего, утратой веры в себя и доверия к государству13. В результате, с одной стороны, происходит подрыв внутренних источников роста, с другой, - непрерывное увеличение требуемого для покрытия самых насущных нужд населения объема трансфертов.

Сведение социальных издержек реформ к потерянному доходу закладывает методологическую основу для ограничения социаль-' ной политики перераспределением части ВВП в пользу наименее обеспеченных слоев населения. Показательно, что за период с 1997 по 2002 г. в составе расходов государственного бюджета на социально-культурные мероприятия доля расходов на пассивную социальную помощь возросла вдвое, в то время как доля расходов на

13 По данным ОСЗН-2002, лишь 8% опрошенных считают, что их интересы защищает государство, в то время как 56,4% полагаются лишь на себя и свою семью, а 33,6% заявили, что им не на кого и не на что положиться.

образование-сократилась на четверть, а доля расходов на здравоохранение на треть. При сложившихся контурах социальной политики выделяемые на эту сферу ресурсы уходят в «черную дыру». Это позволяет заключить, что выбранная стратегия неэффективна, так как не обеспечивает ни защиты слабых, ни базовых гарантий для всех, ни потребностей развития.

Сопоставление финансовых возможностей России и наиболее развитых стран показывает, что увеличение доли государственных расходов на социальную политику в ВВП до уровня последних не приведет к сопоставимым масштабам социальных трансфертов. В то же время число "адресов", по которым при сложившихся условиях занятости и уровне заработной платы следовало бы оказывать помощь, в России несопоставимо выше. В этих условиях приоритет должен быть отдан не пассивной социальной политике, а тем ее направлениям, которые непосредственно работают на воспроизводственную эффективность и качество роста: поддержке сфер деятельности, ответственных за развитие человека, и социализации общеэкономической политики. Не решив эту задачу, невозможно предотвратить отток из страны ни финансового капитала, ни элитных человеческих ресурсов.

Первым шагом в направлении формирования инвестиционной социальной политики должен стать кардинальный пересмотр бюджетных приоритетов в сторону увеличения социальных инвестиций и улучшения общих условий реализации человеческого потенциала. Увеличение государственных вложений в основные инвестиционные отрасли социальной сферы в соответствии с нормативами федерального законодательства, которые в целом отвечают международным стандартам, но игнорируются на практике14, позволит решить ряд задач, ключевых для обеспечения стабильного социально-экономического развития.

Во-первых, расширение доступа к образованию, здравоохранению, культуре обеспечивает накопление и, что не менее важно, социально справедливое распределение человеческого капитала и социального ресурса. Во-вторых, это позволит существенно улучшить условия занятости и оплату труда в бюджетных отраслях, где

14 Фактические государственные вложения в образование и здравоохранение меньше нормативных в 3-5 раз.

все еще сосредоточено около 20% совокупной рабочей силы, в основной своей массе обладающей высоким уровнем образования. В-третьих, повышая заработную плату в бюджетных отраслях, государство как крупнейший работодатель дает импульс общему укреплению позиций квалифицированной рабочей силы на рынке труда, в том числе и вне рамок бюджетного сектора. Тем самым запускаются механизмы преодоления социального кризиса, восстановления доверия к государству. Постепенное насыщение базовых потребностей, рост и диверсификация платежеспособного спроса будут стимулировать производственную и инвестиционную активность, дадут необходимый импульс расширению и качественному совершенствованию производства.

Одним из ключевых направлений инвестиционной социальной политики является государственная поддержка сферы образования. Возрастающая опора на рыночные механизмы регулирования этой сферы оказывает многоплановое негативное воздействие на воспроизводственные процессы. С одной стороны, оно ведет к подрыву принципа равенства образовательных возможностей, способствует расслоению общества, концентрации социального ресурса у элитарных слоев и групп. С другой стороны, происходит ухудшение качества профессионального образования, снижение внутренней и внешней эффективности системы в результате нерационального распределения ресурсов, искажения мотиваций, обострения структурных диспропорций.

Неадекватность изменений в системе образования требованиям современного этапа общественного развития выступает стимулом ее реформирования. Однако и в рамках значительной части академических дискуссий, и на государственном уровне проблема ставилась и ставится до сих пор не в плоскости формирования образовательного потенциала нации, обеспечения достаточного уровня и сбалансированной структуры инвестиций и повышения их народнохозяйственной эффективности, а в аспекте предоставления образовательных услуг. Остаются в тени вопросы соответствия структуры образования стратегическим потребностям экономики, модернизации инфраструктуры отрасли, разработки и внедрения современных образовательных технологий, выравнивания территориальных различий в доступе к качественному образованию.

Потребность в гибкой вариативной системе образования, отвечающей задачам информационного общества и способной воспринимать сигналы всех заинтересованных сторон, диктует необходимость расширения круга источников финансирования. В то же время государство может снимать с себя финансовые обязательства лишь в той мере, в какой их берет на себя бизнес и способны (по характеристикам доходов) взять на себя домохозяйства. Необходима разработка и реализация взаимовыгодных схем привлечения инвестиций населения и бизнеса, по крайней мере, не подрывающих принцип равной доступности образования для представителей всех социально-доходных слоев и групп.

Сегодня, несмотря на высокую готовность родителей платить за образование детей (по данным опросов ее выражают более половины респондентов, и эта доля растет), на практике в силу низких реальных доходов лишь 25-30% семей потенциально способны принимать участие в финансировании образования. В этих условиях распространение платного образования не только подрывает принцип равной доступности, но и налагает на семейный сектор непосильную ношу. Оплата образования детей неизбежно будет сопряжена с недостаточным удовлетворением базовых потребностей ухудшением питания, отказом от отпусков, и в конечном итоге негативно скажется на здоровье населения. Поэтому платежеспособность не должна выступать критерием доступа к высшему образованию.

Перспективным вариантом для России может стать система отложенных платежей, при которой финансовые ресурсы в вузы поступают от выпускников, а не от родителей студентов и абитуриентов. При этом студенты из менее обеспеченных семей получают право на долгосрочный кредит под гарантии государства, который они постепенно выплачивают по окончании вуза, отчисляя фиксированный процент от своей заработной платы. Срок выплаты кредита и доля его непогашенной части (финансовые потери государства) определяются успешностью трудовой карьеры выпускников. Существенно, что при такой схеме система конкурсного отбора едина для всех вне зависимости от возможностей и готовности оплачивать обучение.

Главное рациональное зерно этой схемы - связь с будущими доходами заемщика. С одной стороны, она формирует экономиче-

скую заинтересованность государства в создании условий для нормальной реализации накопленного образовательного потенциала (тем более что значительная часть специалистов с высшим образованием занята в государственном секторе), с другой - позволяет разорвать прямую и усиливающуюся зависимость доступности высшего профессионального образования от финансового положения семей абитуриентов. При этом выравнивание условий доступа к качественному образованию для представителей различных доходных групп не только содействует решению важнейшей социальной задачи, но и является одним из ключевых факторов повышения эффективности системы образования.

Принципиальным является вопрос о составе субъектов социальной политики, распределении их ролей и механизме взаимодействия. Помимо государства в качестве таких субъектов выступают гражданское общество, материализующееся через общественные организации, и бизнес. Общемировая тенденция состоит в повышении роли этих альтернативных субъектов. В устойчивой и динамичной экономике с большой долей инновационных предприятий и достаточно высокими доходами основной массы населения инвестиционные отрасли нематериального производства, ответственные за развитие человека, в возрастающей мере инкорпорируются в негосударственные сектора. По этому пути целесообразно идти и России.

Однако российский контекст становления социально-ответственного поведения бизнеса имеет существенную специфику. На сегодняшний день в России остро стоят проблемы базового, «предпосылочного» уровня социальной ответственности, предполагающего выполнение прямых обязательств перед работниками, обществом и государством. Значительная их часть концентрируется в сфере оплаты труда. По данным проведенных обследований, в качестве наиболее острой проблемы социально-трудовой сферы на большинстве российских предприятий, в том числе и в самом благополучном секторе экономики - на предприятиях ТЭК, фиксировалась недостаточность заработной платы основных производственных работников для нормального воспроизводства рабочей силы. Сопряженными проблемами являются необоснованная дифференциация заработной платы, нерегулярность и непредсказуемость процесса ее индексации, непрозрачность системы вознаграждения.

Проблемы второго уровня, предполагающего реализацию внутрикорпоративных программ в рамках социального диалога, сопряжены со слабым развитием института социального партнерства. В России на протяжении советского периода сложились традиции патерналистского отношения к работникам и соответствующих ожиданий с их стороны, которые в значительной степени сохраняются и сегодня. Зачаточное состояние партнерских отношений, как на уровне предприятий, так и на уровне бизнес-сообщества и общества в целом, приводит к тому, что «механизмы участия» наиболее слабых заинтересованных сторон, прежде всего, работников и массовых потребителей просто «потерялись».

В этих условиях, требования расширить сферу социально ответственного поведения, вывести его на третий, наиболее зрелый уровень, предполагающий участие бизнес-сообщества в разработке и проведении крупных социальных программ, вызывают проте-стные настроения и со стороны работников, и со стороны предпринимателей. Первые считают, что степень социальной защищенности работников сегодня недостаточно высока для того, чтобы реа-лизовывать программы, непосредственно не ориентированные на персонал предприятий. Вторые при выборе направлений социальных инвестиций предпочитают те из них, которые имеют наиболее ярко выраженный демонстрационный эффект и, соответственно, могут принести общественный резонанс.

Становление социальной ответственности предпринимателей тормозит ущербность государственной социальной политики и недостаточность социальных инвестиций. На протяжении большей части трансформационного периода остро стояла проблема объективной недостаточности ресурсов бюджета для проведения полноценной социальной политики. В последние годы, несмотря на благоприятную финансовую конъюнктуру, существенного пересмотра бюджетных приоритетов в направлении социальных инвестиций не происходит. Таким образом, социальная деятельность корпораций фактически трактуется не как дополнение к соответствующим функциям государства, а как их замещение, ее реальное стимулирование практически отсутствует.

Между тем распространение практики социально-ответственного поведения в предпринимательской среде невозможно без целенаправленной поддержки со стороны государства и

его активного участия в решении социальных проблем. Даже при широком распространении идеологии и поведенческих практик корпоративного гражданства механизм социально-ответственного предпринимательства не может служить основой воспроизводства человеческого потенциала. Это лишь один из рычагов в системе, ведущая роль в которой должна принадлежать инвестиционной социальной политике государства.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Монографии

1. Проблемы воспроизводства человеческого потенциала в трансформационной экономике. М.: ИЭ РАН, 2006. - 14,8 п.л.

2. Экономика человека. M.: Аспект Пресс, 1995 (в соавт. с Мар-цинкевичем В.И.). - 18 п.л. (лично 6 п.л.).

Главы в монографиях и учебниках

3. Тенденции развития человеческого потенциала и рынка труда // Мы и они. Россия в сравнительной перспективе / Под ред. В.А. May, A.A. Мордашева, Е.В. Турунцева. М.: Изд-во Института экономики переходного периода, 2005. - 2,6 п.л.

4. Стратегия формирования конкурентоспособного человеческого потенциала // Россия в глобализирующемся мире / Под ред. Д.С. Львова, Д.Е. Сорокина. М.. Наука, 2005 (в соавт. с Четвер-ниной Т.Я ). - 1 п.л. (лично 0,7 п л.).

5. Развитие человеческого потенциала - стратегическая задача безопасного развития России // Экономическая безопасность России: общий курс. М.: Дело, 2005. - 1,2 п.л.

6. Особенности социального развития и социальной политики в России, их роль в национальной экономике // Национальная экономика. Учебник для вузов. М.: Экономисть, 2005 (в соавт. с Савченко П.В.). - 0,9 п.л. (лично 0,6 п.л.).

7. Занятость мужчин и женщин // Тендерное неравенство в современной России сквозь призму статистики. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 1,5 п.л.

8. Кадровая политика предприятий // Российская промышленность: институциональное развитие / Под ред. Т.Г. Долгопято-вой. М.: ГУ-ВШЭ, 2002 (в соавт. с Ломоносовой C.B., Московской A.A., Четверниной Т.Я.). - 1,6 п.л. (лично 0,4 п.л.).

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК

9. Социальный капитал или социальный ресурс // Экономическая наука современной России. 2006. № 3.-1,1 п.л.

10. Условия и проблемы реализации трудового потенциала в сфере занятости // Человек и труд. 2006. № 9-10 (в соавт. с Масловой И., Белозеровой С.). - 1 п,л. (лично 0,5 пл.).

11. Социальная ответственность бизнеса: глобальный контекст и российские реалии // Вопросы экономики. 2005. № 10. - 1 п.л.

12. Рыночные и нерыночные механизмы регулирования образования // Проблемы теории и практики управления. 2005. № 6 (в соавт. с Ломоносовой C.B.). - 0,5 п.л. (лично 0,4 п.л.).

13. Социальная защищенность работников на российском рынке труда // Общество и экономика. 2004. № 7-8. - 1 п.л.

14. Социальная политика как фактор устойчивого развития // Проблемы теории и практики управления. 2003. № 3. - 0,5 п.л.

15. Недоиспользование трудового потенциала страны: путь в направлении обратном общемировому // Человек и труд. 2003. № 6. - 0,5 п.л.

16. О недоиспользовании трудового потенциала общества в период перехода к рыночной экономике // Общество и экономика. 2001. № 10.- 1п.л.

17. Конкурентоспособность женщин на российском рынке труда // Человек и труд. 2000. № 11 (в соавт. с Четверниной Т.Я.). - 0,7 п.л. (лично 0,35 п.л.).

18. Масштабы безработицы в России и способы ее измерения // Вопросы экономики. 1999. № 11 (в соавт. с Четверниной TJL). - 1,0 п.л. (лично 0,5 п.л.).

19. Организация системы страхования от безработицы в Канаде // Проблемы теории и практики управления. 1998. № 2 (в соавт. с Дуткевичем П.). - 0,5 п.л. (лично 0,25 п.л.).

20. Типы социальной политики: концепции и практика // Общество и экономика. 1997. №1-2 (в соавт. с Бурджаловым Ф., Гришиным И., Сванидзе 3.). - 1,8 п.л. (лично 0,7 п.л.).

21. Политика занятости в России и мировой опыт П Проблемы теории и практики управления. 1997, №1. - 0,5 п.л.

22. Перспективы трудовой миграции из России в свете мирового опыта // Общество и экономика. 1992. №5-6 (в соавт. с Виноградовой Е.В.). - 1 п.л. (лично 0,5 п.л.).

Другие публикации

23. Государство и бизнес как субъекты социальной политики // Материалы Всероссийской научной конференции «Проблемы формирования государственных политик в России: состояние и перспективы. М.: Научный эксперт, 2006. - 0,4 п.л.

24. Социальный ресурс модернизации // Альтернативы. 2006. № 3.

- 0,2 п.л.

25. Социальная ответственность российского предпринимательства // Научные труды Международного союза экономистов и Вольного экономического общества России. Т. 15 (Т.55). М.. ВЭО, 2005.-0,4 п.л

26 Становление социально-ответственного поведения российских предприятий // Стратегическое планирование и развитие предприятий Шестой всероссийский симпозиум. М.: ЦЭМИ, 2005.

- 0,2 п.л.

27. Рыночные и нерыночные механизмы в сфере образования // Труды Международного Российско-Китайского симпозиума «Государство и рынок». Екатеринбург: ИЭ УрО РАН, 2005. -0,3 п.л.

28 Социальная защищенность и развитие кадрового потенциала предприятий // Стратегическое планирование и развитие предприятий. Пятый всероссийский симпозиум. М.: ЦЭМИ, 2004. -0,2 п.л.

29. Социальная составляющая экономического роста // Материалы международной конференции «Гуманизм как теоретическая и практическая проблема XXI века». М.: РОХОС, 2004. - 0,4 п.л.

30. Развитие и использование человеческого потенциала женщин в современной России // Социальные услуги безработным женщинам: принципы, тенденции, технологии. М.: ТАСИС, 2004. -1 п.л.

31. Социальная политика" расходы или инвестиции? М.: ИЭ РАН, 2004. - 1,7 п.л.

32. Занятость женщин. М.: МЦГИ, 2003 - 1,5 п.л.

33. Доходы и занятость населения // Доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации за 2001 год. М., Интер Диалект4-, 2002 (в соавт. с Суворовым A.B.) - 1 п.л. (лично 0,3 п.л.).

34. Labour Market flexibility and Employment Security. Russian Federation. ILO, Geneva 2001(в соавт. с Московской А., Тоде Н., Четверниной Т.). - 11,4 п.л. (лично 3 п.л.).

35 Роль заработной платы в экономическом и социальном развитии страны. М.: ФНПР, 2001 (в соавт. с Капустиным Е., Ломоносовой С., Соболевым Э.) - 1,4 п.л. (лично 0,4 п.л.).

36. Особенности российской безработицы и приоритеты государственной политики на рынке труда. М.: ИЭ РАН, 2000 (в соавт. с Соболевым Э., Четверниной Т.). - 1,8 п.л. (лично 0,9 п.л.).

37. Development of regional labor markets under enterprise restructuring process. E-print # 96-050. EERC, 2000 (в соавт. с Ломоносовой С., Четверниной Т.). - 2 п.л. (лично 0,9 п.л.).

38. Социально-трудовые отношения на предприятиях: конфликт интересов или поиск согласия? М.: ИЭ РАН, 1998 (колл. авторов) - 2,3 п.л. (лично - 0,4 п.л.).

39. Скрытые формы безработицы в экономике России // Социальная защита. 1997. № 3. - 0,5 п.л.

40. Российская безработица: особенности, проблемы, политика. М.: ИЭ РАН, 1997 (колл. авторов). - 1,8 п.л. (лично 0,9 п.л.).

41. Концепция социального страхования от безработицы в России // Ваше право. 1997. № 28 (колл. авторов). - 1,5 п.л. (лично 0,4 п.л.).

42. Скрытые формы безработицы в России. М.: ИЭ РАН, 1997. -1,3 п.л.

43. Проблемы развития рынка труда в ходе реформы // Социально-экономические проблемы рынка. М.: ИЭ РАН, 1993. - 0,4 п.л.

Подписано в печать 30.11.2006 г. Зак.96. тир. 100 экз. объем 2,8 пл. Участок оперативной печати ИЭ

Диссертация: содержание автор диссертационного исследования: доктора экономических наук, Соболева, Ирина Викторовна

Введение.

Раздел I. Теоретико-методологические основы исследования человеческого потенциала.

Глава 1. Сущность, структура и источники развитая человеческого потенциала.

1.1. Становление понятия: теоретические трактовки проблемы воспроизводства человеческого потенциала.

1.2. Роль потребления и потребностей в структуре человеческого потенциала.

1.3.Социальный ресурс как элемент человеческого потенциала.

Глава 2. Методология разработки индикаторов развития человеческого потенциала.

2.1. Методы измерения человеческого капитала: возможности и проблемы.

2.2. Подходы к комплексной оценке человеческого потенциала и человеческого развития.

Раздел II. Процессы воспроизводства человеческого потенциала в

России периода реформ.

Глава 3. Социально-демографические аспекты воспроизводства человеческого потенциала.

3.1. Снижение базовой социальной защищенности населения и его демографические последствия.

3.2. Тенденции и факторы изменения социально-экономического положения работников.

Глава 4. Реализация человеческого потенциала в сфере труда.

4.1. Изменения спроса на труд и качества занятости.

4.2. Кадровые стратегии предприятий.

Раздел III. Приоритетные направления и механизмы развития человеческого потенциала.

Глава 5. Формирование инвестиционной стратегии воспроизводства человеческого потенциала.

5.1. Рыночные и нерыночные механизмы развития человеческого потенциала.

5.2. Взаимодействие государства и бизнеса как субъектов социальной политики.

Глава 6. Пути повышения эффективности нематериального инвестиционного комплекса.

6.1. Специфика факторов эффективности в сфере науке и 244 образования.

6.2. Реформирование управления и финансового обеспечения системы образования.,.

Диссертация: введение по экономике, на тему "Воспроизводство человеческого потенциала"

В современных условиях, когда устойчивость и успешность развития экономики определяются способностью к генерации инновационных, качественных сдвигов, резкое возрастание роли человека в воспроизводственных процессах выдвигает на первый план проблемы формирования и эффективной реализации человеческого потенциала. Это диктует необходимость перехода от основанной на принятом в неоклассическом анализе ресурсном подходе к человеку, или от «человекоутилизирующей» парадигмы общественного воспроизводства, к его новой, человекоориентированной парадигме.

В новых условиях в конкурентной борьбе выигрывают те фирмы, страны, регионы мира, которые быстрее и эффективнее других создают и осваивают новое знание, лучше способны адаптировать предлагаемые продукты и услуги к дифференцированным и динамично развивающимся потребностям. Для человека как работника это означает, с одной стороны, рост возможностей для самореализации, уменьшение доли рутинных, нетворческих элементов трудового процесса, обогащение содержания труда при одновременном возрастании требований к качеству его рабочей силы. С другой стороны, происходит снижение стабильности его социально-экономического положения, расширение числа факторов, увеличивающих неопределенность перспектив трудовой карьеры, т.е. возникновение нового круга социальных проблем.

В наиболее развитых странах эти объективно неизбежные изменения в значительной мере амортизируются системой социальной защиты и целенаправленными программами поддержки и развития человеческого потенциала. В трансформационных экономиках они, напротив, наслаиваются на специфические противоречия и трудности этапа становления рыночных отношений и новой, непривычной для населения системы социальных норм.

В России выбранная под активным политическим и экономическим влиянием международных финансовых институтов стратегия реформирования состояла в максимальном расширении поля рыночных отношений путем сужения сферы влияния государства и ускоренной приватизации экономики. Предполагалось, что освобождение рыночных отношений само по себе должно создать простор для реализации потенций человека и способствовать преодолению накопившихся диспропорций. Однако реальные изменения носили противоречивый, далеко не всегда позитивный характер.

Наиболее очевидными индикаторами неблагополучия в области человеческого развития стали негативные демографические тенденции, резкий рост доходного и имущественного неравенства, ведущий к маргинализации части населения, снижение качества и доступности образования. Внушают тревогу огромные масштабы недоиспользования человеческого потенциала из-за недостаточно продуктивной, нерациональной, и соответственно низкодоходной занятости, высокого уровня подавленной безработицы, расширения неформального сектора и примитивных подсобных производств в рамках домашних хозяйств. Начавшийся на рубеже тысячелетий рост ВВП и существенное улучшение финансовой ситуации в стране не привели к перелому этих негативных тенденций. В условиях благоприятной экономической конъюнктуры становится еще более очевидным, что при сохранении выбранной логики реформ, во многом основанной на постулатах неоклассической пяряпигми именно субъективный человеческий фактор не только в текущий период, но и в перспективе будет выступать ограничителем национальной конкурентоспособности и успешного социально-экономического развития.

По этой причине проблема выявления факторов, ответственных за деструктивные тенденции в воспроизводстве человеческого потенциала российской экономики, и определения оптимального сочетания и активизации механизмов, обеспечивающих его сбалансированное развитие и эффективное использование, приобретает первостепенное теоретическое и практическое значение.

Различным аспектам формирования человеческого потенциала и его реализации в процессе социально-экономической деятельности посвящен широкий круг отечественных и зарубежных исследований. Исходные теоретико-методологические подходы к исследованию человеческого измерения экономики заложены в трудах классиков экономической теории, рассматривавших население страны как главный элемент общественного богатства и ведущую производительную силу.

В отечественных теоретических разработках, базировавшихся на марксистской традиции, круг вопросов, связанных с развитием человека как субъекта общественного производства, удовлетворением его материальных и духовных потребностей, учетом и согласованием различных подсистем экономических интересов, традиционно занимал видное место. Разработкам теоретически и практически важных аспектов воспроизводства рабочей силы и трудового потенциала посвящены работы Л. Дегтярь, Б. Капустина, Д. Карпухина, В. Костакова, Л. Костина, А. Котляра, В. Куликова, Б. Ракитского, Е. Маневича, И. Масловой, К. Микульского, В. Москович, М. Сонина, К. Тронева, Г. Чижовой и др.

Анализ системы мотиваций и стимулов в сфере труда проведен в исследованиях А. Гольденберга, А. Здравомыслова, Ю. Кокина, 3. Куприяновой, Ю. Левады, В. Полозова, О. Шкаратана, В. Ядова и др.

Проблемы доходов и потребления населения, уровня, образа и качества жизни рассматривались в работах В. Бобкова, В. Майера, М. Можиной, Н. Рабкиной, Л. Ржаницыной, Ю. Овсиенко, П. Савченко, А. Суворова и др.

Обоснование воспроизводственной рож невещного богатства и воплощенного в человеке нематериального накопления проводилось в работах Е. Бухвальда, С. Валентея, Е. Громова, В. Жамина, В. Зубчанинова, В. Иноземцева, В. Кудрова, В. Марцинкевича, Л. Нестерова, Г. Скорова.

Радикальные изменения в системе социально-трудовых отношений в условиях экономической трансформации, воздействие реформ на различные аспекты воспроизводства человеческого потенциала, проблемы и противоречия формирования адаптационных и компенсационных стратегий получили отражение в исследованиях JI. Абалкина, М. Воейкова, Т. Заславской, Р. Капелюшникова, В. Куликова, Д. Львова, В. May, А. Нестеренко, JI. Никифорова, Ю. Ольсевича, В. Радаева, Б. Ракигского, Н. Римашевской, Н. Тихоновой, М. Токсанбаевой, Т. Четверниной, JI. Якобсона и др.

В западных экономических исследованиях интерес к социально-трудовой проблематике набирает силу с середины прошлого века, когда на стыке экономической теории с социо-политическими и прикладными исследованиями разрабатываются «пограничные» концепции нового содержания управления и человеческих отношений (П. Друкер, Д. МакГрегор, Р. Лайкерт Э. Мэйо, М. Фолетг и др.), отражающие настоятельность изменившихся требований к человеческому фактору производства. В рамках экономического мэйнстрима получает развитие теория человеческого капитала (Г. Беккер, М. Блауг, Й. Бен-Порэт, Б. Вейсброд, Дж. Минцер, Т. Шульц и др.) быстро вошедшая в основной арсенал как теоретических, так и прикладных разработок.

В последние два десятилетия в западных эмпирических и теоретических исследованиях все большее распространение получают междисциплинарные подходы, отличительной чертой которых стал отказ от свойственной неоклассикам трактовки человека преимущественно как экономического ресурса, стремление комплексно отразить различные аспекты человеческого развития в современном обществе. В этом русле лежат концепции декоммодификации труда (Ю. Эспинг-Андерсен) и базовой защищенности (Я. Гаф, Г. Стендинг, П. Стринтен, Н. Хикс); разработки в области теории благосостояния А. Сена; возникшие на стыке экономических и социологических исследований концепции социального и культурного капитала (П. Бурдье, М. Грановетгер, Дж. Коулман, Р. Патнэм, А. Портес, Ф. Фукуяма); относительно новое направление исследований, получившее название «экономики счастья» (Р. Венховен, Р. Лэйард, Э. Освальд).

Эти теоретические подходы отражают процесс становления сложных систем воспроизводства человеческого потенциала, сочетающих традиционные и новые, целенаправленно формируемые и возникающие спонтанно подсистемы и элементы. Национальные модели воспроизводства человеческого потенциала существенно различаются в зависимости от социально-демографических характеристик населения страны, доступности различных ресурсов, сложившихся традиций и особенностей менталитета, уровня открытости экономики, позиций страны в глобальном сообществе, возможностей и желательности миграции, размеров страны и множества других обстоятельств. Трансформационный характер экономики также накладывает отпечаток и на процессы становления механизмов воспроизводства человеческого потенциала, и на специфику их теоретического осмысления.

В России общемировая тенденция усиления внимания к социальным и гуманистическим аспектам развития имела противоречивое преломление: сложились два противоположных подхода к проблемам человеческого измерения трансформационной экономики. На старте реформ преобладал подход, базирующийся на идеях неоклассического мэйнстрима, отстаивающий приоритетность рыночных механизмов и индивидуальных интересов в сфере человеческого развития. В его рамках удовлетворение социальных потребностей выступает лишь как этический императив, возможность реализации которого зависит от уровня развития, эффективности, объема располагаемых ресурсов. В противовес ему со второй половины 90-х годов стал набирать силу интерес к проблематике провалов рынка и провалов государства, соотношения рыночных и нерыночных механизмов в обеспечении сбалансированного воспроизводства человеческого потенциала. Появился ряд исследований, посвященных конкретным аспектам деградации населения и рабочей силы страны и возможностям выхода из сложившейся ситуации. Тем не менее, данный комплекс вопросов относится к числу дискуссионных и малоразработанных.

Безусловно, в процессе реформирования могут быть опробованы и получить развитие различные стратегии и подходы к решению рассматриваемого круга проблем. Однако в любом случае в исходном пункте анализа необходима проработка теоретических основ концепции воспроизводства человеческого потенциала, четкое разграничение базовых категорий, выявление общих закономерностей и воспроизводственных констант, нарушение которых приводит к снижению как социальной, так и экономической эффективности. Такое целостное видение пока еще не сложилось. В наиболее развитых странах и на уровне глобального сообщества (представленного международными организациями и инициативами) ключевые опорные точки системы воспроизводственных механизмов постепенно нащупываются в ходе проб и ошибок практической деятельности. Однако в основе такой активности лежат, прежде всего, гуманистические ориентиры и этические соображения. Соответствующие исследования в большинстве своем также имеют преимущественно гуманитарную направленность.

Лишь очень постепенно набирает силу осознание жесткой воспроизводственной необходимости человекоориентированного развития. Наличие взаимосвязи благоприятных условий человеческого развития и национальной конкурентоспособности сегодня широко признается научным сообществом. Однако исследована она лишь в самом общем плане. Остро дискуссионными остаются вопросы о соотношении этических и экономических императивов, о мере ответственности государства, бизнеса и отдельных людей (домохозяйств) за различные стороны развития человеческого потенциала, о методах его качественной оценки и количественного измерения, о результирующем воздействии реформ на национальный человеческий потенциал.

Парадигмальное теоретическое значение и критическая важность рассматриваемой проблематики для стратегических перспектив экономического и социального развития страны и её недостаточная разработанность определили цель и задачи диссертационного исследования.

Цель исследования состоит в разработке целостной концепции сбалансированного воспроизводства человеческого потенциала как ключевого фактора конкурентоспособности национальной экономики, обосновании общих закономерностей и специфических механизмов его сохранения, развития и эффективного использования в условиях экономической трансформации.

В соответствии с поставленной целью были выдвинуты следующие основные задачи, решение которых призвано обеспечить научную новизну диссертационного исследования:

- определить содержание экономической категории «человеческий потенциал» и раскрыть практические негативные последствия ее отождествления с такими близкими категориями, как «трудовой потенциал» и «человеческий капитал»;

- проследить эволюцию теоретических подходов к человеческому измерению экономики и выделить на этой основе основные параметры, определяющие качество человеческого потенциала страны;

- провести анализ тенденций изменения качественных характеристик человеческого потенциала российской экономики в период реформ;

- исследовать формы проявления недоиспользования, обесценения и деградации человеческого потенциала в сфере труда и выявить факторы, обусловившие деструктивные изменения человеческого потенциала;

- выявить объективные возможности и пределы действия рыночных механизмов воспроизводства человеческого потенциала, обосновать необходимость и предложить модели интеграции рыночных и нерыночных механизмов;

- обосновать роль инвестиционной социальной политики в развитии человеческого потенциала, ее приоритетные направления и оптимальное для России распределение функций между ее субъектами: государством, гражданским обществом и бизнесом;

- показать возможности развития человеческого потенциала через механизм социальной ответственности бизнеса;

- проанализировать трансформационные процессы в системе образования и дать предложения по ее реформированию.

Объект исследования - человеческий потенциал, социально-трудовая сфера трансформационной экономики.

Предмет исследования - социально-экономические условия, факторы и механизмы воспроизводства человеческого потенциала.

Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды классиков экономической теории, работы отечественных и зарубежных экономистов и социологов в области социально-трудовых отношений, человеческого развития, благосостояния, теории экономических трансформаций.

Основным методом работы является качественный анализ в сочетании с конкретным экономико-статистическим и социологическим исследованием. В работе применен системный подход, предполагающий всестороннее изучение человеческого потенциала как на основе индивидуальных (средних) критериев, так и его характеристик в качестве целостной системы. Использован также метод межстрановых сопоставлений, позволяющий оценить тенденции развития и реализации человеческого потенциала в контексте глобальных цивилизационных сдвигов.

Информационная база исследования включает официальные статистические и информационные материалы Росстата, национальных статистических учреждений других стран, Международной организации труда, Всемирного банка, ОЭСР, ПРООН, материалы российской и зарубежной периодической печати, а также Интернет-изданий.

Важную часть эмпирической базы составляют материалы независимых выборочных обследований социально-трудовой сферы, в том числе проведенных в Институте экономики РАН при непосредственном участии автора. В числе последних:

- обследование гибкости рынка труда на предприятиях обрабатывающей промышленности (ОГРТ) - 1994-2002;

- обследование работодателей, работников, профсоюзных лидеров и безработных по проблемам трудовых отношений (ОТО) -1999; обследование домохозяйств по проблемам социальной защищенности населения (ОСЗН) - 2002-2003;

- обследование предпринимателей по проблемам качества деловой среды и социальной ответственности бизнеса - 2006.

Автор опирался также на результаты исследований других научных коллективов.

Научная новизна диссертации состоит в комплексном исследовании теоретических, методологических и практических аспектов народнохозяйственной проблемы формирования и использования человеческого потенциала в трансформационной экономике России. Основу исследования составляет разработанная автором политико-экономическая концепция сбалансированного воспроизводства человеческого потенциала как ключевого звена социально-экономического преобразования страны и решения стоящих перед ней текущих и стратегических задач. В диссертации показано, что для выхода России на уровень передовых стран необходима интеграция концептуальных положений чеяовекоориентированной парадигмы воспроизводства и практических мер по выдвижению социальных инвестиций в центр стратегических приоритетов развития.

Разработанная автором концепция включает следующие положения, обладающие научной новизной и характеризующие личный вклад диссертанта в достижение поставленной цели:

1. Обоснована необходимость теоретико-методологического разграничения категории «человеческий капитал», отражающей рыночные механизмы человеческого развития, и категории «человеческий потенциал», понимаемой как накопленный населением запас здоровья, общекультурной и профессиональной компетентности, творческой, предпринимательской и гражданской активности, реализующийся в сфере деятельности и в сфере потребления на основе рыночных и нерыночных механизмов. Показано, что в условиях современной смешанной экономики сведение человеческого потенциала к человеческому капиталу ограничивает возможности теоретического анализа и целенаправленного практического воздействия на развитие важнейших воспроизводственных подсистем, полностью или в значительной степени функционирующих вне сферы рыночных отношений.

2. Установлены параметры, определяющие агрегированную ценность человеческого потенциала страны: сбалансированность его структуры, качество взаимодействия агентов воспроизводственного процесса (социальный ресурс) и накопленный населением человеческий капитал. Выделено рациональное ядро теории человеческого капитала, состоящее в инвестиционной трактовке затрат на формирование способностей человека и оценке вклада этих инвестиций в экономический рост, эффективность и конкурентоспособность. Показана роль крупных профессионально-квалификационных групп в структуре человеческого потенциала, выделенных по принципу решения основных задач воспроизводственного процесса (технико-технодогические инновации, качество управления, развитие человека, экология и здоровье, массовое производство), и характер их взаимодействия в обеспечении социально-экономической эффективности.

3. Обоснован вывод о неэффективности сложившихся в России за годы реформ воспроизводственных механизмов человеческого развития, что привело к развитию тенденции деградации человеческого потенциала страны, не преодоленной и в ходе экономического роста. Показано, что эта неэффективность в значительной мере связана с некритическим применением в качестве концептуальной основы воспроизводства человеческих ресурсов теории человеческого капитала, обосновывающей ориентацию хозяйственного механизма преимущественно на рыночные цели (в том числе, коммерциализацию социальной сферы). Доказано, что сегодня становление нового типа занятости и усложнение потребностей требует переориентации народнохозяйственных приоритетов на обеспечение комплексного развитая человека.

4. Обобщены и систематизированы тенденции изменения человеческого потенциала России на протяжении периода реформ, главными из которых являются его недоиспользование в сфере труда, ведущее к обесценению и деградации накопленного человеческого капитала, и рост сегментации социального ресурса. Установлены основные формы недоиспользования: подавленная безработица, несоответствие квалификации выполняемой работе, рост занятости в натуральных хозяйствах населения. Показано, что сегментация социального ресурса в рамках сетей выживания и анклавов успешного бизнеса формирует комбинацию его разнородных элементов, которая в большей мере провоцирует деструктивное поведение (фрирайдерство, коррупцию, непотизм), чем способствует снижению совокупных трансакционных издержек. Выявлены главные факторы, обусловившие негативные изменения человеческого потенциала: снижение социальной защищенности населения, рост дифференциации уровня и качества жизни, минимизационная стратегия оплаты труда, деиндустриализация экономики и сопутствующая ей деградация структуры и содержания занятости, ослабление присутствия государства в ключевых сферах нематериального производства.

5. Обоснована роль инвестиционной социальной политики для развития человеческого потенциала и разграничены сферы компетенции ее ключевых субъектов в трансформационной экономике: государства, бизнеса и гражданского общества. Для государства приоритетными направлениями являются: формирование системы социальных амортизаторов, гарантирующих удовлетворение базовых потребностей; поддержка отраслей нематериального инвестиционного комплекса; регулирование социальных параметров экономической деятельности в частном секторе экономики. В качестве ключевых компонентов стратегии укрепления социальной составляющей экономической политики выделены: ориентация на обеспечение продуктивной занятости, регулирование общих основ систем оплаты труда, защита слабых партнеров в социально-трудовой сфере, стимулирование прогрессивных сфер приложения капитала и социально-ответственного поведения бизнес-структур.

6. Раскрыты возможности развития человеческого потенциала, заключенные в институте социальной ответственности, и показаны его структура и механизм. Выделены три уровня социальной ответственности предпринимательства: выполнение прямых обязательств перед работниками и государством (базовый уровень), реализация внутрикорпоративных программ в рамках социального диалога и становление форм государственно-частного партнерства. Показано, что в России, в силу неадекватности государственной социальной политики, прежде всего, недостаточности социальных инвестиций, и отсутствия надлежащего стимулирования социально-ответственного поведения бизнеса со стороны государства и гражданского общества, не решены проблемы даже базового уровня социальной ответственности.

7. На основе анализа трансформационных процессов в системе образования и подготовки кадров с точки зрения их влияния на формирование человеческого капитала и социального ресурса раскрыт механизм снижения внутренней и внешней эффективности этой сферы под воздействием ее коммерциализации. Обоснована воспроизводственная целесообразность более полной реализации принципа равенства стартовых возможностей. Предложена модель привлечения финансовых ресурсов в образование как главную инвестиционную сферу совершенствования человеческого потенциала, основанная на интеграции усилий различных укладов современной смешанной экономики и обеспечивающая последовательное выравнивание возможностей для представителей различных регионов и социальных групп.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные в ходе его выполнения результаты могут быть использованы при обосновании приоритетных направлений государственной социально-экономической политики. Предложенные в работе методологические принципы и подходы могут найти применение при разработке федеральных и региональных программ в сферах занятости, образования и подготовки кадров, социальной защиты населения, проектов государственно-частного партнерства в социальной сфере и программ социального развития на предприятиях.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания экономической теории, экономики и социологии труда, управления персоналом и других дисциплин, затрагивающих общетеоретические и прикладные подходы к человеческому развитию.

Апробация результатов исследования. Основные результаты и выводы диссертации были представлены в докладах и выступлениях на российских научных и научно-практических конференциях, симпозиумах и семинарах, в том числе проводимых научно-исследовательскими институтами РАН, МГУ им. М.В. Ломоносова, Советом Безопасности РФ, а также на международных конференциях под эгвдой МОТ, ПРООН, Всемирного банка, Британской ассоциации социальной политики и др. Они также использовались при подготовке экспертно-аналитических материалов для различных органов законодательной и исполнительной власти, некоммерческих организаций и общественных объединений.

Исследования диссертанта получали поддержку российских и зарубежных научных фондов и международных организаций.

Основные положения диссертации отражены в 43 публикациях автора общим объемом 82 п.л. (вклад автора - 52 п.л.), включающих 2 монографии, главы в коллективных монографиях и учебниках, брошюры, тезисы докладов и статьи, в том числе 14 статей, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Диссертация: заключение по теме "Экономическая теория", Соболева, Ирина Викторовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наиболее важные выводы из проведенного диссертационного исследования состоят в следующем.

1. В современной экономике, устойчивость и конкурентоспособность которой все в большей мере определяются не темпами роста, а динамизмом качественных сдвигов, происходит резкое возрастание роли человека в воспроизводственных процессах. В этих условиях необходим отход от традиционной человекоутилизирующей парадигмы и целенаправленное формирование социально-экономической среды, способной активизировать творческие и иные нематериальные стимулы человеческой деятельности, содействовать комплексному развитию всех аспектов человеческого потенциала страны.

Категория «человеческий потенциал» предполагает рассмотрение населения во всем богатстве его способностей, знаний и опыта, реализующихся как в сфере трудовой деятельности, так и в сфере потребностей и потребления. Формирование, выявление и удовлетворение потребностей представляют собой опорные точки воспроизводственного процесса. С одной стороны, потребности дают импульс производству и определяют направления его развития, с другой, - уровень развития и возможности удовлетворения потребностей определяют качество воспроизводства человека. Сегодня увеличивается значение социальных потребностей, удовлетворение которых не эффективно либо вовсе невозможно на основе рыночных механизмов. Поэтому сведение человеческого потенциала к человеческому капиталу ограничивает возможности теоретического анализа и целенаправленного практического воздействия на развитие важнейших воспроизводственных подсистем, полностью или в значительной степени функционирующих вне сферы рыночных отношений.

2. Важнейшими параметрами совокупного человеческого потенциала национальной экономики являются сбалансированность его структуры и качество взаимодействия агентов воспроизводственного процесса -социальный ресурс.

Ключевые аспекты сбалансированности связаны с развитием и реализацией системы потребностей. Это сбалансированность доходов и сбалансированность возможностей, открытых для различных слоев и групп населения. Чрезмерно высокая дифференциация доходов ведет к обеднению и маргинализации части населения, деградации системы потребностей и нарушению пропорциональности текущих и капитальных затрат на воспроизводство человека. Дифференциация возможностей может быть в значительной мере связана с наличием свободного или зависящего от нерыночных факторов доступа ко многим видам благ. Среди таких факторов - место проживания, соответствие критериям нуждаемости, административный ресурс, социальные связи.

Субстанцию социального ресурса образуют нормы и ценности, разделяемые социальными группами или обществом в целом, а формирующиеся в этих группах социальные связи выступают как нематериальный носитель социального ресурса, его своеобразный «скелет». При этом связи, формируемые на основе взаимных услуг, представляют собой особый тип сетевых экономических отношений, отличный как от рынка, так и от централизованного распределения.

Социальный ресурс, которым располагает население страны, в зависимости от его качественных и структурных характеристик, может либо выступать катализатором экономического развития, либо, наоборот, препятствовать ему. Чаще всего негативный эффект возникает в связи с сегментацией, т.е. обособлением анклавов вполне доброкачественного ресурса. Во-первых, лица, по тем или иным причинам исключенные из социальных сетей, оказываются в социальной изоляции. Во-вторых, монополизация социального ресурса узким слоем населения усиливает позиции олигархических групп, позволяет им более успешно лоббировать свои интересы в ущерб интересам других групп и объективным потребностям сбалансированного воспроизводства.

3. В России социально-экономическая политика периода реформ в значительной степени была продиктована некритическим восприятием установок долгое время доминировавшей в западной экономической мысли неоклассической школы. Обоснованием максимального расширения рыночных отношений в социально-трудовой сфере стал лежащий в русле этой школы вариант обоснования возвышения роли человека на современной стадии развития - теория человеческого капитала. Однако ее сущностное ядро - инвестиционный подход к затратам на качественное совершенствование человеческого потенциала, анализ вклада нематериальных факторов в экономический рост, эффективность и конкурентоспособность экономики, оказалось оттесненным на второй план. Акцент был сделан на стимулировании индивидуальных инвестиций в человеческий капитал, расчетах рыночной эффективности альтернативных вариантов трудовой карьеры и экономического поведения без учета долговременных макроэкономических последствий.

Такой подход, игнорирующий практически весь инструментарий регулирования социально-экономических процессов, накопленный в мировой практике, прекрасно согласуется с опорой исключительно на рыночные механизмы, с последовательно пропагандируемой и проводимой в жизнь линией на минимизацию роли государства. Именно он обусловил разрушительные социальные результаты трансформационных процессов, количественное и качественное истощение человеческого потенциала страны.

4. Результатом стихийного рынка стал глубокий системный кризис, резкое ухудшение демографических индикаторов, обострение проблемы бедности и деградация системы потребностей широких слоев населения. Обострившиеся социальные проблемы в значительной степени укоренены в сфере труда. На протяжении реформ в России наблюдалось усиление недоиспользования, обесценение и постепенная деградация человеческого потенциала. Свидетельством этого стали значительные масштабы частичной и подавленной безработицы, усиление профессионально-квалификационного дисбаланса, связанного с оттоком рабочей силы из отраслей, обеспечивающих развитие человека, инновации и насыщение потребительского рынка, рост занятости в неформальном секторе и примитивных подсобных производств в рамках домашних хозяйств. Главными факторами, обусловившими эти негативные изменения, стали снижение социальной защищенности населения, рост дифференциации уровня и качества жизни, минимизационная стратегия оплаты труда, деиндустриализация экономики и сопутствующая ей деградация структуры и содержания занятости, ослабление присутствия государства в ключевых сферах нематериального производства.

Радикальный пересмотр системы господствующих в обществе норм и ценностей в ходе рыночных реформ повлек за собой кризисное разрушение значительной части социального ресурса, а демонтаж системы социальных гарантий и увеличение социального расслоения привели к усилению его сегментации. Дополнительное деструктивное влияние оказывают огромные масштабы коррупции при слабости государства и закона. В результате формируется нездоровая комбинация обособленных анклавов социального ресурса, которая в большей мере провоцирует деструктивное поведение, чем способствует становлению здоровых поведенческих практик и снижению трансакционных издержек.

На фоне предельного обострения этих проблем решение задач перехода к новому качеству экономического роста и поддержания конкурентоспособности национальной экономики вне сырьевых рынков становится все более проблематичным.

5. В сложившейся критической ситуации основные усилия государства должны быть направлены на сохранение, восстановление и развитие человеческого потенциала страны. Решение этих задач требует пересмотра общей концепции социальной политики, предлагаемых форм и методов ее реализации. Приоритет должен быть отдан не пассивной социальной политике, а тем ее направлениям, которые непосредственно работают на воспроизводственную эффективность и качество роста: поддержке сфер деятельности, ответственных за развитие человека, и социализации общеэкономической политики. Не решив эту задачу, невозможно предотвратить отток из страны ни финансового капитала, ни элитных человеческих ресурсов.

Первым шагом в направлении формирования инвестиционной социальной политики должен стать кардинальный пересмотр бюджетных приоритетов в сторону увеличения социальных инвестиций и улучшения общих условий реализации человеческого потенциала. Увеличение государственных вложений в основные инвестиционные отрасли социальной сферы позволит решить ряд задач, ключевых для обеспечения стабильного социально-экономического развития.

Во-первых, расширение доступа к образованию, здравоохранению, культуре обеспечивает накопление и, что не менее важно, социально справедливое распределение человеческого капитала и социального ресурса. Во-вторых, это позволит существенно улучшить условия занятости и оплату труда в бюджетных отраслях, где сосредоточено около 20% совокупной рабочей силы, в основной своей массе обладающей высоким уровнем образования. В-третъих, повышая заработную плату в бюджетных отраслях, государство как крупнейший работодатель дает импульс общему укреплению позиций квалифицированной рабочей силы на рынке труда, в том числе и вне рамок бюджетного сектора. Тем самым запускаются механизмы преодоления социального кризиса, восстановления доверия к государству. Постепенное насыщение базовых потребностей, рост и диверсификация платежеспособного спроса будут стимулировать производственную и инвестиционную активность, дадут необходимый импульс расширению и качественному совершенствованию производства.

6. Возросшие требования к качественным параметрам человеческого потенциала и обеспечению условий его сбалансированного воспроизводства на повестку дня вопрос о расширении круга субъектов социальной политики и разработке эффективных механизмов их взаимодействия. Помимо государства в качестве таких субъектов выступают гражданское общество, материализующееся через общественные организации, и бизнес. Общемировая тенденция состоит в повышении роли этих альтернативных субъектов, В устойчивой и динамичной экономике с большой долей инновационных предприятий и достаточно высокими доходами основной массы населения инвестиционные отрасли нематериального производства, ответственные за развитие человека, в возрастающей мере инкорпорируются в негосударственные сектора. По этому пути целесообразно идти и России.

Однако российский контекст становления социально-ответственного поведения бизнеса имеет существенную специфику. На сегодняшний день в России остро стоят проблемы базового уровня социальной ответственности, предполагающего выполнение прямых обязательств перед работниками, обществом и государством, значительная часть которых концентрируется в сфере оплаты труда. Проблемы второго уровня, предполагающего реализацию внутрикорпоративных программ в рамках социального диалога, сопряжены со слабым развитием института социального партнерства. Зачаточное состояние партнерских отношений, как на уровне предприятий, так и на уровне бизнес-сообщества и общества в целом, приводит к тому, что «механизмы участия» наиболее слабых заинтересованных сторон, прежде всего, работников и массовых потребителей просто «потерялись».

В этих условиях, требования расширить сферу социально ответственного поведения бизнеса, вывести его на третий, наиболее зрелый уровень, предполагающий участие бизнес-сообщества в разработке и проведении крупных социальных программ, вызывают протестные настроения и со стороны работников, и со стороны предпринимателей.

Становление социальной ответственности предпринимателей тормозит ущербность государственной социальной политики и недостаточность социальных инвестиций. Распространение практики социально-ответственного поведения в предпринимательской среде невозможно без целенаправленной поддержки со стороны государства и его активного участия в решении социальных проблем. Кроме того, даже при широком распространении идеологии и поведенческих практик корпоративного гражданства механизм социально-ответственного предпринимательства не может служить основой воспроизводства человеческого потенциала. Это лишь один из рычагов в системе, ведущая роль в которой должна принадлежать инвестиционной социальной политике государства.

7. Одним из ключевых направлений инвестиционной социальной политики является государственная поддержка сферы образования. Возрастающая опора на рыночные механизмы регулирования этой сферы сегодня оказывает многоплановое негативное воздействие на воспроизводственные процессы. С одной стороны, она ведет к подрыву принципа равенства образовательных возможностей, способствует расслоению общества, концентрации социального ресурса у элитарных слоев и групп. С другой стороны, происходит ухудшение качества профессионального образования, снижение внутренней и внешней эффективности системы в результате нерационального распределения ресурсов, искажения мотиваций, обострения структурных диспропорций.

Неадекватность изменений в системе образования требованиям современного этапа общественного развития выступает стимулом ее реформирования. Однако и в рамках значительной части академических дискуссий, и на государственном уровне проблема ставилась и ставится до сих пор не в плоскости формирования образовательного потенциала нации, обеспечения достаточного уровня и сбалансированной структуры инвестиций и повышения их народнохозяйственной эффективности, а в аспекте предоставления образовательных услуг. Остаются в тени вопросы соответствия структуры образования стратегическим потребностям экономики, модернизации инфраструктуры отрасли, разработки и внедрения современных образовательных технологий, выравнивания территориальных различий в доступе к качественному образованию.

Потребность в гибкой вариативной системе образования, отвечающей задачам информационного общества и способной воспринимать сигналы всех заинтересованных сторон, диктует необходимость расширения круга источников финансирования. В то же время государство может снимать с себя финансовые обязательства лишь в той мере, в какой их берет на себя бизнес и способны взять на себя домохозяйства. Необходима разработка и реализация взаимовыгодных схем привлечения инвестиций населения и бизнеса, по крайней мере, не подрывающих принцип равной доступности образования для представителей всех социально-доходных слоев и групп.

Образование будет эффективным на уровне национальной экономики лишь в случае, если оно органично вписывается в конкретные потребности воспроизводственных процессов. Параллельно с реформированием образования необходимо «облагораживание» внутреннего спроса на труд. Только в этом случае можно рассчитывать на то, что сформированный в этой системе образовательный, культурный и социальный потенциал будет реализован в национальной экономике и Россия сможет укрепить, а не ослабить собственные позиции на европейском и глобальном пространстве.